Ускользающая любовь

– Ах, Кейт, отец очень болен! С ним случился удар, и он едва говорит, но все время спрашивает тебя.

Кейт сжала трубку так сильно, что заболели пальцы. Но она не замечала боли.

– Я немедленно вылетаю домой, – сказала она. – Мама, отсюда отправляется лишь один самолет в день, да и полет длится пятнадцать часов. Передай папе, что я постараюсь приехать как можно скорей.

– Кейт! – Даже на таком расстоянии она различила ужас в голосе матери. – Кейт, он может не дожить! Доктора предостерегали его и раньше, но он не придавал этому значения. Слишком высокое давление… и все волнения, связанные с фирмой…

– Что ты имеешь в виду? Когда его предупреждали доктора? Он был давно болен? Почему я не знала об этом?

– Через пару дней после смерти Стивена он решил провериться, и доктор Гершел посоветовал ему отдохнуть, так как обнаружил у него гипертонию и перебои в сердце. Мы не говорили тебе об этом, так как считали, что у тебя и без того хватает проблем. – И снова в голосе матери зазвучала истерика. – Кейт, пожалуйста, приезжай скорей домой. Я боюсь, что он умирает!

– Мама, все будет в порядке! Ты ведь знаешь, какой он сильный! – Кейт в отчаянии подыскивала слова, чтобы успокоить мать, но в голову ничего не шло. – Я сейчас уложу вещи и закажу себе билет, – сказала она. – Не беспокойся, мама. Я скоро буду у вас.

– Да, теперь я знаю, что ты летишь домой, и у меня на душе будет спокойней. Спасибо, Кейт. Я так испугалась, когда никак не могла тебя найти… Боялась, что отец не сможет тебя повидать из-за меня… Ведь это я тогда оттолкнула тебя…

– Не думай об этом, – быстро сказала Кейт. – Возвращайся к папе и передай, что я скоро приеду.

– Спасибо… э… Кейт?

– Что?

– Нет, ничего. До встречи.

Положив трубку, Кейт с удивлением обнаружила на своей ладони капельки крови, там, где ногти впились в кожу. Она догадалась, что находится в состоянии шока, но понимание это было не настолько отчетливым, чтобы вернуть ее к реальности. Ясным и четким голосом она отдавала распоряжения об отъезде, однако мозг ее был окутан туманом из-за охватившей ее тревоги.

Она долго пыталась отыскать Блейка. Звонила всем, кто мог знать, где его найти, но безуспешно. Секретарша Саши просто повторила то, что Кейт уже узнала от Джони: Блейк работает в нескольких милях от побережья неизвестно в каком именно месте, и связаться с ним невозможно.

В конце концов она перестала его искать и просто понадеялась, что он вернется вовремя и проводит ее до аэропорта. Как странно, думала она, запихивая в чемодан платья, что за те годы, когда она была замужем за Стивеном, ей ни разу не хотелось обратиться к нему за советом или утешением. Блейка же она знает совсем мало, и отношения между ними гладкими не назовешь, и все-таки ей очень нужна его сила, ей хочется опереться на него в тяжелую минуту.

Кейт тянула с отъездом в аэропорт сколько могла, однако так и не нашла ни Блейка, ни Питера Дрейка, ни Сашу и Джони. Она написала Блейку записку и оставила ее на видном месте на кровати. Для подстраховки, чтобы он знал, куда она уехала, она оставила еще одну записку внизу у стойки администраторши.

– Мой отец очень болен, – сообщила она приветливой администраторше, – и мама вызвала меня домой. Постарайтесь передать записку моему мужу.

– Конечно, – ответила молодая женщина. – Я так вам сочувствую, миссис Харрингтон. Надеюсь, что все у вас будет в порядке и вы скоро вернетесь на Фиджи!

12

Обратная дорога в Штаты показалась ей сплошным кошмаром, любая пятиминутная задержка тянулась словно пять часов. Волнение Кейт усиливалось еще и из-за того, что от нее самой ничего уже не зависело – она могла лишь сидеть в кресле самолета и страдать, думая об отце и рисуя себе самые тревожные картины. Немного легче ей стало, когда самолет совершил посадку в Милуоки; схватив такси, она помчалась в Форсберг. Теперь она могла по крайней мере сосредоточиться на дороге и не терзаться мрачными предчувствиями.

Когда она наконец добралась до местного госпиталя и вбежала в отцовскую палату, ей показалось, что она уже опоздала. У постели отца столпились две медсестры и доктор, а мать безмолвно рыдала, и слезы ручьями текли по ее побледневшим от пережитых волнений щекам.

– Мама! – тихо произнесла Кейт, и ее сердце сжалось от страшной догадки.

– Кейт! – немедленно отозвалась мать, и улыбка прогнала ее слезы. – Доктор Гершел сказал, что отец пошел на поправку! – Потрясенная собственной благой вестью, миссис форсберг вновь разразилась слезами, безуспешно пытаясь отыскать свой носовой платок.

– Слава Богу! – вздохнула Кейт, чувствуя, как с души спадает напряжение. И внезапно ее охватила страшная, сокрушительная усталость. Он прошла по сверкающему чистотой кафельному полу и обняла мать, почти ожидая встретить в ответ холодный и отстраненный взгляд. Однако, к ее удивлению, мать положила голову на ее плечо да так и осталась, пока не затихли ее судорожные рыдания.

Обнимая мать, Кейт внезапно поразилась, какая она маленькая и хрупкая, и в ней зашевелилось желание ее защитить.

Медсестры закончили свои процедуры и отошли от кровати, так что Кейт смогла увидеть отца. Он показался ей бледным, осунувшимся и старым, это был вовсе не тот разгневанный и властный мужчина, какого она видела во время последней их встречи. Прозрачные трубки тянулись из его ноздрей и исчезали под кроватью, а левая рука была скрыта почти целиком под гроздью внутривенных капельниц.

– Он и правда пошел на поправку, доктор Гершел? – спросила Кейт, и к ней вновь вернулось беспокойство, когда она вдруг обратила внимание на землисто-серый цвет отцовского лица.

– Конечно, Кейт, – ответил доктор. – Ваш отец дьявольски жизнеспособен, если вы простите мне такое выражение.

Наконец-то миссис Форсберг нашла бумажный платок и решительно высморкалась – знак того, что она снова контролирует свои эмоции.

– Ах, как я глупо себя веду, – смущенно пробормотала она, высвобождаясь из дочерних объятий. – Надеюсь, твоя поездка была удачной, Кейт? – осведомилась мать, пытаясь вернуться к своему обычному, вежливо-безликому тону.

Кейт нежно обняла мать за талию и прижала к себе, решительно отказываясь мириться с возвращением ее старых привычек.

– Поездка получилась ужасная, – сказала она. – Но теперь все позади. Главное, я здесь и знаю наверняка, что у папы все будет хорошо. Сколько времени потребуется ему для полного выздоровления, доктор Гершел?

Доктор засунул стетоскоп в карман белого халата. Он был семейным врачом и знал Кейт еще с детских лет.

– Я не думаю, что он восстановится полностью, – заявил доктор Гершел. – Однако если он избавится от лишнего веса и станет следить за давлением – а также если резко сбавит нагрузку на работе, – то здоровье его будет в приличном состоянии. Кейт, я буду с вами так же откровенен, как и с миссис Форсберг. Его левая рука парализована, и я не уверен, сможет ли он ею пользоваться когда-нибудь в полном объеме.