Услышать тебя...

Не любит Сергей разочаровываться в людях. А уж разочаровался — никогда больше с этим человеком встре­чаться не будет. Навсегда выбрасывает из сердца. Прав­да, только она, мать, знает, чего ему все это стоит... Вот в такие дни ему и не хочется никого видеть и из дома выходить.

— Кто же она такая? — спросила мать. Спросила просто так. Слова сына она не приняла всерьез.

— Скоро увидишь, — сказал Сергей.

— Спасибо, сынок! А то ведь я еще ни одной твоей подружки и в глаза-то не видела.

— Я ведь знаю, тебе хоть принцессу приведи — все равно не понравится.

— Да за тебя хорошая и замуж-то не пойдет! — вы­рвалось у нее.

Знает ведь, что говорит неправду. Сережа— парень хоть куда, но мать никогда бы этого ему не сказала. Язык бы не повернулся. А нервы никуда не годятся: одно неосторожное слово — и она взрывается. И потом не остановиться. Знает, что и отцу и детям трудно с ней, но ничего поделать с собой не может. До войны она была совсем другая. Веселая, певунья... Всегда в доме подру­ги. .. Это все война... Еще хорошо, что гнев и раздраже­ние быстро проходят. И дети такие же. Долго не могут сердиться ни на мать, ни на других,

— Значит, по Сеньке и шапка, — усмехнулся Сергей и взглянул на часы. Лицо его стало замкнутым. — Ну, мне пора.

Вот он и всегда так, чуть что — закроется, как улитка в раковину. В этом отношении сын поумнее отца, тот начинает оправдываться, вступать в спор, что-то доказы­вать, а это еще больше подливает масла в огонь. Сергей же всегда уходит в себя. А потом все равно сделает так, как хочет. И приходится матери подчас все свое раздра­жение вымещать на первом попавшемся.

— Новые часы купил? — заметила мать.— А те поте­рял, что ли?

— Когда у Генки день рождения? — спросил Сер­гей. — Я ему подарю.

— Вот еще баловать! Пусть сначала школу закон­чит.

— Тогда — тебе, — сказал он.

— Премию получил, что ли?

— Невеста подарила, — улыбнулся он. — Красивые?

— Ладно болтать-то, — сказала мать. — Деньги, я гляжу, тебе девать некуда...

Сын остановился, и Дружок замер у его ног. Лицо у Сергея стало смущенное.

— Наверное, свадьбу нужно будет устраивать, — ска­зал он. — С этой зарплаты я ничего тебе не дам.

«Никак и вправду женится! — ахнула мать про себя. — Да нет, с чего бы это вдруг? Просто позлить меня хочет...»

— Не забудь на свадьбу пригласить всех своих ста­рых подружек, — усмехнулась она.

Сергей с улыбкой взглянул на нее.

— Все женщины одинаковы, — сказал он.— Она мне нынче то же самое говорила.

Потрепав Дружка за шею, направился к мотоциклу. Мать хотела сказать, что в новом костюме садятся на мотоцикл только идиоты, но сын уже крутнул рычаг, мо­тоцикл затрещал и сорвался с места. Дружок, сидя на тропинке, проводил его грустным взглядом. Потом усел­ся, задрал лапу и принялся зубами прочесывать шерсть на брюхе.

«Надо дустом посыпать, — подумала мать. — Набе­рутся ребятишки от него блох...»

Снова раздался знакомый треск: Сергей остановился под липой напротив дома. Поставил мотоцикл на под­ножку, влетел в комнату и стал рыться в коробке, где у него лежали документы.

— Паспорт забыл, — сказал он. — А без паспорта ка­кой я жених? ..

Сунул паспорт в карман и, забыв затворить дверь, выскочил на улицу. Усаживаясь на мотоцикл, взглянул на высунувшуюся в окно мать и помахал рукой.

— Прощай, свобода! — крикнул он. — Мать, посмотри на меня холостого в последний раз...

Сын умчался, оставив на дороге медленно расползаю­щийся клубок пахучей гари, а мать, чувствуя, как тре­вога постепенно сжимает сердце, смотрела невидящим взором на залитую солнечным светом зеленую улицу, и слезы капали из ее глаз.

В загсе все свершилось быстро и без всякой торже­ственности. В маленькой комнате прямо на полу были свалены кипы папок, пачки связанных бланков. В углу громоздились два письменных стола, поставленных друг на друга.

— Подождали бы недельку-другую, и мы вас торже­ственно обвенчали бы во Дворце бракосочетаний,— ска­зала женщина в коричневом строгом костюме.

— Мне здесь нравится, — улыбнулся Сергей.

— Уже четыре пары согласились подождать, — про­должала уговаривать словоохотливая женщина. — Через две недели открытие Дворца. Из газеты и радио будут представители... Ну как, молодые люди, согласны подо­ждать?

— Конечно, стоит подождать, — поддержал ее Бутрехин. — Во Дворце уж если обвенчают, так навек...

— Замолчи, провокатор! — негромко сказал Сергей и повернулся к женщине:

—Действуйте.

— Как хотите, — улыбнулась та и уселась за письмен­ный стол. — Ваши паспорта.

Валя Молчанова, мрачно взиравшая на все это из-за спины Бутрехина, выступила вперед.

— Я тоже за Дворец, — сказала она.

— Двое свидетелей против, — заметил Бутрехин.

Женщина полистала паспорта и, отложив их в сто­рону, взглянула на молодоженов. Лиля теребила замше­вую сумочку, смотрела в окно.

— Это что, заговор? — взглянул на свидетелей Сер­гей. — В таком случае мы с невестой садимся на мото­цикл и уезжаем регистрироваться в другой город.

Женщина вздохнула и, состроив на лице приветли­вую улыбку, стала задавать необходимые в таком случае вопросы. Когда все было закончено и молодожены полу­чили новенькое хрустящее свидетельство, а женщина по­здравила их с законным браком, в соседней комнате от­купорили бутылку и выпили из высоких бокалов шам­панское.

С чувством облегчения вышли из пыльной и непри­ветливой комнаты. Женщина проводила их до порога и любезно пожелала счастливой супружеской жизни. У крыльца остановился грузовик, из кузова спрыгнули двое рабочих и, грохоча сапогами, пошли в загс. Цара­пая стены и задевая за дверь, вытащили оттуда черную крышку письменного стола и с грохотом швырнули в кузов. У приземистого кирпичного здания горсовета стояли два мотоцикла. Зеленый и черный. По тротуару шли про­хожие. Никто даже не взглянул в сторону молодоженов. Впрочем, молодожены ничем особенным и не выделялись, если не считать небольшого букета красных и белых роз в целлофановой обертке, который Лиля держала в руке.

— Почему она в коричневом костюме? — задумчиво спросила Лиля.

— Здесь не только регистрируют браки,— ответил Бутрехин, — но и разводят, выдают метрики о рождении и свидетельства о смерти... Поэтому и костюм такой, нейтральный. Ко всем случаям подходит.

Молчавшая до сих пор Валя хихикнула.

— Да, я ведь вас еще не поздравил, — спохватился Николай. Остановился, церемонно обнял Сергея. — Дело сделано.. . Как говорится, дай вам бог счастья!

Пожал Лиле руку, поколебавшись мгновение, поцело­вал осторожно, в щеку.