Успеть до полудня

– А кто они, люди, оборотни, ведьмаки или иные, ты увидела? – ещё один вопрос от мастера, ответ на который я искала, но так и не нашла, поэтому просто отрицательно покачала головой.

– Что ж, – резюмировал альфа, – и того, что есть уже не мало. Дальше мы будем копать по своим источникам. Катиро, если что-то ещё вспомнишь, мои двери всегда для тебя открыты. Благодарю за помощь! А теперь, девочка, отправляйся спать. Старшего Матори я предупрежу, что ты выйдешь на смену к обеду. У тебя есть часов пять, Кати. Посвяти их здоровому сну.

Спорить с мастером я не стала. Не время. Не место. Да и не хотелось. А вот спать хотелось зверски. Да так, чтобы ни один шорох, ни один луч света, ни одно существо не посмело нарушить наш сладостный союз с уютной кроватью и мягким одеялом.

В событиях этой ночи измоталась я изрядно. Одно посещение больницы чего стоило: в эту обитель страданий и слез меня с детства было не затащить, хватит, достаточно времени провела я в бледных каменных застенках с бесдушно пищащей техникой и странными манипуляциями окружающего персонала. Я не хотела прикосновений, но меня касались; я хотела спрятаться от всех, но постоянно кто-то был рядом; я хотела глухого покоя бестелесной пустоты, но в меня по несколько раз на дню тыкали иголками, щупали, двигали, говорили, куда мне пойти, лечь или встать. И не было тогда спасения от чуждых мне взглядов, рук, слов, эмоций.

Не люблю я больницу. Не уютно мне в ней, небезопасно. И потому отдаю ей свои силы на откуп, лишь бы держалась от меня подальше.

Подальше – эта мысль сейчас сверлила мой мозг, дергала за ниточки внимание, и я, кивнув на прощание участникам собрания, всем разом и никому в частности, покинула главный дом общины, чтобы уже через тридцать минут провалиться в глубокий сон, страстно обнимая подушку.

***

Несколько дней спустя я сидела на ступенях лестницы в автомастерскую и пила клюквенный отвар. Мастер Игуро вчера провел зверскую тренировку. Зверскую даже по его меркам. Поэтому сегодня я восстанавливала себя через растирания травами и поглощение настоек. С утра была традиционная легкая растяжка, правда, после вчерашнего она показалась пыточной. Но к обеду тело ожило, боль, если и не ушла полностью, точно перестала ощущаться как центральное ядро моего существования.

– Привет, Кэт! – по дороге на самокате промчалась девчушка лет пяти. Смешная. Вся голова в мелких рыжих хвостиках с цветными резинками.

– Привет, Кю! – мы с ней соседствовали. С ней и ее родителями, когда еще была жива моя приемная семья. Сейчас я практически не бывала в том районе, и, если мы видились, то так, на ходу. Странно, что девчонка передвигалась по улицам одна, раньше за ней приглядывала няня, пока родители уезжали на работу или по своим делам. Иногда Кю развлекала и я. Мы строили шалаши из веток, замки из песка или автомобильные трассы из всего, что попадется под руку. Носились в погожие дни под каплями оросителя на участке моих родителей, а после шумно пили чай с малиной и мясными оладьями под пристальным взором мамы.

– Доброго дня, госпожа Нуво, – из-за угла выбежала няня Кю. Вспотевшая, запыхавшаяся, с сердито-обеспокоенным взглядом.

– И Вам доброго, госпожа Йатэ, – вежливо кивнула ей в ответ, хотя моего движения уже никто не видел. Высокая статная тигрица в годах ходко приспустила вслед за своей подопечной, широко размахивая наплечной сумкой.

Солнце припекало. Небо звенело голубыми просторами. Летние цветы и травы шли в рост, наполняя густой воздух пряными ароматами. Дышалось вкусно. Я ощущала себя гурманом, дегустатором вина, по капле пропускающим в свое нутро редчайший напиток. Я намеренно цедила его, расщепляя на мельчайшие составляющие, стремясь распознать каждый ингредиент и вместе с этим смиренно признавая, что даже зная полный состав и рецепт приготовления сего чуда, я не получу и сотой доли удовлетворения, как от возможности смаковать итоговый результат. Общее впечатление всегда больше, чем сумма составляющих его элементов, и упразднять эту магию детализацией – истинное кощунство.

Где-то вдали тренькнул звонок велосипеда, раздался шорох колес, звон цепей и беззаботный детский смех. Но я этого уже не слышала. Мое сознание провалилось в очередное видение. Что-то зачистили они в мой огород…

Жёлтый, лимонного цвета, велосипед. Зелёная атласная лента повязана с правой стороны руля. Две спицы на переднем колесе погнуты – не самое удачное столкновение с соседским забором. Даже шелковисто-матовый лак белыми царапинами запечатлился на металле.

Заднее колесо украшено плетением из цветных ниток. Этому научила бабушка, она – любительница всего яркого и оригинального. Дед сначала запретил "обвешивать транспортное средство побрякушками", но после бабушкиного выступления за независимость и право на самовыражение смирился.

Детские ноги в оранжевых кроссовках крутят педали. Велосипед новый, педали поддаются туго. Эх, ещё немного подрасти, и тогда велосипед будет в самую пору. Вдали раздается бой часов, это на центральной площади, и ногам приходится поднажать ещё сильнее. Опоздывать никак нельзя…

– Ошметок причинного места ядовитого джао! Огрызок шиаторского слизня! Блевок дохлого вурдалака! Лапы бы твои да тебе же в подарок! Да на всю жизнь без права обмена! Тьфу!

Под громкую ругань старшего Матори я открыла глаза и увидела все то же голубое небо. Только теперь со вкусом горечи. Я не знаю, что именно случилось с тем ребенком из видения и доехал ли он до пункта назначения, где его ждали, но сейчас он точно был не в порядке. Внутри меня разворачивала студеные кольца змея-тревога, и ощущение упущенного времени буквально выжигало кислород из пространства.

Дышать… Нужно дышать…

Выдох – отпускаю из сжатого в пружину тела лишенный жизни газ, освобождаюсь от внутреннего давления и тяжеловесной тугости.

Медленный вдох – позволяю оживотворяющему потоку воздуха напитать себя до сытости, наполнить каждую клеточку моего тела желанным вниманием и теплом.

Ещё один выдох как естественный шаг в расслабление, опустошение, тишину, и с новым вдохом я ощущаю расширяющуюся палитру ароматов и оттенков окружающей действительности.

С каждым дыхательным циклом разум проясняется и крепчает связь с телом.

Нежданно-негаданное видение, оглушившее в очередной раз меня, было фактом неприятным, но проигнорировать его я не могла себе позволить. Да, о подобных способностях я природу-матушку не просила и был бы шанс с радостью передала сие наследство в другие заботливые руки, но что-то желающих принять богатство пока не вырисовывалось. Вот и приходилось самостоятельно справляться. Благо, что все же не в одиночестве.

– Тормозная жидкость у тебя вместо мозгов, сын ты вурдалака! – голос старшего Матори продолжал сражаться с кем-то по телефону. – Запомни, киса в рубчик, башка живым существам дана не только для того, чтобы работать на холодильник и горшок! Понаплодилось идиотов на дорогих тачках, а мне какой шкурный интерес?! Сам свою колымагу недоразвитию облюбливай!

Телефонная трубка заскулила в ответ, потом зарычала и перешла на повизгивающие интонации.

– Что?! – взревел мастер, побагровев всем собой. – Когти в зубы и привет! – отбил он, и телефон полетел в ближайшую урну.

"Шестой на этой неделе," – мысленно вздохнула я, искренне сочувствую технике. Ну а что, она, техника, не виновата, что очередной клиент на полном ходу и без каких-либо тормозов нарвался своим гонором на тупик под именем "мастер Матори". На идиотов не раздражаются, им сочувствуют.