Успеть до полуночи

– Мистер Стеббинс, меня никто не нанимал расследовать дело об убийстве ни Луиса Далманна, ни кого-либо другого, – сказал Вулф сдержанно. – В прошлый раз, когда вы и другие сотрудники вашего отдела помешали мне расследовать случай насильственной смерти, вы издевались надо мной и травили меня. Если бы я снова вторгся на вашу территорию, то ждал бы такого же отношения, но в этот раз я никуда не вторгаюсь, так что, ради всего святого, оставьте меня в покое.

Он повесил трубку, и я сделал то же самое одновременно с ним.

– Признаю, вы выбирали слова очень осторожно, так что у нас есть шанс выиграть время, по крайней мере до тех пор, пока он не доложит Кремеру.

– Сам знаю. – Голос звучал уже лучше. – Дверь на цепочке?

Я вышел проверить, а потом прошел в кухню сообщить Фрицу, что мы в осаде.

Глава 5

Я мог бы отчитаться о том, как прошла наша встреча просто: пришел в два тридцать, получил стишки и ответы, снял копии, и на том дело кончилось, но, по-моему, сейчас самое время доставить всем удовольствие и познакомить читателя с мистером Тэлботтом Хири. Меня, например, этот человек удивил. Не знаю, с какой стати – наверное, подсознательно, – я почему-то считал, что парфюмерный магнат должен и выглядеть соответствующе, а он не выглядел. И парфюмерией от него не пахло. Ростом он был выше меня, то есть больше шести футов, в плечах шире и лет на десять моложе, а кожа у него на щеках так обтягивала скулы и была до того гладкая, будто ее никогда не касалась бритва. К тому же я не заметил ни малейших признаков жира, сажи или краски. Он вполне мог бы стать основателем Лиги мужской природы.

Вместе с ним меня ждали Бафф и О’Гарро. Асса не пришел. Они намеревались кое-что объяснить мне, прежде чем нас проведут к сейфам, и потому мы втроем – Бафф, Хири и я – прошли в небольшую комнату, где вскоре появился О’Гарро вместе с сотрудником банка. Они принесли банковский ящичек, размером пять на три дюйма и длиной восемнадцать, который и был ими арендован для их исключительных целей. Сотрудник поставил ящик на стол и вышел, О’Гарро щелкнул замком, открыл крышку и вынул шесть конвертов, запечатанных сургучной печатью. Четыре из них были вскрыты.

– Вам ведь нужны последние пять заданий? – спросил О’Гарро.

Я сказал «да», и он вручил мне два запечатанных конверта. Один был подписан: «Задания для третьего тура конкурса „Pour Amour“»; второй: «Ответы третьего тура конкурса „Pour Amour“». Я вынул из кармана собственный нож, чтобы вскрыть конверты, и тут О’Гарро сказал: «Я не должен их видеть» – и отошел к дальней стене, а за ним туда же отошли Бафф и Хири. Оттуда им было не видно написанного, но меня видно, и они внимательно за мной наблюдали. На столе лежали карандаши и дешевые перекидные блокноты, но я предпочитаю свои, достал карандаш и блокнот, сел и все переписал. С одной страницы – пять загадок-четверостиший, с другой – пять женских имен и краткие пояснения. Закончил я быстро. Когда я вкладывал их листки в конверты, Бафф спросил у меня:

– Вас зовут Арчи Гудвин?

– Так точно.

– Пожалуйста, напишите на каждом конверте: «Вскрыл и сделал копии содержимого Арчи Гудвин, тринадцатого апреля тысяча девятьсот пятьдесят пятого года в присутствии Тэлботта Хири, Оливера Баффа и Патрика О’Гарро» – и поставьте подпись.

– Что-то мне это не нравится, – после секундного размышления сказал я. – Не хочу расписываться на бумажках, цена которым миллион долларов. Как насчет такого? Я напишу: «Вскрыл и сделал копии содержимого Арчи Гудвин тринадцатого апреля тысяча девятьсот пятьдесят пятого года с нашего разрешения и в нашем присутствии», а вы, джентльмены, распишетесь.

Они сказали, что и так годится, после чего я надписал конверты, они расписались, а О’Гарро положил оба конверта в ящик, запер его и унес. Вскоре он вновь присоединился к нам, и мы вчетвером поднялись на один марш по широкой мраморной лестнице и вышли из банка. На улице Хири спросил у них, куда они сейчас направляются, и они ответили, что к себе в офис, который расположен за углом. Тогда Хири повернулся ко мне:

– А вы, Гудвин?

Я ответил, что к себе на Западную Тридцать пятую, и он сказал, что едет в центр и что нам по пути и он может меня подбросить. Бафф и О’Гарро пошли к себе, а Хири поднял руку, поймал такси, мы сели, и я назвал водителю адрес: угол Тридцать пятой улицы и Девятой авеню. Мои часы показывали без десяти три, так что я успевал вернуться до прихода второго гостя.

На углу Пятой авеню такси остановилось на красный свет, и Хири сказал:

– У меня есть немного свободного времени, и я думаю, не заскочить ли к вам на минутку побеседовать с Ниро Вулфом.

– Только не сейчас, – ответил я. – У него встреча.

– Но сейчас я свободен.

– Как ни жаль, придется подождать. В общем, даже долго. Сегодняшний день у него расписан до вечера, до десяти тридцати или до одиннадцати.

– Но мне необходимо его увидеть.

– Сожалею. Я передам ему ваше пожелание, и он тоже будет огорчен. Если хотите, дайте свой номер телефона, я позвоню и скажу, когда он освободится.

Хири вынул из кармана бумажник, порылся и достал новенькую хрустящую двадцатку:

– Вот. Мне ненадолго. Уложусь минут в десять.

Я был польщен. Чаевыми обычно дают пятерку, десять – уже щедро.

– Глубоко вам признателен, – произнес я с чувством, – но я не привратник и не швейцар. У мистера Вулфа для разных целей работают разные люди. Я у него – чтобы переписывать стишки, которые хранятся в банковских ячейках. На этом мои полномочия заканчиваются.

Аккуратно положив в бумажник двадцатку, Хири сказал, не меняя ни тона, ни голоса:

– В другое время в другом месте я хорошенько бы вам врезал.

Теперь, надеюсь, все понимают, почему мне захотелось рассказать о нем подробнее. На том наш разговор закончился. Пока такси ползло по запруженным улицам, я, чтобы скоротать время, придумал пару-тройку ответов на его последнее высказывание, но, в конце концов, это было его такси, и предложил он мне целых двадцать долларов, что было очень мило с его стороны. Поэтому, когда машина остановилась на углу Тридцать пятой, я сказал лишь:

– До встречи в другом месте в другое время, – с тем и вышел.

Сначала я направился в нашу аптеку на углу, там вошел в телефонную будку, набрал номер, подождал, пока не снимут трубку, и ее снял Вулф, который сказал: у нас все спокойно. Это могло ничего и не значить, если Кремер пустил хвост за всеми пятью финалистами или же, например, за мисс Фрейзи, потому проверить не мешало, и я прошел снова квартал до дома доктора Волмера, примерно в тридцати ярдах от нас, и свернул в проулок, откуда было видно наше крыльцо. Часы показывали десять минут четвертого. Я ожидал, конечно, приезда такси, потому не обращал внимания на пешеходов и, лишь случайно бросив взгляд на восток, увидел идущего там человека, которого хорошо знал. Тогда я быстро повернул голову в противоположную сторону, и как раз вовремя, потому что в этот момент по нашим ступенькам поднималась женщина. Я вышел из проулка и перегородил собой путь Арту Уипплу из отдела расследования убийств Западного Манхэттена. Арт остановился, разинул рот, закрыл.

– Ей я ничего не скажу, – пообещал я. – Разве что ты сам попросишь что-нибудь передать.

– Да иди ты, – предложил мне он.

– В другой раз и в другом месте. Она пробудет у нас около часа. Если решишь посидеть у Тони за углом, я тебе позвоню, когда она соберется уходить. Удачи!

Я подошел к крыльцу и, поднимаясь по ступенькам, слышал, как приоткрывается дверь и голос Фрица произносит:

– Ваше имя, мадам?

Из-за ее спины я крикнул ему, что все в порядке, я вернулся, и Фриц снял цепочку, открыл, и мы с нашей гостьей вошли. Пока Фриц возился с замком, я предложил ей снять пальто – пальтишко из коричневой шерсти, которое неплохо было бы немного освежить, – но она сказала, что хотела бы в нем остаться, что ее фамилия Уилок и что она пришла к Ниро Вулфу.