Утоли моя печали
Шрифт:
– Ну ты даешь, дядя! – восхитилась племянница, едва выпала минутка, когда остались одни. – Расскажи, ну расскажи, как ты ее покорил? И чем? Ты что, неотразимый мужчина?
– Это потом, – польщенно сказал он. – Готовься, сегодня мы уезжаем в свадебное путешествие.
– Куда?! – изумилась засидевшаяся в четырех стенах племянница.
– В полночь нас ждет вертолет.
– В свадебное путешествие на вертолете?!
– Да, а потом на самолете и пароходе.
– За границу?!
– Там посмотрим, – неопределенно сказал дядя.
– Но почему ночью? Почему? Я ничего не увижу! Давай полетим утром?
– Эту тему я закрываю.
Она
– Ну, прощай, принцесса. Слушайся дядю! Стало ясно, что в Студеницы они никогда не вернутся.
Военный вертолет выглядел хищно и напоминал припавшего к земле динозавра. Он ждал далеко за городком на лесной поляне, хотя был нормальный аэродром, значит, летчики дядей подкуплены и выполняют левый рейс. Это пахло авантюрой, сулило неожиданные повороты и сюрпризы. Наталья была счастлива, когда взлетели под самые звезды и на земле засветились редкие огоньки. Казалось, этот птеродактиль мчится с невероятной скоростью, потому что скоро и огоньков не стало, одна лишь черная земля. Дядя со своей невестой скоро заснули в неудобных жестких креслах, привалившись друг к другу, будто не путешествовали, а летели просто так, от нужды, как на работу.
Первый сюрприз был на следующее утро, когда вертолет приземлился на бетонную площадку среди леса и пассажиров привезли в какую-то воинскую часть, поселив в уютном коттедже. Алексей Владимирович объявил, что здесь они хотят с Оксаной зарегистрировать брак, и потому нужно прожить пару дней. В этой части не только загса, кажется, и людей-то не было: среди жидких, убогих лиственниц стояло с десяток домиков, обнесенных колючей проволокой. Где дядя собрался расписываться со своей невестой и кто их тут распишет?
Однако к вечеру, когда Наталья с Оксаной накрыли праздничный стол на четыре персоны, все образовалось. Пришел первый и единственный гость коротко стриженный седой полковник в полевой форме, принес свидетельство о браке, несколько веточек с желтыми листьями вместо букета и тут же, с порога, торжественно вручил жениху и невесте. Он поздравлял, целовал молодых и говорил какие-то обязательные слова, а сам отчего-то робел, пытался встать во фрунт перед дядей и кидал на Наталью странный восторженно-любопытный взгляд. Она решила, что понравилась полковнику, ибо так же смотрел на нее одноклассник Миша Журавлев, а потом на выпускном балу признался в любви. Ей захотелось немного пофлиртовать, когда сидели за столом, пили шампанское и вдвоем с полковником кричали «горько».
– Хорошо у нас получается, правда? – спросила она, смеясь. По-солдатски!
Полковник отодвинулся, сильно покраснел и, смущенный, не знал, куда деть свои огромные руки, – ну точно как Миша на выпускном! Ей это так понравилось, что захотелось смутить полковника еще больше, чтоб наконец прорвало его, чтоб начал говорить, путаться, заикаться; это было так восхитительно – слушать признание в любви!
– Почему вы пришли без цветов, полковник? – полушепотом спросила Наталья и чуть придвинулась к нему. – Такой торжественный момент! И почему не в парадной форме?
Этот сорокалетний человек с мужественным лицом, крепкими, широкими плечами, должно быть, привыкший командовать, неожиданно увял, растерялся и вскочил, как солдатик.
– Виноват, –
промямлил. – Нет возможности изыскать. Будет исправлено!Наталья сама не ожидала от себя властного напора – будто внутри какая-то пружина раскрутилась, будто иной голос проснулся, дремавший до поры.
– Что нет возможности изыскать? Цветы или мундир?
– Цветы… и мундир…
– Могли бы приказать своим солдатам, чтобы посадили цветы на клумбах.
– У меня нет солдат… Только офицеры.
– Приказали бы офицерам!
– Но тут не растут цветы, – умоляюще пролепетал бледный полковник. Очень холодно, тундра…
Она чуть умерила свой пыл, поприжала незнакомый голос: хозяин военного городка выглядел совсем несчастным, хуже отвергнутого и обиженного мальчишки.
– Хорошо, а что же с вашим мундиром, полковник? Его спас Алексей Владимирович.
– Наталья! – весело воскликнул он. – Я немедленно закрываю эту тему! Прекрати сейчас же. Предлагаю выпить за гостеприимного и благородного хозяина! За вас, полковник!
С того гора свалилась. Полковник неуклюже поднял бокал, но чокнулся только с молодыми – с Натальей не посмел, хотя было заметно первоначальное желание.
И тогда она сама достала бокалом его бокал.
– Прощаю вас, полковник!
Он пригубил, справился с волнением и чуть-чуть осмелел.
– Цветы будут посажены! Соорудим стеклянный колпак, маленькую оранжерею. В следующий раз встретим с цветами.
– Надеюсь, – с незнакомой холодностью проронила Наталья, внутренне рассмеявшись, поскольку верила, что следующего раза не будет. Ведь это всего лишь свадебное путешествие!
Потом ей наскучило играть с полковником и к концу вечеринки, полагая, что он давний друг дяди (а иначе с чего бы он стал принимать у себя путешественников и хлопотать о регистрации брака?), спросила как бы невзначай:
– Вы давно знаете моего дядю?
Он снова смутился и слегка обескуражил ответом:
– К сожалению, нет. Я с ним не знаком… Был незнаком, но сейчас очень рад этой встрече. Он прекрасный человек!
– Как? Вы не знали его раньше?
– Никак нет. Двадцать лет на точках… На сей раз смутилась она, не зная, чем объяснить гостеприимство полковника, его заботливость и явное, ненаигранное желание услужить. Следовало бы еще кое-что расспросить, но дядя сделал какой-то знак, и хозяин военного городка стал прощаться и извиняться, дескать, служба, вынужден немедленно покинуть свадебный ужин. Он снова расцеловал молодых, поздравил еще раз и уже попятился к двери, но не выдержал и бросил последний взгляд на Наталью. И в тот же миг решился, встал перед ней на колено и бережно поцеловал край платья.
Она растерялась, покраснела и попыталась отдернуться, – так все было неожиданно и непривычно! – однако внутренняя гордая и властная сила заставила подать руку. Полковник взял ее в ладони, как трепещущую птицу, и чуть коснулся губами.
– Вам пора! – нетерпеливо заметил Алексей Владимирович.
Полковник вскочил, попрощался кивком головы и стремительно вышел.
А Наталья в тот миг отчетливо поняла, что все эти старомодные, смущающие жесты и действия полковника продиктованы не желанием покорить ее, показать свою нежную влюбленность и преклонение. Тут чувствовалось нечто иное, пока необъяснимое и незримое, как бегущий по проводам электрический ток. Этот полковник будто разбудил в ней какое-то древнее и дремлющее воспоминание. Оно было как забытый сон, когда полностью вылетают из памяти сюжет и картина и остается только ощущение.