Утомленное солнце
Шрифт:
– Почему? – удивилась она.
– Ты же мужняя жена. Ты сделала свой выбор, а я остался за бортом. Се ля ви, как говорят французы…
– Неужели ты смирился?
– А я в общем-то и не горевал. Война, знаешь ли…
Какое-то время Влада угнетенно молчала. Затем сказала, тихо, грустно:
– Ты не прав…
– Не знаю… – пожал он плечами. – Извини, меня ждут.
– Да, конечно… – подавленно кивнула она. И жалко, с надеждой посмотрела на него. – Ты сегодня вечером чем занят?
– Считай, что я в увольнении.
– В увольнении,
– Почти. Только тогда я на ночь не мог оставаться.
– Где на ночь? – с намеком на их былые шалости спросила она.
– У родителей, дома, – отрезал Артем.
Что было, то прошло. И дважды в одну реку не войти… Хотя вода в этой реке мягкая и теплая, как парное молоко. Шагнешь – и в омут наслаждения с головой…
– И тебе все равно, что сегодня ночью я буду ночевать одна?
Артем решил, что ему не стоит отвечать на этот вопрос. С подчеркнутым равнодушием посмотрел на нее:
– Извини, меня ждут… Прощай!
– Ну почему же прощай? – Влада попыталась изобразить хорошую мину при плохой игре, улыбнулась. Но улыбка вышла какой-то жалкой, обиженной. – Надо говорить – до свидания.
Но Артем уже сказал то, что сказал. И менять ничего не собирался. Ничего не говоря, он направился к своим товарищам. Вместе с ними поднялся в палату к Лешке.
Лодыгина тоже наградили. А поскольку Артем считался его командиром, он был уполномочен вручить ему орден.
Лешка сидел на кровати и резался в карты с соседом по палате. Увидел друга, обрадовался.
– Артем! Друзья! – расплылся он в счастливой улыбке.
Но Артем остался серьезным.
– Товарищ капитан! – строгим официальным голосом произнес он.
Лешку аж передернуло. Он с удивлением уставился на друга.
– Товарищ капитан! – повторил Артем. – Указом Президиума Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик за боевые заслуги перед Родиной вы награждаетесь орденом Боевого Красного Знамени!
Он торжественно вручил Лешке красную коробочку, наградное удостоверение. Теперь можно было и улыбнуться.
– Служу трудовому народу! – бодро отчеканил Лодыгин.
Он чуть было не встал на ноги, но его сосед вовремя удержал его. Видимо, рано ему еще подниматься.
– А где твой орден? – спросил Лешка.
– В планшетке! – слегка хлопнул по командирской сумке Артем.
– Э-э, не-е! Так не пойдет!.. Так, спирт есть?
– Найдем! – хитро улыбнулся лейтенант Зотов.
Из своей сумки он вытащил фляжку со спиртом.
– Во! Это дело! – обрадовался Лешка.
И просительно посмотрел на своего товарища по несчастью.
– Максимыч, ты говорил, что там в какой-то палате каска была…
Максимыч все понял. А поскольку он был ходячим, то сам лично сходил за солдатской каской.
Для большинства летчиков полка сегодняшняя награда была первой – им больше всего не терпелось повесить на грудь ордена. А тут такой случай. Каску наполнили спиртом, положили туда ордена. Боевая «чаша» весело пошла по кругу. После встречи с Владой Артема не отпускало
душевное напряжение. Поэтому он сделал несколько больших глотков. Чтобы хоть чуть-чуть полегчало…– Да, кстати, Артем, тут у нас рядом один майор лежит, – сказал слегка захмелевший Лешка. – Ты его знаешь, ты с ним из окружения выходил…
– Какой майор? – не понял Артем.
– Круглов его фамилия.
– Не майор, а генерал-майор…
– Да нет, «генерала» убрали, а «майор» остался… Разжаловали его. За то, что в окружение попал… Меня сначала в одну палату к нему определили, а потом вот сюда перевели…
– Хорошо, что до майора разжаловали… – усмехнулся Максимыч.
На вид ему было уже за тридцать. По званию капитан.
– И до трибунала дело могло дойти… А так вернется в строй, получит батальон, а там полк, дивизию. Если командир хороший. Кадровых генералов сейчас не хватает. Так что отыграет он свои звездочки…
На обратном пути в Тушино было решено повторить процедуру. Все ордена прикручены к гимнастеркам, каска осталась в госпитале. Но хорошее настроение никуда не делось. И фляжка со спиртом опять же нашлась…
Когда фляжка опустела, у Артема появилось чувство, будто он сидит в самолете и парит высоко над землей. И такая легкость в теле…
Он вышел из автобуса на улице, где жила Римма. Направился к ней домой. Но почему-то ноги занесли его в другую квартиру. Он постучал в дверь к Владе.
Влада обрадовалась ему так, будто сам товарищ Сталин пожаловал к ней. Только Сталину она навряд ли бы стала вешаться на шею. Артема же обняла, нежно прильнула головой к груди.
– Я знала, что ты придешь, – страстно прошептала она.
Артем криво усмехнулся. Он сам не знал, что заявится к ней, а она знала…
– Да вот, решил еще раз на тебя посмотреть…
Она мягко отстранилась от него, кокетливо улыбнулась. – Смотри сколько хочешь… Раздевайся, чего стоишь? У нас тепло, я печку натопила…
– Печка – это хорошо, – буркнул Артем.
Выпитый спирт приятно качал сознание.
– С дровами, правда, плохо.
– Сейчас у всех со всем плохо…
Только сейчас Артем вспомнил, что у него в руках вещмешок, который он прихватил с аэродрома. Он приготовил его для Риммы. Люди голодали. Все для фронта, для победы. А для боевых летчиков было организовано усиленное питание. На голодный желудок в небо лучше не подниматься: можно потерять контроль и над собой, и над самолетом. Катастрофа, смерть…
– Вот, тут у меня кое-что…
Он протянул вещмешок Владе. А ведь это богатство должно было достаться Римме… Что же он наделал! Но вернуть все обратно он уже не мог.
– Что это? – просияла Влада.
– Посмотри.
Она взяла вещмешок, прошла в комнату, стала выкладывать на стол продукты. Хлеб, галеты, сахар, шоколад, сгущенка, сало, тушенка.
Артем снял шинель, тоже прошел в комнату. Влада весело посмотрела на него. Заметила третий орден на его груди. На ордена она реагировала как сорока на все блестящее.