Утраченный трон

Все глаза были устремлены на фигуру барона, стоящего ниже пустого Речного Трона, но очень немногие заметили, как Черные Земли кивнул стражникам, выстроившимся вдоль центрального прохода. Они повиновались и с грохотом закрыли двери. Прозвучали фанфары, после чего стражники прошли по проходу, задувая свечи. Сводчатый зал погрузился в полумрак, остались гореть только мигающие свечи на возвышении.

Задрожал в воздухе последний звук фанфар и стих, и в этот момент на троне бесшумно возник Пробужденный король.

Все разом ахнули, потом молчание стало еще более тягостным. Король Келграэль явился из другого мира, это была призрачная, полупрозрачная фигура, созданная силой магии. Все различали сквозь него Речной Трон. И все же он смотрел на них, поворачивал голову, чтобы разглядеть того или иного вельможу или барона, словно и в самом деле находился здесь, а когда он заговорил, голос его был низким и твердым, как всегда.

— Граждане Аглирты, все вы будете свидетелями моей повторной коронации. Я, Келграэль Сноусар, Повелитель Реки и ее Долины, сейчас требую от моих баронов и наместников принести присягу верности. Пусть каждый, кого я назову по имени, приблизится и положит свой меч на нижнюю ступеньку, опустится рядом с ним на колени и поклянется мне в верности, чтобы все это слышали.

Последовала секунда напряженной тишины, а затем призрак Пробужденного короля резко произнес:

— Аделн.

Никто не встал, и через несколько мгновений Черные Земли бросил через плечо:

— Я убил его, ваше величество.

Снова раздался ропот и быстро стих. Король невозмутимо назвал следующее имя:

— Черные Земли.

Эзендор Черные Земли повернулся, положил свой меч, встал рядом с ним на колени и сказал:

— Повелитель Аглирты, я здесь.

— Ты готов поклясться своим мечом и своей жизнью, что будешь безоговорочно повиноваться моим королевским приказам и ставить их выше всех других желаний и повелений?

— Готов, Келграэль Сноусар. Это так же верно, как то, что мое имя — Эзендор, а владения — Черные Земли.

Эти слова были древними, как сама Аглирта, но все присутствующие в этом зале, кроме одного человека — если он действительно находился здесь, — слышали их раньше только из уст бардов.

— Будешь ли ты столь же верно служить любому регенту или придворному, который принесет мой приказ и выступит от моего имени?

— Буду, повелитель Аглирты.

— Будешь ли ты соблюдать мои законы как свои собственные, защищать, хранить и лелеять Аглирту, как это делал бы я?

— Да, ваше величество.

— Тогда я принимаю твою клятву верности и именую тебя моим бароном Черные Земли. Встань, Эзендор, и возьми свой меч.

Золотой Грифон поклонился, поцеловал верхнюю ступеньку возвышения, поднял свой меч, встал и грациозно принял прежнюю позу.

— Яркое Знамя, — назвал король следующее имя.

Снова последовало молчание, тогда Сноусар спокойно произнес:

— Гларсимбер Белкларавус из Сарта, но уже не наместник Сарта, встань!

Моргая от изумления, Улыбающийся Волк Сарта встал со своего места во втором ряду и нервно прокашлялся.

— Станешь ли ты моим бароном Яркое Знамя?

— Я… гм… да, ваше величество, — заикаясь ответил Волк Сарта, не вполне понимая, как его вообще заметили на острове Плывущей Пены.

— Тогда выйди вперед, сюда, к ступеням, и принеси свой меч!

При этих словах раздался радостный ропот, в котором звучали взволнованные нотки. Сегодня здесь назовут новых правителей! Так и получилось. Пробужденный король вызывал к себе по одному всех баронов и одним отдавал вакантные теперь титулы, а других назначал наместниками. Ни один барон не отказался принести присягу, не попытался оказать сопротивление и не проявил неуважения. Но, с другой стороны, тишина после объявления многих имен ясно говорила о судьбе тех, кто его проявил. Два сбитых с толку наместника стали новыми баронами Фелиндара и Тарлагара, под шепот и бормотание собравшихся, а потом Сноусар приступил к длинному списку наместников.

Не прозвучало название лишь одного баронского владения — Серебряное Древо. Но все присутствующие знали, что Серебряное Древо предъявлял права на остров Плывущей Пены и правил, сидя в этом самом замке, а все, кто здесь собрался, боялись и ненавидели Фаерода Серебряное Древо. Поэтому стало полной неожиданностью, когда, вернув на место последнего наместника, король твердо произнес:

— Серебряное Древо.

Все смолкли. Никто не шевелился. Король посмотрел вдоль прохода, но никто не вышел вперед, откликаясь на это имя.

Келграэль Сноусар шевельнулся на троне и тихо сказал:

— Госпожа Эмбра.

Банда Четырех стояла в тени, в задних рядах собравшихся. Большая, но нежная ладонь толкнула Эмбру Серебряное Древо в прикрытое латами бедро, и прозвучал басистый шепот:

— Иди, детка.

Владычица Самоцветов взглянула на Хоукрила, прикусила губу, а затем, закованная в доспехи, с длинным мечом у бедра, проскользнула между стражниками и молча зашагала по проходу. Все головы повернулись к ней, а она опустилась на колени и положила свой меч к ногам Пробужденного короля.

— Встань, Эмбра Серебряное Древо, — произнес король, — и подойди к трону.

Стройная волшебница неуверенно повиновалась. Когда она оказалась совсем рядом с мерцающей фигурой, Келграэль Сноусар повернул к ней голову и спросил:

— Если я попрошу тебя, самая храбрая из женщин, стать моей супругой и править вместе со мной Аглиртой, что ты мне ответишь?

Сотня людей ахнула, некоторые даже вскрикнули, и все уставились на госпожу Серебряное Древо, стоящую в гордом одиночестве. Многие глаза наполнились отчаянием и даже ужасом. Среди тех, кто почти не удивился, был Ролин Дворцовый Плащ, стоящий на привычном для бардов месте у стены, бледный и дрожащий от волнения.

И еще по крайней мере один человек в этом зале побледнел и задрожал. Эмбра Серебряное Древо была явно ошеломлена, она несколько раз с трудом глотнула и выдавила из себя:

— Простите меня, ваше величество, но я вынуждена отказать вам. Я…

Она на мгновение повернула голову в сторону Хоукрила Анхару, который стоял, словно терпеливый страж, у дверей, и лицо его было встревоженным, хоть он изо всех сил старался выглядеть бесстрастным, и прибавила:

— Я уже сделала свой выбор.

Хотя она говорила шепотом, каждое ее слово явственно донеслось до самых задних рядов замершего в молчании зала. Король склонил голову и сказал:

— Я должен уважать твой выбор. Я уже догадывался о нем. Сойди вниз, госпожа, и будь законной госпожой баронессой Серебряное Древо.

Эмбра склонила голову и попятилась с возвышения, опустив глаза. «Боги, что я наделала?»

Рука в темных латных рукавицах схватила ее и плавно развернула кругом.

— Возьми свой меч и встань рядом со мной, — прошептал ей краем рта барон Черные Земли — человек, который называл себя ее отцом.