Утро Земли

Он аккуратно разобрал винтовку, и посмотрел ствол на просвет. Сборка оказалась ему не по силам, но Стэнли подался вперед, присел рядом с ним и помог.

– Сто болтов мне печенку, – прошептал изумлённый Люк, – Ты всё ещё веришь ему? Да он же натуральная вражина, подосланный, разве не ясно?

Стэнли возразил, но неуверенно:

– Вот уж не думаю. Будь так, он продолжал бы корчить дурака, разве нет? А может ты и прав. Подержи-ка его, а я поговорю с ним на чистоту. Пора узнать, кто он на самом деле.

Чарли не успел ничего предпринять, Люк выбил у него из рук отвёртку, Стэнли поймал её на лету. Человек с рябым лицом попробовал освободиться, но Люк до хруста заломил ему руки, до боли сжал запястья. От резкого пинка со звоном покатилась в темноту пустая консервная банка.

– Ишь, острая, – Стэнли потрогал отвёртку, прищурился, страшно довольный, – Возьму себе. Ну-ка, малыш, давай начистоту, кто послал тебя? А то будет больно.

Он приставил к горлу Чарли отвёртку, зловеще осклабился.

– Отставить, – раздался спокойный голос лейтенанта.

Стэнли мгновенно подался назад, примирительно поднял к свету руки, выронил отвёртку. Он ухмыльнулся, шмыгнул перебитым носом, прищурился из тени на фигуры в ореоле от костра. Арнольд держал у бедра карабин, готовый бить навскидку.

– Командир, он врёт, не за того себя выдаёт. Эмпэшку разобрал, я ахнуть не успел.

– А собрал? – со сдавленным смешком переспросил лейтенант.

– Куда ему, – беззлобно покривился Стэнли.

– Донни, он, как ребенок, – шепнул Арнольд, – Я наблюдал, пока они тут общались, и детей за свою жизнь насмотрелся. Взрослый пол дня будет голову ломать, как разобрать, а мелюзга сообразит в два счёта.

Лейтенант кивнул, внутренне согласный с его мыслями, и жестом приказал отпустить Чарли. Люк недовольно подчинился, отвернулся, злобно сплюнул, стал в тень. Под осуждением во взгляде командира вернулся к костру, Стэнли – следом. А седовласый фермер грузно опёрся на винчестер, покряхтел и сел на кирпичный разлом напротив Чарли. Тот шустро подобрал отвёртку, спрятал в карман.

– Лейтенант, оставь нас, пожалуйста.

Командир пожевал губу, вздохнул и с явной неохотой согласился. Мало замять конфликт, необходимо избежать осложнений, предотвратить повторные стычки. С бойцами он сам разберётся, а как быть с Чарли? Если кто и сможет контролировать, предугадать его поведение, то только старик.

– Не бойся их, Чарли, они привыкли, что всюду враги.

– Враги? – переспросил человек из-под капюшона.

Арнольд впервые осознал, в каком глубоком социальном вакууме обитал его собеседник. Для населения Австралии, нетронутой ракетными ударами, история большой войны так и осталась загадкой. Старик готов был поделиться с Чарли всем, что знал, и он рассказал мрачную хронику последних десятилетий. На прошлогоднем вторжении остановился подробней.

– Дядя Арнольд, но почему жители Индии приплыли сюда не год назад и не на двадцать лет раньше, а сейчас? Чего они ждали?

– Они нам не говорили. Доплыли, высадились, открыли огонь. Я не знаю никого, кто задавал им вопросы, услышал ответы и выжил.

– То же самое с ними?

– В каком смысле?

– Вы не берёте пленных, а если берете, то не можете расшифровать их язык.

– Это интересная мысль, – хмуро кивнул старик, – Кое-кто из наших говорит на их языке, нашли самоучитель, освоились. Лейтенант умеет, Стэнли.

– А может дело в том, что вы говорите на языке врагов, принадлежите НАТО, и они считают, что война продолжается? По-моему, проблема на уровне коммуникации. Ни у вас, ни у них нет реального правительства. Анархистам трудно договориться, тем более, если вести переговоры на разных языках. Согласно данным военно-исторической науки, локальные войны тянутся, пока одна из сторон не подчинит себе все доступные силы, не образует централизованное командование и правительство. У вас есть Совет, а у них, я полагаю, тоже есть какая-то штабная структура. Я не берусь давать оценку качеству командования. Но это ты сказал, что до вторжения в стране была полная неразбериха. А вот представь, закончится война, и что тогда? Сохранит ли совет свою власть?

Арнольд осторожно подался вперед, он слышал и не верил своему слуху, он сомневался и спросил:

– Ты рассуждаешь не как ребёнок, а как взрослый?

Вместо ответа Чарли сказал немного удивлённо:

– А разве я взрослый?

Бородатый фермер тряхнул головой, потёр переносицу пальцами.

– Так, погоди. Давай определимся, по возрасту ты не ребенок.

– Взросление определяется не только возрастом, но и общением, – парировал Чарли.

– Верно. А внешне ты очень даже взрослый. И поверь, когда люди слышат, как ты по детски строишь фразы, они теряются, не знают, чего ждать. Боятся и ведут себя неадекватно.

– Ты прав, некоторым стоит подучиться адаптивности и адекватности, – Чарли кивком указал на людей, очерченных светом костра.

– Чарли, крайности ни к чему. Послушай мудрого совета – не веди себя так, словно вокруг одни идиоты. Будь скромнее.

– Арнольд, твой совет действительно хорош, и я сегодня в этом убедился. Но взрослые очень похожи на идиотов. Поправка, не все, и вторая поправка, акцент на слове похожи.

Старик вздохнул и нахмурился, они замолчали.

Бойцы возле костра о чём-то оживленно говорили, тёмными взмахами резали свет длинные руки Люка – он с жаром спорил, чего-то доказывал другими бойцами.

– Ты их не бойся, – успокоил Арнольд, – Люк – задира, хулиган и, если говорить начистоту, умом не далёк. Стэнли хитрее и злее, но он труслив, и ему не хватает инициативы. Лейтенант Митчел держит их на поводке, пока он во главе отряда, тебе нечего бояться.

– Без твоего участия он бы меня уже шлёпнул.

– Почему ты так думаешь, Чарли?

Старик не дождался ответа. Человек с пятном убрал кисти рук в рукава, надвинул на лицо капюшон и поудобнее прислонился к неровной кирпичной стене. Арнольд и сам бы с удовольствием так же заснул, но только не в полутьме, вдалеке от костра на незнакомой территории.

– Так близко зверь не подойдёт, – обнадёжил его Чарли и добавил, – А кроме нас людей тут нет.

Он замолчал и вскоре ровно задышал. Со стороны легко было подумать, что он спит, но Чарли не спал. Слух, до предела обострённый за годы страха и одиночества, пришёл на помощь любопытству, и Чарли перехватывал слова отдалённого спора.

Громче всех разговаривал Люк:

– Да только на морду посмотрите, на морду! Я говорю не про пятно, старик сказал, что парень с рождения меченый. Глаза, видел глаза? У них они такие же – добрые, доверчивые. Ты будто не видел?