Утром деньги, вечером пуля

Но поезд, как говорится, ушел, теперь у меня нет шансов – с такой-то рожей.

Снова захотелось плакать, и я уткнулась в подушку.

Звонка в дверь я не слышала, потому что во дворе разлаялся Бонни.

– Ну что еще случилось? – Я распахнула дверь.

На пороге стояла Эльвира.

– Звоню тебе, звоню, телефон молчит, – сказала она, внимательно на меня глядя.

– Отключился, наверное… – голос мой дрогнул.

– Ну-ну, девочка, что с тобой такое… – Эльвира погладила меня по плечу и вошла в квартиру, – сейчас разберемся.

Она принесла с собой массу полезных вещей – банку вишневого варенья (как догадалась, что вишневое – мое самое любимое), длинный батон, мягкий французский сыр, а для Бонни – целый контейнер салата из морепродуктов. И когда я только успела ей выболтать о его кулинарных пристрастиях?

Вы не поверите, но мне стало легче еще до того, как мы сели пить кофе. Эльвира сама умыла меня, обработала ссадины на лице и припудрила зудящую кожу. И я, тяжко вздыхая, рассказала ей обо всем, что случилось за последнее время.

– Ничего, – утешала меня Эльвира, – все образуется, все пройдет… Все у тебя наладится, надо только подождать. А пока держать себя в форме, чтобы встретить свою любовь во всеоружии. Будем вместе с тобой всюду ходить – в сауну, на шейпинг, по магазинам…

Было так здорово рассказывать ей обо всем, не думая, как я выгляжу. Я знала, что от этой женщины никогда не получу удара в спину, что все мои горести, пускай даже мелкие, никогда не станут достоянием общественности, никому ничего Эльвира не расскажет.

А уж когда она научила меня заваривать кофе по своему рецепту – жизнь и вправду показалась мне не такой уж плохой.

Бонни просочился в квартиру и заглядывал на кухню, косясь на Эльвиру с опаской – что еще за тетка явилась к нам, с которой его любимая хозяйка обнимается и вообще ведет себя как с родной.

– Бонни, давай дружить! – Эльвира выложила в его миску салат из морепродуктов.

Бонни мигом умял солидную порцию и приветливо ткнулся мордой Эльвире в бок. Я знаю свою собаку и уверена, что он полюбил Эльвиру вовсе не из-за креветок. И не из-за мидий с кальмарами.

– Слушай, я же принесла деньги, – спохватилась Эльвира, – тебе за работу.

– Я у вас деньги не возьму, и не предлагайте! – нахмурилась я.

– Да я понимаю… Но ты работала, нашла убийцу, меня от подозрений освободила… Как же нам быть?

– А знаете… – я даже подпрыгнула на стуле, – вы скажите, чтобы Анна Степановна отдала деньги дяде Васе… ну, Куликову. Вроде бы за работу. Она же его нанимала? Ну вот, пускай расплатится. Сумеете ее уговорить?

– Сделаем! – усмехнулась Эльвира. – Она хоть и дура полная, но выгоду свою понимает, ей со мной ссориться не с руки. Ну, будь умницей, звони, пообедаем как-нибудь вместе, сходим куда-нибудь…

– Бонечка, дорогой, – Эльвира потрепала его за уши, – я тебя с Мейерхольдом познакомлю.

– Пожалуй, с Мейерхольдом лучше не стоит… – опасливо пробормотала я, глядя на слюнявую пасть размером с дорожный саквояж.