Утверждая ту, что их
Шрифт:
— В любом случае, да, ты была без сознания. Дикон был на улице... бегал, когда нашел твою машину. Ты была без сознания, и он принес тебя сюда. Я наложил тебе пять швов на рану на голове и проверил твои жизненные показатели. Тебе очень повезло, что у тебя не было других серьезных травм, и что Дикон быстро тебя нашел. Если бы ты пробыла там гораздо дольше, наступила бы гипотермия, и любое количество диких животных обоняло бы кровь из твоего пореза, — Тайер принес ей бутерброд и стакан молока.
— Мне повезло, что он нашел меня вовремя. — Джесса не была особенно голодна, но не могла вспомнить, когда ела в последний раз. Взяв бутерброд, откусила кусочек, остро ощущая, что Тайер наблюдает за ней. Когда съела половину и больше не могла есть, она положила его на тарелку и откинулась на спинку стула. Тайер протянул ей молоко, и она поблагодарила его, прежде чем выпила тоже половину. Когда Джесса подняла на него глаза и увидела, что он все еще смотрит на
— Конечно, — голос Тайера был низким. Он обладал сексуальным качеством, которое заставляло ее придумывать всевозможные шалости. Джесса быстро встала и вернулась в комнату. Ее тело по-прежнему кричало ей, чтобы она успокоилась, но ей нужно было убежать от ощущений и эмоций, которые были тяжелыми и плотными в этой гостиной.
Когда безопасность этих четырех стен окружила ее, Джесса прислонилась к двери и закрыла глаза. Вид крови, синяков и криков мелькал у нее перед глазами и звенел в ушах. Лицо Пола заняло первое место в ее сознании, и она резко открыла глаза. Она была свободна от него, свободна от словесных, эмоциональных и физических оскорблений, которые ежедневно терпела от его рук. Он не будет продолжать диктовать ей жизнь, контролировать сам воздух, которым она дышит. Джесса примет щедрость этих людей и уйдет. Неужели у нее настолько не в порядке с головой, что она искала какую-то связь между первыми мужчинами, с которыми столкнулась после ухода от Пола? Она была ущербной женщиной, которой нужно было исчезнуть из этого мира. Чего ей не хватало, так это влечения к мужчинам, помогающим покалеченной женщине.
Она села на край кровати и резко выдохнула. Джесса могла бы уехать прямо сейчас, но как, черт возьми, могла сделать это без машины? Она даже не могла ходить, не прихрамывая и не сжимая руки в кулаки от боли. Она сомневалась, что Дикон вообще захватил ее вещи. У нее не было ни денег, ни одежды, ни транспорта. Запустив руки в волосы, она слегка дернулась и застонала. Ее жизнь только что превратилась из плохой в действительно испорченную.
Глава 3
Тайер услышал, как захлопнулась дверь ее спальни, и откинулась на спинку дивана.
— Дерьмо. — Он потер рукой подбородок, его взгляд был прикован к темному коридору, в котором она только что исчезла. Он не понимал, что происходит, но никогда не чувствовал такой связи с женщиной, как с ней. Черт возьми, она была ранена и напугана, а он думал о самых неподходящих вещах.
Тайер не знал, как долго просидел там, но Дикон вошел через парадную дверь, пот лился с его тела, дыхание было затруднено. Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга, а затем Дикон прошел по коридору в свою комнату. Тайер остался один, и только потрескивание огня составляло ему компанию. Он вспомнил свой разговор с Диконом прямо перед тем, как вошла Джесса.
Джесса. Даже ее имя заставило его тело напрячься.
Их тихий спор был о ней. Аромат, который Дикон испустил, когда Тайер упомянул о Джессе, был очень сильным. Его старший брат пытался заявить права на женщину, которая не знала о них, Тайер чувствовал это. Если бы она точно знала, на что они способны, то с криком выбежала бы оттуда. Не имело значения, что его брат хотел ее, потому что Тайер тоже хотел ее. Это стало ясно за то короткое время, что они провели вместе. В этом не было абсолютно никакого смысла, но Тайер знал, что он чувствовал, знал, что игнорировать это было бы разумно и безопасно, но не мог просто не обращать внимания на это, особенно когда речь шла о его брате. Тайер любил его, готов был отдать жизнь за брата, но иногда Дикону требовалась защита, даже от самого себя.
Звук льющегося душа прервал его размышления, и он встал. Пытаясь отвлечься от этой ситуации, Тайер прибрался на кухне, а затем направился по коридору к своей комнате. Он остановился перед дверью Джессы и обнаружил, что закрывает глаза и глубоко вдыхает. Сладкий аромат зеленых яблок проник в его чувства, и он заставил себя замурлыкать от удовольствия. Что, черт возьми, с тобой не так? Ты стоишь за ее дверью, как преследователь, как будто не можешь насытиться ею.
Качая головой от абсурдности того, что чувствовал, Тайер повернулся и остановился, увидев Дикона, стоящего в дверном проеме с толстым полотенцем, перекинутым через руку. Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга. Во взгляде Дикона не было враждебности, но было глубокое понимание. Все, что происходило внутри Тайера, происходило и внутри Дикона. Это было безумно и нереально... и поэтому не произойдет. Он позаботится о том, чтобы женщина ушла до того, как они смогут действовать, что бы они там ни чувствовали. Это
было безопаснее для всех.***
Пробежка в чертовски холодную погоду ни хрена не помогла ни Дикону, ни его настроению. Он хотел сжечь неистовую энергию, которая медленно нарастала в нем из-за Джессы. Даже когда приехал в город и нашел готовую на все женщину, он по-прежнему чувствовал, что вот-вот сорвется. Дикон не мог перестать думать о ней, не мог перестать представлять ее полные губы, которые были достаточно розовыми, чтобы взывать к нему, как сирена.
Он наблюдал, как Тайер прервал их смертоносный взгляд и проскользнул в свою комнату. Он чувствовал запах возбуждения, исходящий от него, как гребаная приливная волна, которое его младший брат испытывал к Джессе. По какой-то странной причине он не чувствовал, как в нем закипает ревность. Осознание того, что Тайер хочет Джессу так же сильно, как и он сам, почти успокаивало. Дикон никогда не делил женщину ни с одним мужчиной, у него не хватало ума даже подумать об этом, но мысль о том, чтобы разделить ее со своим младшим братом, единственным человеком, которому он доверял больше всех остальных, казалась правильной... естественной. Он покачал головой и прочистил мозги. Конечно, это ни в коем случае не должно было случиться. Она была временной переменной в их жизни, и привязываться к чему-то, что скоро уйдет, было бы идиотизмом. Держать дистанцию было чертовски хорошей идеей. Эта мысль заставила его животное рваться к превосходству. Этот ублюдок чертовски сильно хотел Джессу, но не собирался подчиняться ему. Ему нужно было взять под контроль человека внутри. Дикон ей не подходил. Он был поврежден во многих отношениях, и знал, что у него никогда не будет никакой надежды иметь «нормальные» отношения с любой женщиной. Потребность контролировать пульсировала внутри него. Тайер — совсем другая история. Его брат был хорошим мужчиной и не имел шрамов ни внутри, ни снаружи. Он бы сказал ему взять Джессу, показать ей эмоции, которые были ясно написаны на его лице, но Дикон был эгоистичным ублюдком и не мог подобрать слов, чтобы сказать это брату.
Закрыв дверь спальни, он сбросил одежду и проскользнул в ванную. Пар от обжигающей воды заполнил комнату и скользнул по его коже влажными каплями. Жжение воды ощущалось как иголки на его плоти, но Дикон был рад этому дискомфорту. Его член был тверд как сталь, и он чувствовал себя грязным мудаком из-за этого. Когда он увидел Джессу стоящей в тускло освещенном коридоре, с волосами цвета воронова крыла, распущенными по плечам и слегка растрепанными после сна, он понял, что если сейчас не возьмет себя в руки, то не сможет удержаться и не заявить на нее права. Дикон закрыл глаза и представил, как она обхватывает его член. Его член пульсировал в руке, потребность кончить заставляла его двигать ладонью вверх и вниз по всей длине, представляя ее. Ее глаза были цвета виски, как теплый янтарь. Невероятно длинные ресницы обрамляли эти чувственные глаза, затягивая его глубже. Они возвышались над большинством людей, животное внутри них увеличивало их мышечную массу и увеличивало их рост. Джесса была меньше, чем большинство женщин, и поэтому Дикон чувствовал себя рядом с ней как проклятая громадина. Все, чего он хотел — это заключить ее в свои объятия и убедиться, что ей никогда не причинят вреда.
Сжав свой член сильнее, он стиснул зубы, когда боль и удовольствие врезались в него. Покалывание, словно от булавок и иголок начиналось в основании его члена и поднималось вверх по позвоночнику. Закрыв глаза, представил себе обнаженную Джессу, нуждающуюся в нем. Он укладывал ее на кровать, держа женские лодыжки в своих руках, и раздвигал ее ноги, пока они не касались ее груди. Она будет открыта для него, каждая частичка ее будет выставлена на всеобщее обозрение. О, она будет прекрасна во всех отношениях, и он поглотит ее. Оргазм вырвался из него, ударившись о плитку и заставив Дикона опереться свободной рукой о стену, чтобы не упасть. Несмотря на удовольствие, которое доставлял ему оргазм, Дикон все еще был напряжен и жаждал некую маленькую женщину, находящуююся всего в нескольких дверях от него. Он знал, что она примет его, чувствовал ее интерес не только к нему, но и к его брату. Острая сладость ее возбуждения ударила его прямо в грудь и вывела из равновесия. Она хотела их обоих. Искушение было сильным, но сила Дикона превзошла любую слабость, которая заставила бы его подчиниться.
Он вытерся полотенцем и голым скользнул в постель. Несколько минут смотрел поверх себя, наблюдая, как лунный свет движется по потолку. Солнце взойдет через несколько коротких часов, и, хотя ему не требовалось много спать, прошло уже несколько дней с тех пор, как он получал полноценный отдых. Случайный секс и пробежка по лесу не утомили его, но, может быть после душа, он сможет закрыть глаза и немного поспать. Дикон позволил своим векам закрыться и заставил свое тело расслабиться на матрасе. Удивительно, но он почувствовал, как щупальца сна начали просачиваться по краям его подсознания. Единственной проблемой был образ, который не выходил у него из головы — Джесса, извивающаяся под ним в экстазе.