Уверенность в обмане

Маккензи встает прямо, обернув руку вокруг моей талии. Я тяну ее в свою сторону, держа девушку близко возле себя. Мой кулак сжимается на моем бедре.

— Это правда, — отвечает она.

— Ты уверена, что это то, что ты хочешь? — спрашивает ее Гейдж.

— Я говорила тебе раньше, Гейдж. Я люблю его. Это не изменилось, — я смотрю вниз на своего прекрасного ангела, чтобы увидеть, как она накручивает цепочку от ожерелья вокруг своего пальца.

Гейдж испускает торжественную улыбку.

— Я знаю. Я просто не хочу, чтобы ты снова получила травму. Я беспокоюсь за тебя.

— Перестань беспокоиться. Со мной все будет в порядке.

Гейдж смотрит на Билла и Линдси.

— И ты в порядке, несмотря на это? — он кивает головой на Маккензи и меня.

— Конечно. Мы ожидали этого с момента, когда она зашла в дом, — говорит Билл.

Гейджу нужна была минута, чтобы обдумать это заявление. Медленная улыбка расцветает на его лице, когда он возвращает свое внимание на меня. Он опускает руки, выпустив глубокий вдох.

— Ну, тогда все в порядке.

Я смотрю вокруг, чтобы найти всех. Все они поддерживают это решение в некоторой степени. Это хорошо. Хоть я и не получил свое согласие от Маккензи присоединиться ко мне в Бостон, но тот факт, что все согласились, что ей нужно приехать домой со мной говорит о многом, так как я не имел доверия в семье Ребекки. Для них я был дьяволом. На самом деле, для них я до сих пор дьявол.

— Ну, все в порядке, — повторяет Билл облегченно.

Гейдж поворачивается ко мне.

— Мне очень жаль, что я был таким ослом. Ведь Микки занимает особое место в моем сердце, и я не доброжелательно отношусь к людям, которые причиняют ей боль.

— Я не хотел причинить ей боль, — я смотрю вниз на Маккензи, проводя пальцами по ее шелковистым волосам. — Все, что я хочу сделать, это чтобы она стала счастлива.

— Лучше бы тебе так и сделать, или я подстрелю твою богатенькую задницу, как оленя. Ясно?

— О, новый вид спорта, — шутит Джаред. — Дрю под прицелом. Я играю.

— Тише ты, — я усмехаюсь в глаза Джареду.

Гейдж протягивает руку ко мне.

— Мы договорились?

Я принимаю его рукопожатие.

— Договорились.

— Я лучше к Блэр домой. Она делает жаркое на ужин.

Гейдж разводит руки. Маккензи входит в его объятия. Его огромные руки практически поглощают ее целиком.

— Спасибо.

— Всё для тебя, Мик, — шепчет он. Волна ярости кипит во мне, но её удается контролировать. Парень собирается к своей девушке, а я уже со своей.

— Писсинг конкурс, — я слышу, как пробормотала Гленда.

— Это в порядке вещей с Дрю, — возвращается Маккензи, и я беру ее за руку, притягивая обратно пока она кудахчет.

Гейдж прощается с остальной частью семьи и мчится в противоположном направлении. Я собираюсь призвать Гэвина и его умный рот, но чувствую короткий рывок на моем пиджаке.

— Дрю? — племянник Микки по-прежнему дёргает мой пиджак, пока я не смотрю на него.

— Да, большой парень?

— Если Кензи не поедет с тобой, могу ли я?

Я улыбаюсь, положив руку на его плечо.

— Не в этот раз, приятель.

— Ну-у-у, — ноет он. — Пожалуйста.

Я поднимаю голову и вижу Коди, которые изрекает извинения мне. Там нет никаких оснований для этого. Это большая честь, что парнишка хочет провести время со мной. Эта мысль приходит мне в голову; что это должно быть большим шагом для него. Это запрос, который я не могу полностью отрицать. Компромисс формирует моем уме, то что я чувствую, может принести пользу всем нам.

— Как насчет заключить сделку? Если ваши мама и папа согласятся, что это хорошая идея, то тетя Микки и я будем рады принимать вас и вашу семью в моём домике на пляже этим летом. Что вы скажете по этому поводу?

Он смотрит на своих родителей и Маккензи.

— Мы едем на пляж в дом Дрю?

— Ты уверен? — Маккензи шепчет, так чтобы только я мог услышать ее.

Я знаю, что она обеспокоена. Для того, чтобы доказать, насколько мои слова серьезны, я глажу по голове Юстиса и двигаюсь к Джеки, которая продолжает держать ребёнка близко к своей груди. Я открываю мои объятия. Мое мужество превращается немного в панику, у меня начинает выделяться пот на моем лбу, но я заставляю себя успокоиться. Пришло время, чтобы это закончилось. Семь лет пыток достаточно долго, и Маккензи права, что это не может продлиться до наступления старости.

— Могу ли я?

Маккензи и Гэвин ахают в унисон. Я попадаюсь на глаза маленькой девочки, которая шевелится в руках у матери. Джеки, кажется, колеблется сначала, но кивает.

— Конечно, — она кладёт её в мои руки, девочка прижимается ко мне, а я держу первый раз живого ребенка. Я рядом, и мой драгоценный маленький ангел принимает меня.

Каждый нерв в моем теле выстреливает одновременно. Земля, кажется, уходит из-под ног, но я стою на месте, слившись с крошечным комочком в моих руках. На мгновение я не могу дышать, не говоря уже про то, чтобы что-то мыслить. Ритм моего сердца меняется, кровь течет по моим венам по наиболее неустойчивому руслу. Пот бисером по моему лбу стекает на мою рубашку. Я чувствую онемение и головокружение. Мои мышцы напряжены, сгибаются под давлением моего огромного страха. Я хочу бежать, но я знаю, что если я смогу управлять собой, чтобы остаться, то все будет в порядке.

Легкий ветерок обдувает одеяло. Я ловлю сладкий аромат невинного ребенка в моих руках. До меня доходит, что я вспоминаю запах Отэм. Даже если на картинке в моей голове мой маленький ангел был нетронутым и совершенным, правда была в том, что она все еще была запутана в пуповине, когда только родилась. Все там было в запахе крови, но это не останавливает мои мысли, что кожа её пахла совершенством.

Я пропускаю момент, когда ее маленькие ручки выскальзывают из-под одеялка. Спазм сжимает мое сердце. Я никогда не слышал голоса Отэм, ее плач. Я не видел ее движений. Все, что я помню, так это ее неподвижное тельце.

Маленькие пальчики сжимаются и разжимаются, словно стремясь постичь нечто. Я трясусь в ужасе, но движение прекращается лишь когда мой палец оказывается между ее маленьких пальчиков. Она сжимает ручонки, и я почти плачу. Пусть бы мой ангел тогда пошевелился. Только один раз. Но ее движений никогда не было. Она не дала возможности ощутить хоть одно ее движение. И хотя это было случайностью, это всегда будет моей виной.

Я смотрю на сладкую крошку в моих руках, на то, как крепко я сжимаю ее в своих объятиях. Как нужно держать ребенка? Я реально не знал этого, но награда в том, что я делаю это хорошо. Я прикусываю губу, пряча слезы, угрожающие разоблачить мой страх, когда я держу ее, и, в конце концов, успокаиваюсь.