Уйди в закат

Помогая телом, вытягивая и поджимая ноги, она быстро развила ту же скорость и силу, с которой проносился в воздухе ХиЧоль. Смеясь и радостно крича, они в какой-то миг стали синхронно подниматься и опускаться. Подниматься и опускаться. Солли смотрела налево, на резвящегося ХиЧоля, и даже сейчас, в этой ребячливой обстановке, подумала о том, что сама не знает, чего хочет. Ей так нравился такой Хиним, безалаберный, чуть распущенный и немного шальной. Когда он становился серьёзнее, то как будто напоминал о своем возрастном превосходстве и давил на неё. Но сейчас, возвращаясь к глупым и юношеским поступкам, он напомнил Солли о том, что и она сама не маленькая девочка, и это она столько раз повторяла ему «я не ребенок, я не ребенок», что, видимо, заставила его быть строже и остепениться. А для чего? Просто потому, что ей хотелось доказать себе и ему свою взрослость, нет, даже скорее равенство с ним. А ещё ей хотелось секса, а им, вроде как, должны заниматься только взрослые. Да и присутствие секса четко отграничивает состояние дружбы от любви. Именно для этого Солли дожала ХиЧоля, чтобы убедиться, что он воспринимает её, как молодую женщину, что хочет её и любит. Но почему же она так зациклилась на занятиях любовью? Потому что это ново и неизведанно? Потому что теперь хотелось насытиться этим? Вот сейчас, она смотрит и чувствует это «вверх-вниз», и думает о том, как хочет ХиЧоля. Опять. Она опять думает об этом и, судя по бессвязности мыслей, ей не на шутку нужно переосмыслить свои желания, приоритеты и поведение. Если секс отграничивает дружбу от любви, то что же они сделали с МинХо? Перечеркнули дружбу или начали строить любовь, которой просто нет места, потому что у Солли одна уже есть! Вот она, её давняя, единственная и неизменная – ХиЧоль! Она не представляла себе, как может обходиться без него и жить, потому что на протяжении многих и многих лет он был рядом, всегда. Поддерживал и помогал.

Солли остановилась и слезла с качели, что послужило молчаливым знаком для того, чтобы мужчина тоже потихоньку замедлился и, наконец, бросил своё развлечение. Они пошли дальше, но вскоре ДжиЁн, найдя какой-то незначительный предлог, покинула их, оставив наедине. Испугавшись, что обстановка натянется, Солли посмотрела на ХиЧоля, но в нем ничего не переменилось. Всё такой же, вальяжный и самодовольный, он брел рядом. Оба они понимали, что не могут на улице взяться за руки, потому что если это увидят фанаты, то можно ждать неприятностей.

– Я завтра, к сожалению, опять улетаю. – быстро покосился мужчина на спутницу.

– Я знаю, я видела в агентстве расписание Супер Джуниор. – кивнула Солли. – Мы тоже тут, на днях, будем трудиться. Очень бы хотелось такой же график, как у других. Порой бездеятельность меня убивает.

– А я отдыхать люблю, - ХиЧоль улыбнулся. – Если тебе хочется работать до седьмого пота, иди в Шайни шестой.

Солли споткнулась, и ему пришлось ловить её, чтобы не дать упасть. Вид у девушки стал испуганный и угрюмый.

– Ты в порядке?

– Да, да, всё хорошо. – видя смятение возлюбленной, мужчина приглядел укромный угол, в котором никто бы их не увидел и подтолкнул её туда. Оказавшись совсем рядом, его убеждение твердо держаться сегодня дружеского поведения стало таять.

– Сол, когда мы уже нормально сможем встретиться? – ХиЧоль провел ладонью по её щеке.

– По-моему, - она хитро улыбнулась, переводя тему. – ты находишь чем себя занять и не скучаешь. Ты всё-таки полез тогда к РёУку, как не стыдно?

– Я же предупредил, - мужчина коротко хохотнул. – Разве мог я не сдержать слова? Но, поверь, искренне мне хочется лезть только к тебе…

ХиЧоль наклонился к её губам, но Солли, проклиная себя и выворачиваясь наизнанку от своего предательства, не выдержав, отвернулась в сторону.

– Что такое? – мягко спросил он. Как тут ответить? Либо прямо, либо опять лгать. Девушка стыдливо подняла глаза. Почему даже Ки она в последнее время говорила больше и откровеннее, чем человеку, ближе которого для неё не должно быть? Нужно сказать ему, нужно сказать.

– Давай побудем ещё друзьями. – фраза была такой странной и многозначной, что Солли сама испугалась того, как её можно интерпретировать. И ХиЧоль тут же перевернул её именно в нежелательном смысле.

– Это ты хотела сказать «давай останемся друзьями»? – окаменел мужчина, не понимая происходящего.

– Нет! Ты с ума сошел? – Солли механически положила ладони ему на грудь и подалась к нему. Ощутить хоть частичку его тепла, прижаться, почувствовать его. Он не двинулся, переваривая услышанное. – Господи, я же люблю тебя, как я могу пожелать подобное? Просто… сегодня было так здорово и… и я соскучилась по таким дням. Ты был прав, что я лезу с сексом дело не по делу, и ведь не в нем суть. Только, прошу тебя, не вспоминай опять о той моей фразе! Ты меня удовлетворяешь! Ох, как много я говорю…

– Сол, - ХиЧоль взял ей за подбородок и опять поднял только что опущенное лицо. – Что с тобой? Я будто въявь ощущаю, что тебя что-то гнетет. Скажи же! Скажи и всё.

– Я… изменила. – Солли сплюнула это слово с языка, и ей показалось, что это был яд, который попал на лицо ХиЧоля, тут же разъедая и искажая его. В глазах того ясно прочиталось, что это то, что никогда будет не исправить, если сейчас же не предпринять чего-то. Девушка всей кожей ощутила, что понятие «измена» слишком велико для того, чтобы её Хиним мог простить его даже спустя пять десятилетий. Она поспешно смягчила удар. – Я целовалась с другим. Так вышло.

– Целовалась… так вышло? – ХиЧоль отступил на шаг, остекленевшими глазами уставившись на неё. Побелевшие руки сжались в кулаки и спрятались под предплечьями, когда он перекрестил руки на груди. – Как это «так вышло»? ЧжинРи, ты издеваешься? Как это само собой могло так выйти? Кто он?!

– Ты его не знаешь. – Солли вжалась в стену, потупив взор.

– Ой ли? – он вновь подошел впритык. – Врешь? Как я могу не знать кого-то рядом с тобой?

– Это правда. – голова всё ниже уходила в плечи.

– Если ты прикрываешь этого козла, то это ещё хуже. – «Да, это ещё хуже, - подумала Солли. – Это даже ещё хуже, чем просто целовались». Но она поняла, что никогда не следует говорить ХиЧолю всей правды. Даже желая быть искренней. Если откровенность приносит боль – к черту такую откровенность. Боль она поносит в себе самостоятельно, но не будет причинять её любимому человеку.

– Я не прикрываю. Мы просто поцеловались, поэтому… мне стыдно, и я не могу поцеловать тебя, не признавшись тебе в этом. Я же знаю, как ты к этому относишься… в общем, может и зря я это сказала. – Солли запуталась внутри, и выразила всю путаницу вслух.

– Нет, не зря. – видно было, как внутри ХиЧоля бушует ураган, но он не торопился говорить то, что он думает. Возможно, думал он сейчас так же сумбурно и сбивчиво, как она. – То есть, ты не сопротивлялась, тебя никто не заставлял, а ты просто взяла и поцеловалась с каким-то типом?

– Да. – еле слышно признала Солли.

– Почему? – она не в силах была поднять глаз. – Почему, Сол? Он тебе нравится? Не лги мне! Если человек не нравится, то ты никогда не будешь целоваться с ним!

– Да, он мне нравится. – девушка закрыла лицо ладонями, тут же отняла их обратно. – Но это ничего, абсолютно ничего общего с тем, как я люблю тебя, оппа!

– Отличная любовь, когда ещё кто-то нравится… - ХиЧоль взмахнул руками. – И ты упрекала меня в подозреваемой измене, когда сама сделала это?

– Это произошло после того! – «Нет, поцеловалась я с МинХо до того, а вот переспала после. Боже, я тону во лжи, мерзкой и непроглядной». <