Уйти, чтобы выжить

Орислав все же дождался княжеских воинов, которые пришли в таверну Колояра отдохнуть. Когда появился тот, кто нужен был кузнецу, хозяин таверны молча принес и поставил перед ним пива. Это был знак, что нужный человек в помещении.

Старый вояка сидел за соседним столом с двумя друзьями и рассказывал им веселые байки и притчи, и чем больше возрастал градус выпитого, тем выстреливали из старого вояки нескромные слова.

Орислав подсел к друзьям, заранее попросив прощения, что мешает серьезным людям отдыхать. Он хотел всего лишь узнать, не требуется ли князю кузнец в строящейся резиденции.

– А не молод ли ты для кузнеца? –спросил один из вояк.

– Раз я уже женат и имею двоих детей, наверняка, не молод. Работу свою знаю и дорожу своим именем.

– Откуда же ты такой взялся?
– поинтересовался Богдан, тот самый вояка, на которого указал хозяин трактира.

– Из Московского княжества я, а жена здешняя. Решили вернуться к ней на родину. Отец её- воевода Мирослав, может быть слышали?

– Как же не слышать? Храбрый воин, жаль только, что после ранения память потерял. Ничего не помнит.

– Неужели даже о детях забыл? –услышали мужчины звонкий мальчишеский голос..

– А это кто? –удивился Богдан.

– Брат моей любимой.

– Давно, хлопец, мы его не видели, как в последний раз конь его скинул, он сильно ударился головой. Говорят, после этого память потерял.

Мальчик расстроенно кивнул, он надеялся, что все же отец вспомнит про них и хотя бы начнет свои поиски.

– А ты почему здесь? А вера со Светланой где?
– тут же напрягся Орислав.

– В комнате вяжут, а мне скучно стало, захотелось с тобой посидеть, -ответил Радомир.

Трактирщик предупредил о закрытии, и гости стали освобождать зал, Радомир ушел ужинать в комнату и там остался. Компания допивала остатки пива, когда неожиданно дверь таверны распахнулась, и вошли два воина. Оглядев зал, они впустили мужчину среднего возраста со светлыми волосами и голубыми глазами. Одет он был в соболиную шубу, обшитую темно синим бархатом и разукрашенную вышивкой с добавлением драгоценных камней. В глаза бросались очень длинные рукава, отороченные мехом и большой, едва ли не от груди, отложной воротник. На голове возвышалась шапка-конструктор с тульей* из того же дорогого синего бархата. Из-под шубы виднелись кончики кожаных сапог чёрного цвета.

– Что хочет, уважаемый…? –поинтересовался трактирщик, полностью завладев вниманием богатого клиента.

– Боярин Тихомир, трактирщик, мне нужна комната на одну ночь, завтра я выезжаю.

– Сейчас будет, боярин, мои девочки поменяют постель, и можно будет въезжать. Не хотите ли поесть, у нас есть жаркое, жареная рыба …?

– Не стоит перечислять, я не голоден, хочется только отдохнуть.

– Пока посидите за столиком, я сообщу, когда будет готова комната. От заведения бокал пива.

Не успел он моргнуть глазом, как бокал стоял на свободном столике. Мужчина обернулся и, оглядев зал, взглядом остановился на Ориславе. Боярин растерянно посмотрел на трактирщика.

– Вы знаете того светловолосого мужчину, который сидит рядом за соседним столом?

– Этот мужчина ищет работу. Въехал в трактир два дня назад с семьёй, -ответил трактирщик.

Боярин присел за соседний стол и подозвал одного из своих людей.

– Видишь, вон того молодого светловолосого мужчину? Пригласи его за мой стол, скажи, что есть серьезный разговор. Воин подошел к Ориславу и попросил его сесть за стол Тихомира. Кузнец , недоуменно пожав плечами, встал и пересел к богатому гостю.

– Меня зовут боярин Тихомир, а как тебя? –Ориславу показалось, что мужчина чем-то взволнован, и это волнение стало передаваться ему.

– Ориславом кличут

– А твоего отца случаем не Прохором звали, а мать Алевтиной? Как помню, он был знатным кузнецом.

– Да, только родителей сейчас в живых нет. Прошло более трех лет после того мора, который напал на наше селение. Не имелось ни одного двора, где бы кто-то не болел, а в некоторых, все поголовно болели, даже воды было некому подать. Когда приехали люди князя, то из нашей семьи остался в живых только я.

– А не говорил ли тебе кузнец что-нибудь перед смертью? –в волнении мужчина трясущими руками сдёрнул с головы шапку.

– Отец пытался что-то сказать, но у него к этому времени уже отнялся язык. Да и вряд ли бы что-то произнес, весь рот у больных был в кровоточивших язвах.

– Орислав, сынок, я твой отец…, -произнёс мужчина, и с глаз по щекам скатились две скупые слезинки.

Тулья* -верхняя часть шапки, шляпы или фуражки.

Глава 35

– Боярин, я думаю, что вы ошиблись!
– в тоне кузнеца слышалось явное недоверие.

Он искоса посматривал на богато одетого человека, но червячок сомнения уже вгрызся в плоть и начал неистово терзать душу. Перед глазами юноши мелькали события, которые по юности лет напрягали его, но сейчас все расставилось по полочкам. Слова матери, что негоже сыну знатного человека ходить среди остальных заморышем, поэтому ему покупалась всегда хорошая качественная одежда, хотя отец с матерью одевались как обычные крестьяне… Или тот момент, когда он влюбился впервые в жизни и хотел взять в жены Анку, дочь крестьянина, на что отец сразу дал отказ. У него тогда было желание выкрасть девушку и уехать от родных, но мать словно почувствовала состояние мальчика, погладила по голове и сказала.

– Со временем поймешь, милый и поблагодаришь за это.

А ведь, действительно, мысленно поблагодарил, когда встретил Веру.

Неожиданно из самых глубин памяти всплыло очень красивое лицо женщины с русыми волосами и синими, словно васильки глазами. Он словно наяву услышал её мелодичный голос

– Сынок, не забывай меня. Я люблю тебя, родной, и буду любить вечно.

Когда он очнулся от этого видения, то почувствовал боль в сердце и подступившие к глазам слезы.

Пока Орислав продолжал копошиться в своей памяти, боярин наблюдал за выражением лица молодого мужчины. Оно менялось с каждой минутой молчания то на совсем угрюмое, то на удивлённое, а в конце стало совсем печальным.

– Кто она?

– Все же ты вспомнил. Твоя родная мать! –тяжело вздохнул мужчина.

В этом вдохе было столько отчаяния, боли, разочарования и любви.

– Твою мать звали Русаной. Это была невероятно умная, красивая, обаятельная женщина. Я же был год как женат, когда повстречал любимую. Как только увидел, потерял голову, каждый день во сне видел её васильковые глаза, тонкий стан и обворожительную улыбку. Моя любовь была взаимной, но к сожаленью я был уже связан с другой женщиной, которая делала вид, что ей все равно, где и с кем я провожу время, а на самом деле готовила через своих людей убийство. Она выжидала ровно четыре года. Убийцу твоей матери звали Седуной.