Уж замуж…

– Ну чё вы, б…дь, так долго?

Парень в наколках бесцеремонно подошёл к остановившейся в нерешительности на краю поляны Свете и, неожиданно взяв за подбородок, поднял её голову, чтобы разглядеть лицо, скрываемое полями шляпы. Вновь испугавшись, девушка отскочила от нахала.

– Ух ты, ну ни х… себе! Серый, ты где такую нашёл? Приезжая, что ли?

– Ага… – Серый уже повалился на покрывало и, захватив пальцами салат прямо из миски, запихнул его себе в рот. – К бабке из города приехала…

– Так, всё, мне здесь не нравится, я ухожу, – с этими словами Света повернулась и хотела было идти, но рука в наколках остановила её.

– Ты чё, в натуре? Ты чё, не въехала, кто тебя пригласил? – пьяная рожа заглянула под шляпу.

– Ага, она гордая, обращение любит, – налив себе в стакан, Серый выпил несколько глотков и, поморщившись, поднёс к носу валявшуюся рядом хлебную корку.

– А так, может, с тобой поздороваться надо, представиться? – издевательски произнёс тот, что в наколках и, отстранившись, приложил ладонь к груди, при этом чуть качнувшись.

– Я Дрон, а это… – качнувшись, он обернулся и указал рукой на покрывало, на котором уже успел расположиться и Анатолий. – Это Серый, Толян… Ну, ты их уже знаешь… А тот, что пытается развести Катьку на трах… Ха!.. Это наш ботаник… Эй, ботаник!

Покачиваясь, Дрон сделал несколько шагов к покрывалу.

– Эй! Славка, б…дь! Иди, поздоровайся с девушкой…

Не поднимая головы и продолжая гладить девушку, которую Дрон назвал Катькой, поверх грязных трусов, Славка отмахнулся и начал что-то горячо нашептывать ей на ушко.

– Такому, как ты, она даже обдолбанная не даст… Да встань ты, б…дь, кому сказал?! – и Дрон, подойдя к ботанику, наклонился и, схватив его за предплечье, попытался поднять, но не удержался на ногах и завалился прямо в гущу объедков.

– Сука, б…дь, му…к, пи…р гнойный! – ругательства посыпались, как из рога изобилия.

Но всего этого Света уже не видела. Воспользовавшись тем, что Дрон завалился, а больше её никто не удерживал, девушка выскочила из кустов. Кинув босоножки на землю, она быстро обулась, и, постоянно оглядываясь, зашагала по дороге, ведущей в деревню…

Уже поздно вечером, раздевшись и нырнув под покрывало в одних трусиках, она, вспоминая все события, произошедшие с ней на пляже, вдруг поняла, что, возможно, всё и к лучшему. «К лучшему» было то, что она познакомилась с местной пацанской «мафией»: тот здоровый светловолосый парень, Толян, не выходил у неё из головы. Подумав, она решила, что он подошёл бы на роль её первого мужчины.

Света почти всегда мастурбировала перед сном. Вот и в тот вечер, запустив пальцы под резинку трусиков, она, закрыв глаза, начала представлять себе вечер, пустынный остывающий пляж, тёплый песок, и что ОН, Толян несёт её на руках. На ней только плавки и лифчик. Он аккуратно опускает её на песок и припадает губами к её шее. Продолжая целовать, он тянет завязку лифчика у неё на шее, откидывает треугольнички купальника в сторону и припадает губами к её соску. Опускаясь всё ниже, он целует её в пупок, затем в лобок через ткань плавок, затем…

«Затем» уже не было: открыв глаза и глубоко задышав, Света приподнялась, хватая ртом воздух. Бурно кончив, вспотевшая девушка откинулась на подушку и, закрыв глаза, уже через минуту заснула с улыбкой на губах глубоким сном…

Глава 2. Роковая ошибка

Проснувшись поздним утром, Света подняла руки наверх и сладко потянулась. При этом лёгкое покрывало, соскользнув на живот, обнажило её торчащие груди с розовыми сосками. Еще какое-то время девушка лежала в истоме, вспоминая свои фантазии предыдущей ночью. Вспоминая Толяна, она невольно опустила правую руку вниз и, согнув её в локте, поднесла ладонь к груди. Водя указательным пальцем вокруг ареолы соска, она вновь начала ощущать лёгко возбуждение. Другая её рука уже проскользнула под покрывало и готова была заняться «привычным делом» в трусиках, как вдруг дверь приоткрылась и в комнату заглянула бабушка.

– А, наконец-то проснулась, солнышко? Ну, вставай быстрей, умывайся, я твоих любимых пирожков напекла.

Света замерла в своих движениях под одеялом и, натянув другой рукой покрывало на грудь, с плохо скрываемым раздражением посмотрела на пожилую женщину.

– Ладно, щас приду…

Бабушка удалилась. Откинув покрывало, девушка села на кровать и, на минуту погрузившись вновь в свои воспоминания, решила, что сегодня надо будет обязательно узнать про этого Толяна побольше.

Поднявшись и продолжая потягиваться, Света подошла к большому старому зеркалу-трюмо, привезённому когда-то давно из города её родителями, когда те купили новую мебель. Девушка любила разглядывать своё тело. Гладя себя руками по обнажённым груди, животу, бёдрам, Света почти всегда возбуждалась, и, если поблизости никого не было, и ей никто не мешал, частенько запускала ладошку под резинку трусиков.

И тут её как током ударило: со дня на день у неё должны начаться месячные! И хотя они наступали плюс-минус дней пять, срок по любому приближался… Девушка начала заводиться: «Блин! Мало того, что застряла на две недели в этой дыре, так ещё и купаться скоро нельзя будет!».

Продолжая мысленно и негромко вслух чертыхаться, Света встала на четвереньки и полезла под кровать за своей сумкой, в которой у неё всегда было всё самое необходимое. Достав её, она вновь уселась на кровать и, широко расставив в стороны ноги, поставила между них сумку. Раскрыв молнию, Света начала рыться в ней, ища заветную упаковку с прокладками, как вдруг… Её снова как будто ударило током! Марго! Девушка вдруг вспомнила, как за два дня до этого, в аэропорту, когда они уже были в зоне вылета, она обратила внимание, как её одноклассница Марго буквально бросалась ко всем, кого, по-видимому, принимала за служащих аэропорта, и то на английском, то на ломаном французском пыталась что-то узнать. Света никогда ещё не видела подругу такой встревоженной. Подойдя к ней и узнав, в чём дело, Света, не задумываясь, отдала незадачливой девушке, у которой «вдруг» начались месячные, всю упаковку, разумно полагая, что по прилёту домой купит себе другую, но… Внезапное известие об отлёте родителей и о своей «ссылке» в деревню буквально выбило её из колеи, заставив забыть обо всём, в том числе и об этом… Света сидела, в нерешительности теребя в руках сменные трусики. Портить дорогой французский шёлк она не хотела, тем более что здесь, в деревне, достать трусы такого качества не представлялось возможным: китайские подделки она никогда не надевала.

Неожиданно дверь приоткрылась и в комнату снова заглянула бабушка:

– Ну, ты что не идёшь, детка? Чай остывает… – начала ласковым голосом пожилая женщина, но, заметив озабоченность на лице внучки, сразу сменила тон:

– Случилось что?

– Да у меня вот тут… – поднявшись с кровати в одних трусиках, девушка стыдливо потупилась. – Месячные скоро…

Обеспокоенная пожилая женщина быстрыми шагами вошла в комнату но, едва взглянув на кровать и переведя взгляд на расстроенную и немного растерянную, продолжавшую стоять посредине комнаты в одних трусиках внучку, подошла к ней и, обняв девушку, начала приговаривать, поглаживая её по головке:

– Ничего, ничего страшного, бывает… А я и забыла, что ты у меня совсем взрослая стала… Почти невеста… Вон, какая красавица! – женщина, взяв Свету за плечи, отстранила её от себя и начала как бы разглядывать, всем своим видом выражая восхищение от созерцаемого.

Свете надоели эти «муси-пуси», она хотела поскорее решить проблему, поэтому, отстранившись от бабушки, она вновь села на кровать и, прикрывшись покрывалом, почти приказным тоном сказала:

– Ладно, хватит. Лучше сходи в аптеку и купи мне прокладки…