Уж-ж-жасные пчёлы

И я ракетой поднялся в воздух и спикировал прямо ему на макушку. С нее я перебрался на другое ухо Дирка и решил попытать счастья еще раз.

— Я не отстану от тебя, пока ты не вернешь мне мое тело! — кричал я, — Ты меня слышишь?!

Он кивнул и встряхнул плечами.

— Не будешь ли ты так любезен оставить меня в покое? спросил он. — Разве ты не видишь, что я прилег отдохнуть.

— Неужели ты меня слышишь?

— Конечно, — отвечал он. — А теперь отстань.

— Так ты и вправду меня слышишь? — Я был так поражен, что чуть не упал с его уха.

— Разумеется, я отлично слышу тебя. Наверное, в момент электронного обмена телами какие-то пчелиные клетки перепутались с моими человеческими. С тех пор я слышу голоса всех, даже самых крошечных, букашек.

— С твоими клетками? Да ведь это же мои клетки, Дирк! — вскричал я.

Дирк только пожал плечами.

— С меня довольно, — решительно заявил я. — Скажи, когда ты намерен вернуть мне мое тело?

— Никогда, — позевывая, ответил он. Взяв комикс, он вновь погрузился в чтение. — Мне очень удобно в нем. Не понимаю, почему тебе вздумалось переселиться в пчелу?

— Да я вовсе не хотел этого!

— А мне очень нравится жить здесь, — продолжал Дирк. — Кстати, у тебя отличные родители. А Крисси — замечательная девчонка. Кот Клаус — просто прелесть. Жаль, что ты не смог оценить этого, когда обитал в своем теле. В том самом, которое теперь мое!

— Нет, это не твое тело! Оно мое! Отдай его мне! — Я свирепо зажужжал, кружась над его головой, проносясь перед самым носом, задевая его уши и хлопая крылышками по его противным глазам.

Дирк Дэвис даже не пошевелился.

— Да что же это, в самом деле? — огорчился я. — Тебя ведь может укусить пчела!

«Гэри» рассмеялся.

— Ты кое о чем забыл, приятель, — проговорил он. — Я ведь не ты. Я — тот, кто поселился в твоем теле. Не больше и не меньше. И к тому же я совсем не боюсь пчел.

— А теперь, — скомандовал он, — прочь от меня! Я занят.

Похолодев от злости и досады, я неподвижно замер на покрывале. «Гэри» занес надо мной скатанный в трубку комикс. Я могу просто прихлопнуть тебя, — пригрозил он. — И раз ты не оставляешь меня в покое, я так и сделаю.

Я успел взлететь за какой-то миг до того, как комикс со свистом опустился на покрывало. И тотчас бросился в раскрытое окно.

Несколько минут я полетал по двору, предаваясь печальным раздумьям. И вдруг вспомнил, что ужасно проголодался. Я уселся на огромный цветок оранжевой лилии и с удовольствием принялся пить ее нектар.

«Недурно, — подумал я, утолив голод. — И все же крекеры с медом куда вкуснее».

— Итак, что же мне теперь делать? спросил я себя. — Неужели мне суждено так и остаться пчелой на всю жизнь? — Подняв голову над оранжевым цветком, я поглядел по сторонам. — Кстати, а что значит «на всю жизнь» для пчелы?

И тут мне вспомнилось, что говорилось об этом в «Книге о пчелах»:

«Пчелы в среднем живут очень недолго. Пчела-матка может жить не более пяти лет, а рабочие пчелы и трутни осенью погибают».

Осенью?!

Да ведь уже скоро август!

Если я останусь в теле пчелы, значит, мне отпущено не больше месяца. От силы два!

Я печально взглянул на свой дом. «Гэри» выключил свет в моей комнате, и она погрузилась в вечерний полумрак.

О, как бы я хотел вернуть все назад! И почему я был таким глупцом, которому вздумалось перебраться в чужое тело?

И тут я услышал жужжание. Оглянувшись, я увидел по соседству пчелу.

Она уселась прямо на цветок. Вскоре к ней присоединились две других пчелы. Затем — еще три. Все они сердито жужжали.

— Прочь! Прочь! — закричал я.

В испуге я попытался улететь.

Но не успел я даже расправить крылья, как пчелы набросились на меня.

Я не мог даже пошевелиться. Пчелы взяли меня в плен.

— Отпустите меня! Я не хочу возвращаться в улей! — вырывался я.

Но пчелы, к моему ужасу, куда-то меня потащили.

24

Мне чуть было не удалось выскользнуть из их лапок. И тогда они подняли на меня свои жала.

По всей вероятности, они — что-то вроде пчелиной полиции. Быть может, пчелы подозревают меня в намерении взломать и ограбить улей?

Увы, у меня не было возможности вступать с ними в дискуссию. Они подняли меня в воздух и силой увлекли за собой. Пчелы жужжали и впереди, и позади меня, не оставляя надежды на спасение.

Когда мы пролетали мимо окна моей комнаты, я закричал изо всех сил:

— На помощь!

«Гэри» удивленно поднял голову от тарелки с крекерами. Он только улыбнулся и помахал мне рукой.

Меня это здорово рассердило. Я готов был лопнуть от гнева.

И тут мне в голову пришла одна мысль, одновременно дерзкая и отчаянная.

Грозно зажужжав, я вырвался из пчелиной цепочки и пулей влетел в открытое окно комнаты.

Неужели остальные пчелы не последуют за мной? Неужели?

Тогда все пропало!

Но пчелы-полицейские ринулись за мной в окно.

Увидев меня и моих рассерженно гудящих преследователей, «Гэри» остолбенел. Свернув в трубку свой комикс, он приготовился прихлопнуть нас.

Я описал по комнате большой круг. Другие пчелы сделали то же самое.

— Прочь! Прочь отсюда! — завопил «Гэри».

Нас еще слишком мало, решил я. Нужно привести сюда целый рой пчел.

И я вылетел обратно в окно. Пчелиная «полиция» последовала за мной.

Теперь я возглавлял пчелиную цепочку. Я устремился к гаражу мистера Андретти и влетел в знакомую уже дырку в сетке.

Опустившись перед самым летком, сделал глубокий вдох.

Неужели мне придется опять нырять в эту противную тьму?

Я понимал, что выбора у меня нет.

— Смелей же, Лутц! — ободряюще крикнул я себе.

И бросился в отверстие летка.

В улье я принялся носиться по всем закоулкам, сердито жужжа, натыкаясь на стены и задевая других пчел.

Весь улей ожил и загудел.

Жужжание превратилось в настоящий рев. Затем — громкий рев. И наконец, рев этот стал угрожающим!

А я все продолжал метаться по улью, больно ударяясь о липкие стенки, яростно жужжа и расталкивая его обитателей. И наконец, весь улей пришел в неистовое волнение.