Ужас Дикого Леса

Я отрицательно помотал головой.

— Твоих положительных эмоций, которые обычно чувствуются через Знак Макоши. Поэтому говорю открытым текстом: я только что сделала целых два шага к нашей цели, счастлива до безумия и хочу, чтобы ты, единственный родной человек во всей Вселенной, радовался вместе со мной!

Как обычно, она говорила правду и ничего кроме правды, испытывала чистое, ничем не замутненное счастье и ждала того же с моей стороны. Вот я и послал куда подальше все сомнения, развел руки, обнял метнувшуюся ко мне девчонку и чмокнул ее во вспотевший пунцовый лобик:

— Ты тоже одна-единственная, Рыжик! Мне приятно тебя «править», приятно чувствовать твои эмоции и приятно их разделять. Чувствуешь?

Она от избытка эмоций обняла меня так, что чуть не переломала ребра, а затем уткнулась носиком в шею и затихла.

Молчание получилось долгим и фантастически уютным — Лада делилась со мной своими ощущениями через татуировку, я отвечал тем же и, как ни странно, чувствовал себя цельным. В смысле, ни на миг не забывал о матушке и тварях-Доломановых, но и горечь, и ненависть отодвинулись куда-то очень далеко, а тепло души сестрички грело в разы круче пекла. Кроме того, промежуток времени, проведенный в своего рода Безвременье, подарил недостающую уверенность в Рыжей и помог разобраться с непростой проблемой. Точнее, помог понять, что эта проблема существует только в моей голове, и вымел ее прочь. В общем, через Вечность, когда в нашем «общем сознании» появилась потребность продолжить прерванную тренировку, я совершенно спокойно озвучил свои мысли:

— Сейчас мы приживим тебе скачок. Способ, когда-то придуманный для матушки, требует определенного антуража, и на его создание у меня уйдет порядка двух минут, так что полежи или посиди с закрытыми глазами, ладно?

Лада полыхнула предвкушением и в темпе перебралась на матрас. А я залез в пространственный карман, вытащил все необходимое и заметался по пещере. Когда закончил с созданием антуража, убрал светляк, активировал сумеречное зрение, попросил Рыжую не открывать глаза и помог встать. Затем вместе с ней добрался до нужного ящика, сел сверху и развернул девушку к себе спиной:

— Прямо за тобой — мои бедра. Сядь, прижмись спиной к моей груди, подставь солнечное сплетение, расслабься и, как обычно, представляй все, что я буду говорить.

Она, не задумываясь, выполнила все просьбы, и я, облегченно выдохнув, заговорил:

— Представь себя рыжим котенком… маленьким, непоседливым и игривым… Представь тельце, покрытое мягкой шерсткой… грудку с белым пятнышком посередине… пока еще тоненькие, но уже цепкие лапки с острыми коготками…

Зверька описывал долго, ярко и так зримо, как будто видел в реальности. При этом отслеживал постепенные изменения в ритме дыхания сестренки и с каждым новой произнесенной фразой убеждался в том, что этот образ сестренке очень и очень комфортен. Поэтому пошел дальше и несколько минут старательно добавлял четкости и объема окружению котенка. Затем придумал море мелких штрихов, описывавших настроение. А за несколько секунд до кульминации вывесил в метре от нас сдвоенный крошечный светляк. Само собой, ни на миг не прекращая говорить. Поэтому переход к самой последней фразе приживления получился очень плавным:

— …и теперь, когда ты подкралась к опушке леса, осталось самое главное — увидеть белую бабочку, прыгнуть и схватить ее самой первой из своих подружек. Посмотри, вот она, прямо перед тобой! Прыгай!!!

«Подзатыльник», направленный в уже подготовленное средоточие, пробил «барьер» имеющегося сродства, и Лада ушла в скачок. Да, он получился совсем коротким, сантиметров в двадцать, и чуть не оторвал мне правую руку, зато полноценным. Пока я радовался успеху, девушка, еще не успевшая вывалиться из навеянного состояния, прыгнула еще два раза подряд, все-таки дотянулась до «бабочки», пробила «коготками» пустоту, недовольно зашипела и… восхищенно заверещала:

— Ярик, я тебя обожаю!!!

Глава 3

30 июня 2075 г.

…До камина, ведущего к моему логову, я добрался часа через полтора после полуночи напрыгавшимся до состояния нестояния. Да, физически тело, основательно взбодренное восстановлением и пребывающее под усилением, было в полном порядке, а голова под очищением разума работала, как часы, но почти двадцать часов передвижений скачками и крайне напряженный день сделали свое дело — стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором начинали мелькать то камни, то утоптанная земля, то трава, то снег, то всевозможные Дички. Вот я и ломился к «квартире» на автопилоте, бездумно сворачивая в нужные ответвления подземного лабиринта, пригибаясь там, где это требовалось, и местами сокращая путь все теми же скачками.

Само собой, не забывал и об обнаружении жизни. Поэтому увидел Ладу за три с половиной сотни метров, сообразил, что она в «зале для медитаций», и даже разобрался, чем она там занимается. В результате, нарисовавшись у входа, рассыпался в похвалах:

— В жизни бы не сказал, что эта связка отрабатывается только двое суток — ты атакуешь, как маленькая, но очень грозная рысь!

— Я-а-ар!!! — радостно заверещала девчонка, прыгнула ко мне, обняла и радостно затараторила: — Я заждалась. И страшно соскучилась. И безумно рада тебя видеть! Ну что, набил?

Радость, ощущающаяся в ее эмоциях, была настолько сильной, яркой и чистой, что я невольно улыбнулся:

— Ага. С запасом. А еще добыл тебе пекло. Правда, здорово устал. В смысле, морально. Поэтому приживлю тебе этот навык прямо сейчас и ломанусь мыться. А все остальное расскажу, когда упаду на матрас и расслаблюсь.

За трое суток тренировок под моим руководством доверие сестренки превратилось в слепую веру, так что процесс приживления занял чуть больше пяти минут. Но ломануться к речке сразу после этого не получилось — Рыжая заявила, что хочет составить компанию, и спросила, нет ли в моих запасах шмотья женских купальников.

Я вывалил перед ней все, что было, затем вернул в пространственный карман оба цельных, в которые сестренка не смогла бы втиснуться при всем желании, а еще через пару минут убрал еще три забракованных раздельных. После примерки последнего, состоящего из небольших треугольничков на веревочках, притворно вздохнул:

— При первой же возможности устроим набег на магазины женского белья: такую красоту могу видеть только я, а все остальные мужчины пусть идут лесом!

Выглядела она действительно сногсшибательно: буйная рыжая грива закрывала плечи и верхнюю половину тела почти до середины живота; сквозь густые пряди волос дерзко выглядывали полные, упругие и чуть разведенные полушария умопомрачительно красивой груди; хорошо выраженная талия плавно переходила в чуть узковатые, но от этого не менее сексуальные бедра, а длинные тренированные ножки вообще убивали наповал. Ибо идеально соответствовали личному эталону красоты этой части женского тела!

Лада, явно прислушивавшаяся не столько к словам, сколько к моему эмоциональному фону, расслабилась и заулыбалась:

— Я в твоем вкусе, и это настолько приятно, что не передать словами! Все, теперь моя душенька спокойна. Пошли мыться…

Появление пекла никак не сказалось на новых традициях нашей семьи — после возвращения в «спальню» Рыжая влезла в общий спальник, вытребовала меня к себе, забралась под левую руку и потерлась щекой о плечо:

— Я весь день не находила себе места, а теперь мне хорошо и спокойно.

Мне тоже было хорошо и спокойно. В смысле, лежать рядом с ней. А все остальное как-то не радовало. Но грузить сестренку непонятками вот так сразу не было никакого желания, поэтому я начал с рассказа о своих успехах:

— Я набил аж девятнадцать колоколов и еще порядка шести десятков других средоточий. Что радует, ведь после того, как мы поступим в МАО, станет не до охоты, а любой редкий навык — это хорошие деньги. Но это не единственная приятная новость: по дороге к нашему логову мне повезло столкнуться с боевой двойкой Доломановых…