Ужасы: Последний пир Арлекина (сборник)

— Ну, не знаю насчет Джона Леннона или Генри Фонды. Недавние происшествия, скажем история с Натали Вуд, [49] имеют признаки работы Конклава. Но черт меня побери, если я знаю точно, так ли это. Некоторое время спустя ты можешь распознать их почерк, но Конклав постоянно совершенствует методики — на случай, если посторонние люди начнут сопоставлять факты. Порой в дело вмешивается судьба. Думаю, именно так произошло с Ленноном. Иногда действуют и они. Смерть Леннона была выгодным событием, независимо от того, запрограммировал ее Конклав или сама судьба.

49

Натали Вуд(1938–1981) — американская актриса, утонувшая при невыясненных обстоятельствах во время путешествия на яхте.

Джонатан промолчал.

— Опять у тебя на лице это выражение, Джон. То, о чем ты думаешь, я прокручивал в голове миллионы раз. Это холодный расчет. Ты должен выключить свои эмоции и действовать на уровне продолговатого мозга: [50] рассматривать проблему бесстрастно, как математик, решающий уравнение.

— Ты делал все это ради денег? — Внезапно Джонатан будто впервые увидел свои окна с витражами, эксклюзивный письменный стол, ковер сибарита и вспомнил все, что сам делал, желая приобрести блага. Его взгляд остановился на тысячедолларовом издании «Моби Дика», покоившемся на дорогой дубовой полке.

50

Отдел головного мозга, отвечающий за защитные и жизненно важные рефлексы.

— Не только ради денег. Не знаю, смогу ли я объяснить, почему их предложение так меня привлекло. То есть найти разумное объяснение… — Хэскелл уронил руки на колени.

— Я не такой глупец, как ты думаешь, — без выражения произнес Джонатан. — И прекрасно понимаю, почему ты или любой другой творческий человек мог согласиться на подобное: Голливуд выдохся. Это иссохший колодец в смысле творчества. Сценарии бесконечно переписываются, чтобы дать работу менеджерам среднего звена киностудий. Смонтированные версии лент правят пиарщики, а финальные кадры диктуют невежественные зрители закрытых просмотров. Все студии тесно связаны между собой и последние тридцать лет находятся под каблуком у финансистов. Сегодня люди смотрят не кино, а корпоративные сделки. Когда-то продюсеры делали фильмы и продавали их. Сейчас все наоборот: не кино снимают с помощью денег, а благодаря кино делают деньги. Сценарий, простой, как гамбургер, превратился в формальность — одну из множества других: «звездные имена», «звездные режиссеры» и «популярность». Бухгалтеры сводят это сырье по некой формуле, как математики, и присваивают результату название «продукт». В итоге фильм, не принесший ста миллионов долларов прибыли, считается провалом. В этой жесткой системе последним оплотом истинного творчества является парень, который придумывает, как сделать шаблонный мусор успешным и убедить миллионы зрителей в том, что появилось нечто новое, оригинальное и увлекательное.

Перед мысленным взором Джонатана промелькнул абсурдный образ типичной голливудской кинобанды. Хэскелл набросал сюжет настоящего короткометражного ужастика. Решить, бред это или страшная правда, было нелегко.

— Выходит, самым креативным человеком будет тот, кто сможет незаметно руководить общественной жизнью или привлекать внимание СМИ к нужным событиям. Реальная смерть притягивает обывателей, пресыщенных людей, и сценарии надо все время усложнять, чтобы они казались убедительными и реальными. Очевидно, это вызов для любого творческого человека: в то время как «обычные» сценарии и идеи остаются невостребованными, указания сценариста Конклава должны быть предельно точными и исключать ошибку или неповиновение, абсолютными! Понимаешь? Наконец творецконтролирует хотя бы одну сторону киношного бизнеса!

Сердце Джонатана гулко стучало где-то в горле.

— Скажи мне, я близок к правде? — сказал он безрадостным тоном.

Взгляд Хэскелла снова устремился к шторам.

— Таков был первоначальный замысел. Но, как и все в Голливуде, очень скоро оригинальная идея была исковеркана.

— И поэтому тебе пришлось уйти?

— Поэтому мне пришлось сойти с ума. — Последние слова превратились в долгое шипение. Очевидно, алкоголь немного успокоил напряженные нервы беглеца. — А тебя подобная работа не свела бы с ума?

Джонатан покачал головой:

— Ты — не сумасшедший. Насколько я могу судить. А я — специалист по психам. Так говорят все мои дипломы. Кроме того, Хэскелл, я не верю, что ты действительно мог кого-то прикончить. Поэтому нахожусь в затруднительном положении. Если Конклав реален, ты лжешь насчет своего участия в нем: ты — не убийца.

— А вот теперь вернемся к зловещим авто. Сценаристы — всего лишь творцы идей. Грязную работу делают изверги в белых фургонах.

— Ты боишься, что к крыльцу подъедет машина, набитая киллерами? Никто не знает, что ты здесь.

— Можешь считать это осторожностью сумасшедшего. Понимаешь, именно так я вырвался из их когтей. Бежать не имеет смысла, поэтому я симулировал сумасшествие, чтобы выскользнуть и выиграть время. А потом убедиться, что Конклав не сможет меня ликвидировать.

— После того, как ты разочаровался в… исковерканных идеях. — Слова Джонатана прозвучали зловеще и мелодраматично, и он попытался говорить нормальным голосом — с сочувствием, но не снисходительно, как это свойственно психоаналитикам.

— На самом деле изменения в политике Конклава были фундаментальными и абсолютно предсказуемыми, — объяснил Хэскелл. — Их цели стали порочными. Люди, обладающие такой властью, никогдане признают авторитетов. Я понимаю — определение их изначальных целей как «чистых» звучит ужасно, но подобрать более точное слово нельзя.

— Ну, если смотреть объективно — с практической точки зрения, — цели Конклава были, осмелюсь сказать, чисты. Чисты и бескомпромиссны. — Джонатана заворожила эта мысль.

— Но, как всегда получается в проклятой индустрии кино, им вечно было мало. Жадность побудила начать эксперименты с наркотой. Добавки в фастфуд, который покупают зрители в барах кинотеатров. Крошечные порции легких транквилизаторов, делающие человека более восприимчивым к специальным кадрам, которые воздействуют на подсознание. Первые пробы коснулись товаров — футболок, игрушек, книг, кукол. Всего. В сценарии включали множество мелких деталей, влияющих на психику среднестатистического потребителя. Цель проста — заставить зрителей покупать связанную с фильмом продукцию, подобно тому как лабораторные мыши пьют «фиолетовый номер два». Достаточно побрызгать некой жидкостью на попкорн! А самое смешное то, что программа оказалась очень дешевой. Помнишь, как масло для попкорна в закусочных заменили оранжевой бурдой из растительного масла?

— Ты про этот мерзкий жир, поставляемый в галлоновых жестянках, который застывает при комнатной температуре, наподобие свечного воска?

— Мы провернули это под девизом экономии. В каждой американской семье поддерживают идею бережливости; замену приняли как неизбежное зло. Все оказалось просто, как бутерброд. — В тоне Хэскелла слышалась какая-то извращенная гордыня: в конце концов, они обсуждали полет его фантазии.

— Но до сих пор главной целью оставалась прибыль. Деньги.

— Ситуация изменилась. — Хэскелл взял свой пустой бокал и стал двигать его по столу, рисуя какие-то невидимые узоры. — Примерно в то время, когда правительство вновь ввело обязательную службу в армии, все начало меняться. Конклав получил заказ — я так думаю — на следующую деятельность: с помощью обычной тактики и идей, рожденных во время операции «Попкорн», нужно было найти дешевый способ милитаризации молодежи страны, чтобы она легче восприняла призыв в вооруженные силы. Правительство подготовило экономическую почву, сообщив, что наступил период депрессии; провели аналогии с тридцатыми годами — периодом накануне последней «хорошей» войны.

— И Конклав…

— …загорелся этой идеей. Нашей целью было сделать убийства и войну похожими на развлечение. За вдохновением мы обратились к тридцатым годам (чистая интуиция!). В офисе одного из сценаристов мы нашли древний экземпляр первой космической оперы Дока Смита «Ленсмен». Оказалось, что в семидесятых публика стала более восприимчива к подобным вещам, — в тридцатых это считалось литературой для подростков. Наркотики побуждали людей приходить на сеансы снова и снова, что одновременно приносило выгоду и служило целям милитаризации. Фильм, который мы выпустили, использовал все необходимые психологические рычаги. Тот факт, что он принес больше прибыли, чем параллельные проекты, доказывает верность выбранного пути.