Ужасы

— Пойдемте же со мной, Морган, — кокетливо позвала Стренгхейвер. — Вы нужны мне. Весь штат отделения должен собраться под куполом. Я собираюсь раздать всем распоряжения.

Голоса доктора не было слышно, и Эрик открыл глаза. С торжествующим видом Стренгхейвер тянула профессора за руку, словно вытаскивала его на отмель после того, как спасла с тонущего корабля.

Как только голоса врачей затерялись вдали, бывший митингующий с соседней кровати спросил:

— Заметил, что они упомянули красные, синие и желтые карточки, а про зеленые ничего не сказали?

— Я тоже сразу обратил на это внимание, — ответил Эрик.

Перекинувшись этими фразами, оба исчерпали желание к общению на несколько часов.

Именно Эрик первым наконец прервал затянувшееся молчание:

— Да что, черт возьми, там происходит? — Он показал на третью кровать, где под одеялом ближе к изножью кровати творилось что-то невообразимое.

— Опять крыса, — спокойно ответил мужчина.

— Должно быть, преизрядного размера.

— Точно, — согласился сосед по палате. — Я и не знал, что бывают такие здоровенные. Что ты делаешь?

Эрик свесил ноги с кровати и уже доставал иглы капельниц из вен.

— Я собираюсь взглянуть на крысу. И посмотрю, не могу ли я чем-нибудь помочь бедняге.

— Ему уже не помочь, поверь мне. А если ты отсоединишь капельницы, то вскоре станешь похож на него и помрешь — лекарства поддерживают твою жизнь.

Справившись с иглами, Эрик встал и, покачиваясь, побрел прочь от своей кровати.

— Может, так, а возможно, и нет. Но вот в чем я уверен наверняка: Стренгхейвер в любом случае прикажет отключить нас от всех аппаратов, причем скорее раньше, чем позже.

— Ну да, мы же "зеленые". Мне тоже пришло в голову, что такую возможность никак нельзя исключать.

— Не просто возможность. Ты же слышал, что сказала Стренгхейвер. Так что это неизбежность.

Добраться до третьей кровати оказалось не так сложно, как казалось вначале. Эрик уселся в изножье, где по-прежнему продолжалась непонятная суматоха и возня. Вытащив уголок одеяла из-под матраса, он осторожно приподнял его.

Там оказались две крысы: одна на другой. Нижний грызун сидел смирно, и Эрику показалось, что на его мордочке застыло задумчивое выражение смирения, как на лице монашки. Верхний же яростно сгорбился и усердно работал всем телом, выражение его усатой морды было совсем другое. Зверек посмотрел вверх, на Эрика, оскалился и рыкнул, затем словно забыл про него и продолжал заниматься своим делом.

— Здесь парочка, — отчитался в наблюдениях Эрик. — Огромные! Знаешь, чем они занимаются?

— Лучше скажи, как он?

Эрик приподнял одеяло еще немного.

— О боже! — вырвалось у него, а левая рука непроизвольно взметнулась вверх, чтобы зажать рот.

Быстро опустив одеяло на место, он вспугнул крыс и, ошеломленный, пошатываясь, встал на ноги.

— Что, нехорошо? — поинтересовался любитель митингов.

— Если он еще не мертв, то уж лучше бы умер.

Обойдя вокруг постели, Эрик склонился к усохшему человечку — наклоняться было мучительно больно — и внимательно вгляделся в лицо страдальца.

— Как он выглядит?

Эрик, на мгновение потерявший дар речи, лишь покачал головой.

— Что, так плохо?

— Мне показалось, что я, быть может, знаю этого человека.

— И что?

— Никак не могу понять. Наверное, ошибся.

Эрик вернулся к своей кровати и сел на сухой краешек, еще не пропитавшийся жидкостью, вытекавшей из одной капельницы. Внимательно осмотрел свое тело, абсолютно голое за исключением повязок на груди и животе, и увидел, что проделанные в нем маленькие дырочки кровоточат не так сильно. А некоторые уже заживали. Пока он чувствовал себя весьма сносно. Конечно, он был очень слаб, но зато голова соображала гораздо лучше, чем прежде.

Эрик и не заметил, что за последние полчаса в коридоре бурлила жизнь, оттуда доносились все возрастающий шум и разговоры. Он уже было собрался приоткрыть дверь и выглянуть наружу, чтобы понять причину такого гвалта, когда обе створки внезапно распахнулись прямо перед его носом и в палату, двигаясь прямо на него, вкатилась тележка с большими чемоданами, принадлежащими — сразу видно — очень состоятельным людям. Толкающий весь этот груз санитар согнулся чуть ли не вдвое и поднял голову, только когда собрался загнать тележку в заранее выбранное место между стеной и кроватью. Тележка катилась прямо на Эрика, которому пришлось неловко отскочить и спешно забиться в угол, но санитар все равно не смог заметить его, потому что был невысок ростом, а груда багажа возвышалась огромной горой. К счастью, тележка остановилась в футе от стены. Эрик боялся, что если она врежется в него, то швы разойдутся и его просто-напросто буквально разорвет пополам.

Санитар вышел в коридор, но сразу же вернулся с другой такой же тележкой. С трудом проталкивая ее через двери, он крикнул кому-то в коридоре:

— Здесь еще много поместится!

— Отлично, — ответил женский голос. — Заберете их позже, когда мы займемся конфискацией имущества. Сейчас же ваша задача состоит в том, чтобы обеспечить красным картам беспрепятственное продвижение но коридору к палатам отсека Е. — Голос принадлежал доктору Стренгхейвер, и по нему несложно было догадаться, что дама наслаждается происходящим.

Эрик притаился в углу еще на пять минут, пока носильщик завозил в палату доверху груженные тележки, потом двери наконец-то закрылись, и он смог пробраться к своей кровати.

Сразу видно, багаж паковали второпях. Многие чемоданы не были нормально закрыты, некоторые даже раскрылись в пути. Эрик заглянул в ближний: там оказались вещи тучной пожилой дамы. Он отодвинул его в сторону и наугад заглянул в следующие. Во всех находилось примерно одно и то же, но весьма удивительно было найти кожаную сумку на молнии с пачками банкнот крупного достоинства, перетянутыми резинкой. Искушение было велико, но, сообразив, что в его теперешнем положении от денег никакого проку нет, Эрик переключил внимание на другую тележку с сумками.

Товарищ по палате некоторое время молча наблюдал за его действиями и наконец спросил:

— Что это ты делаешь? Воруешь? Похоже на то, что со знанием дела. Профессионал, да?

Эрик не стал отвечать, ибо нашел то, что искал: полный чемодан мужской одежды. Он вытащил вельветовые джинсы и прикинул на себя. Брюки показались ему на дюйм или два длиннее, чем нужно, но Эрик решил все же примерить их, что оказалось весьма сложной и болезненной операцией. Стоило только наклониться вперед, пытаясь натянуть штаны, как все тело заполонила острая боль, и Эрик громко вскрикнул. Когда боль отпустила, он понял, что в таком положении одеться не получится. Тогда он лег на спину, подтянул колени к животу и накинул брюки на ступни. Затем брыкнул ногами, и штанины скользнули вниз.

Когда Эрик застегнул молнию, с соседней кровати послышались аплодисменты и спокойный голос произнес:

— Браво. Просто изумительно. Ты собрался попытать счастья и выбраться отсюда.

— Сейчас самое время. Пока в коридоре творится черт знает что.

Извиваясь, Эрик влез в рубашку и застегнул на несколько пуговиц, сверху натянул пиджак. Надеть носки не представлялось возможным, поэтому он бросил на пол пару ботинок без шнурков и постарался надеть их на голые ноги.

— До старой больницы путь недалек. Доберусь туда и подниму тревогу.