Уже мертва

— Землю вокруг дома проверили? Может, он зарыл все, что могло его выдать?

— Проверили.

— А подвал, кладовые осмотрели?

— Да. Обнаружили в них грабли, мотыгу, несколько деревянных ящиков, старую пилу, сломанную тачку. Стандартный набор садового хлама. А еще кучу пауков. Жилбер, по-моему, нуждается в медицинской помощи.

— Погреб там есть?

— Бреннан, я же говорю: они осмотрели всё!

— И не наткнулись ни на одну газетную вырезку?

— Нет.

— Не нашли ничего, связывающего это место с конурой на Берже?

— Ничего.

— Или с Сен-Жаком?

— Нет.

— Или с убийством Гэбби?

— Нет.

— С убийством хотя бы одной из жертв?

Ответа не последовало.

— Чем же тогда он там занимается?

— Удит рыбу и размышляет о своем загубленном яйце.

— И что теперь?

— Мы с Бертраном собираемся еще раз поговорить с мсье Тэнгуэем. Посерьезнее. Настала пора упомянуть кое-какие имена. Я до сих пор уверен, что он водит нас за нос.

— Думаете, с этого будет толк?

— Надеюсь. Хотя… Может, Бертран и прав. Не исключено, что этот Тэнгуэй страдает раздвоением личности. Одна его половина — законопослушный учитель биологии, которому нравится рыбачить и изготавливать для учеников наглядные пособия. Другая — ярый ненавистник женщин, страдающий комплексом сексуальной неполноценности. Этот ненавистник выбирает жертв, следит за ними, избивает их до смерти. Может, становясь зверем, он идет в какое-то другое место, туда, где наслаждается своими фантазиями и любуется на сувениры. Черт, ведь Тэнгуэй может даже не знать о существовании своей болезни!

— Неплохо. Мистер Пиперс и мистер Криперс.

— Что?

— Да так, вспомнила одну старую комедию.

Я рассказала ему, что смогла выяснить при помощи Лакруа.

— А почему вы раньше не рассказали мне об этом?

— Вас тоже часто невозможно разыскать, Райан.

— Итак, квартира на Берже определенно связана с этим типом. Если вас это утешит, Клодель уже считает Тэнгуэя приговоренным.

— Почему?

— У него спросите. Послушайте, мне пора идти.

— Держите меня в курсе.

Я дописала письма и решила отнести их на почту, а заодно и купить чего-нибудь из продуктов. Котлеты и мясо не годились для встречи Кэти. Я улыбнулась, вспоминая, как, будучи четырнадцатилетним подростком, она объявила, что становится вегетарианкой. Я была уверена, что месяца через три моя дочь опять начнет есть все подряд. Я ошиблась. Вот уже пять лет мяса она не признавала.

Я мысленно составила список. Сыр. Фруктовые соки. Газированную воду Кэти не пила. И как мне удалось воспитать такого ребенка?

У меня опять заболело горло. Следует как можно быстрее прогнать из себя болезнь. Я подумала, что лучше всего прибегнуть к услугам спортзала.

Прозанимавшись десять минут на беговой дорожке, я поняла, что зря приехала в спортклуб. Мои ноги затряслись, а с лица лился пот.

Зато боль в горле ослабла, а со лба и с висков как будто спала стягивавшая их лента. Мысли сосредоточились на Тэнгуэе. Я воспроизвела в памяти все, что рассказал о нем Райан, поразмыслила над теорией Бертрана и предсказаниями Джея Эс. Что-то неясное не давало мне покоя. Я все сильнее напрягалась. Перчатки.

Почему раньше я не придавала им должного значения?

«Неужели сексуальные фантазии и жажда насилия Тэнгуэя действительно порождены его физической неполноценностью? — думала я. — Неужели убийства — единственный существующий для него способ почувствовать себя выше других людей? А разрезая животных, он тоже утоляет какие-то свои потребности, претворяет в жизнь фантазии? А игры с Жюли? Как ведет себя его страсть к насилию? В определенные моменты становится неуправляемой и требует крови? Что явилось определяющим фактором для порождения в нем этой страсти? Потеря родителей? Ущербность? Или что-то еще?»

Зачем ему понадобилась Гэбби? Ее он убил по-другому. Они были знакомы. Она одна из немногих соглашалась с ним общаться. Меня обожгло приступом нестерпимой тоски.

Да. Конечно. Он расправился с ней, чтобы заставить страдать меня. Ведь это я нашла Грейс Дама. Я опознала Изабеллу Ганьон. Я мешаю ему, подрываю его уверенность в собственном превосходстве над женщинами. В осознании его мужской силы. Вместе с убийством Гэбби из него вышла ярость, которую он питал ко мне, и был восполнен нанесенный его самолюбию ущерб. Что последует дальше? Что означает фотография, закопанная вместе с телом Гэбби? Что очередной его жертвой станет моя дочь?

Учитель. Убийца. Любит порыбачить. Обожает увечить. Мозг распирало от дум. Я закрыла глаза и почувствовала жар где-то под нижними веками. Я увидела множество мелькающих красных пятен, подобных рыбкам в пруду.

Учитель. Биология. Рыбы.

Опять надо мной издевалась какая-то мысль из подсознания. Ну же. Ну. Что? Учитель. Учитель. И?.. Учитель. С девяносто первого года. «Сен-Изидор». Да. Да. Мы все это знаем. Что из этого? Моя голова потяжелела настолько, что думать было больно.

Неожиданно меня обожгло: компакт-диск! Я совсем забыла о нем. А он мог содержать какую-то крайне важную информацию. Я схватила полотенце.

39

Я обливалась потом и еле двигалась от изнеможения, но села за руль.

«Это опасно, Бреннан, — твердил мне внутренний голос. — Микробы выйдут из схватки победителями, не ты. Сбавь скорость. Еще остановят за превышение».

Нет. Я должна очутиться дома как можно быстрее. Просмотреть диск. На нем записано что-то важное.

Я проехала по Шербруку, обогнула соседний квартал и приблизилась к дому. Дверь гаража опять гудела.

«Черт знает что! — выругалась я мысленно. — Почему Уинстон не отремонтирует наконец проклятый замок?»

Я завела в гараж машину и торопливо пошла к своей квартире.

У моей двери лежала сумка.

— А это еще что?

Сумка была дорогой. Из черной кожи. Подарок от Макса Феррари. Его подарок Кэти. Она лежала прямо у моей двери.

Сердце в груди схватило льдом.

Кэти!

Я открыла дверь и выкрикнула ее имя. Никто не ответил. Я отключила сигнализацию и опять позвала дочь. Тишина.

Я вихрем пронеслась по всем комнатам, ища глазами какие-нибудь следы присутствия Кэти и зная, что ничего не найду.