Узница Нод-Алора

5. В случае принудительного расторжения Контракта сторона инициатора разрыва контрактных отношений лишается магических сил и полученных по условию Контракта преимуществ.

6. Штрафные меры за несоблюдение условий настоящего Контракта определяются потерпевшей Стороной Б.

7. По истечении срока действия настоящего Контракта все полученные блага и имущество не подлежат возвращению.

8. В случае согласия обеих Сторон настоящий Контракт может быть продлен на неопределенный срок.

9. На срок действия настоящего Контракта Сторона А не может заключать иные магические контракты с другими лицами."

От обилия всяких слов на меня напала зевота и заслезились глаза. Мы только что плотно покушали, поэтому я ощущала сонливость. Вникать в смысл юридических излишеств было откровенно лень, но я добросовестно прочитала до самого конца и даже попыталась вяло пошевелить мозгами. Почему этот контракт напомнил мне какую-то клятву, которую так и хочется закончить известной фразой: "в горе и радости, в богатстве и бедности, в здравии и болезни, пока смерть не разлучит нас"? Не пойму: меня на работу берут или замуж? Но самое главное — он будет меня кормить!

— А как подписать? — мягко спросила я, прикрывая вырвавшийся зевок ладонью.

— Просто дотронься до него, — ласково улыбнулось чудовище, отчего я тут же проснулась и встрепенулась. — Может, есть какие-то вопросы по условиям? Кажется, тебя интересовала часть про воровство?

— Не, уже не интересно, — отмахнулась я, протягивая руку к пламенной бумаге. — Зачем мне воровать, если ты пообещал и так все дать? Слушай, а эта рукопись не жжется? Что-то мне страшно туда руки совать.

— Никакой опасности, — успокаивающе произнес парень. — Мой огонь никогда тебе не навредит.

Казалось бы! Звучит очень мило и романтично, да? Однако в воздухе так и повисла фраза: "Надо будет — сам прибью, без магии". Жуткий парень, скажу я вам.

Набрав в грудь побольше воздуха, ткнула пальцем в пламенеющий лист и удивленно выдохнула, когда он прошел сквозь бумагу, будто та была водой. Огонь расступился, и по краям листа закружились тонкие струи черной мерцающей пыли. Контракт принял мою магию, и сделка завершилась.

— Вот и все. Умница, — довольно заулыбалось чудовище. Он щелкнул пальцами, и контракт растворился в воздухе, исчезнув. Хлопком отряхнув с брюк невидимую пыль, парень встал и протянул мне руку: — Надеюсь, наше сотрудничество принесет хорошие плоды и мы оба получим то, чего хотим.

— Я тоже на это надеюсь, — сдержанно улыбнулась я, в свою очередь также поднимаясь и с опаской пожимая протянутую руку. Не знаю, как не заметила этого раньше, но теперь, когда наши руки одновременно "попали в кадр", я заметила странность. У нас обоих на запястье одинаковые рисунки! — Что это? Почему у тебя такой же рисунок?

— Это? — Он отпустил мою ладонь и отвел руку в сторону, будто не хотел это показывать. — Не обращай внимания, всего лишь шутка одной... вредной бабы.

Чудовище засуетилось, намереваясь убрать со стола посуду, и было очевидно, что он так с темы съехать пытается. Разумеется, я сразу заподозрила неладное. Прищурившись, смерила его подозрительным взглядом и удовлетворенно отметила, что он начинает нервничать от этого. Точно что-то скрывает!

— Как я могу не обращать на это внимание, если эта шутка касается меня, а я, если уж на то пошло, еще ни с какой вредной бабой познакомиться не успела, чтоб она тут шутки шутила. Колись!

— Да нет, не волнуйся, ничего серьезного, — попытался убедить меня парень, дергано перекладывая еду в контейнеры. — Тц, стазис-камера сгорела-то. Надо новую заказать. Да и пол в спальне подлатать, я его пробил там немного. Или в другие апартаменты переедем? Да, отец все равно здесь больше жить не будет, а нам больше комнат теперь требуется. Тогда и покупать ничего не надо. Там уже все есть.

— Чудовище! Хватит заговаривать мне зубы! — требовательно произнесла я, отчего парень едва не вздрогнул. Он явно пытался увильнуть от ответа. Похоже, эта тема серьезней, чем казалась. — Что за баба? Что за рисунки? Что происходит?

— Я скоро решу эту проблему, тебе не о чем беспокоиться, — ответственно пообещал он, и я поняла — врет, как дышит. Не знает он, как проблему решать. Однако чудовище мне досталось упертое, я таких не умею уговаривать.

А потом я увидела, как у него едва заметно дернулся уголок губ.

В актерском мастерстве значение имеют любые микро выражения. Наклон головы может рассказать о серьезности размышлений героя, поза — о внутренней борьбе, но самое главное, при помощи чего актер передает свои мысли и эмоции зрителю — это глаза и губы. Причем эти два аспекта могут вообще не совпадать в эмоциях.

Таким образом, пока чудовище строило озадаченную и виноватую моську, одно крошечное движение губ выдало едва сдерживаемое веселье хитреца. Он врет! Он хочет, чтобы я продолжала его уговаривать! А потом он, наверное, смилостивится и расскажет мне что-то неприятное и неприличное — зуб даю! Ну уж нет. Я теперь еще бдительнее буду!

— Ну решишь и ладно, — легкомысленно улыбнулась я, а у чудовища контейнеры из рук посыпались. Он вскинулся, поднимая обжигающе черный взгляд, и недоверчиво уставился на меня. — Что? Я тебе доверяю. Ты ведь не будешь меня обманывать, да?

— Мн, ага, — пробурчал великан, не зная, куда глаза деть от стыда и раздражения. Быстро что-то обдумав, он отмел в сторону все соображения, бросил возиться с контейнерами и решительно произнес: — Мы переезжаем!

— Куда? — насторожилась я, вспоминая убежище со всем нажитым имуществом. — Надеюсь, не ко мне? У меня не прибрано, я не ждала гостей.

Мужчина остановился, посмотрел на меня глубоким взглядом из-под черных ресниц и успешно поборол желание сделать со мной что-нибудь возмутительное, чтобы я перестала говорить глупости. Ему потребовалась пара глубоких вдохов, прежде чем дать ответ.

— Нет, не к тебе. Со стороны может показаться, что я — кухарка, но если присмотришься, то увидишь, что тут вся планета принадлежит мне. Разумеется, эта квартира — не единственное место, где мы можем жить.

— Очень хорошо, — одобрительно кивнула я, отчего жуткое лицо чудовища стало еще более жутким, а желание сделать со мной что-то возмутительное стало почти неудержимым. — А почему это звучит так, будто мы будем жить вместе?

— Потому что мы будем жить вместе, — как умственно отсталому ребенку объяснил Болдан. Голос был мягким с едва сдерживаемым раздражением, но он помнил, что нельзя обижаться на дураков, детей и женщин. А если три в одном...

— Разве ты не сказал, что тут вся планета тебе принадлежит? Или на твоей планете было всего две квартиры? — Я продолжала дергать тигра за хвост, усы и лапы, совсем не согласная жить вместе с этим бывшим насильником. Ну и, — чего греха таить? — он очень мило злится. Вот прям очень. Как злобная булочка, очень вкусная.