Узник Марса (сборник)

— Что это? — воскликнула Кей.

— Понятия не имею, — нахмурясь, ответил её отец. — Никогда не видел подобного аппарата или машины.

Филип Крейн их не слышал. Он воззрился на этот механизм, широко раскрыв свои блестящие от волнения иссиня-чёрные глаза. Эта машина… её он смутно помнил!

Он не помнил, для чего она предназначалась. Но что-то, казалось, говорило ему, что механизм этот являлся крайне важным, чем-то, от чего зависели колоссальные силы, и состоянием которого он был озабочен.

— Давайте-ка вытащим отсюда этот аппарат, и попробуем выяснить, как же он работал, — порывисто предложил он. — Если нам удастся выяснить природу этого аппарата, то мы узнаем, в чём заключалась цель экспедиции этого старинного воздушного корабля. И тогда мы можем попытаться выяснить, откуда тридцать лет назад отправилась та экспедиция и кто в ней участвовал.

Массивное лицо Джона Мартина отразило сомнение.

— Но сможем ли мы вытащить эту штуку, Филип? — возразил он.

— Двери тут широкие, — указал Крейн. — Их явно сделали такими с целью облегчить манипуляции с этой машиной.

Мы сможем её вытащить. Нужно приложить лишь небольшое усилие.

Видя горящее нетерпением лицо Крейна, Джон Мартин согласился. Однако воплотить в жизнь задуманное оказалось не так-то просто. Путешественники нарубили молодых деревьев, отсекли ветки и использовали их в качестве тормозов и рычагов, посредством которых и вытащили этот тяжёлый, приземистый механизм из разбившегося корабля. К тому времени, когда они наконец извлекли эту машину и установили на небольшой травянистой поляне, уже вечерело.

— Рад, что с этим закончено, — облегчённо крякнул Скотт Фултон. — Теперь, пока вы там возитесь с этой штуковиной, я исследую сам разбившийся корабль.

Бросив обеспокоенный взгляд на Филипа Крейна, Кей отправилась вместе с пилотом. Когда они час спустя вернулись, Крейн по-прежнему пребывал в восторге от изучения всех деталей той странной машины.

— Не могу понять назначение этого корабля, — сообщил им озадаченный Фултон. — Там есть идущие по всей его длине большие трубы, которые могли быть выхлопными трубами или дюзами ракет. Но кто же тридцать лет назад слышал об экспериментах с ракетами?

Джон Мартин, нахмурясь, покачал головой.

— В этом разбившемся корабле всё странно. Желал бы я понять это.

— Вы выяснили, для чего эта машина и как она действует? — спросил Фултон.

Филип Крейн повернул в их сторону взволнованное лицо.

— Нет, пока не выяснили. Эта штука — настоящая загадка. Но кое-что мы таки выяснили.

Он поднялся и шагнул на кристаллический диск и показал на красную кнопку на пульте управления.

— Видите? На пульте есть крошечная серебристая рука, указывающая на эту кнопку. Помещена туда, как я считаю, для напоминания, что, когда машину приводят в действие, надо сперва нажать на эту кнопку.

— Не нравится мне эта штука, — сказала вдруг Кей, глядя на машину серьёзным и недоверчивым взглядом. — Она выглядит такой… чужеродной.

Но Крейн уже нетерпеливо нажал на красную кнопку. Та со щелчком ушла в пульт.

На пульте управления тотчас же вспыхнули два красных огонька. А из похожего на соты аппарата вокруг диска поднялось медленное гудение. Мартин и Филип Крейн изумлённо уставились на эти гудящие штуки, похожие на соты.

— Откуда же она берёт энергию? — поражённо пробормотал геолог. — Должно быть, у неё есть какой-то независимый источник энергии… и всё же в ней нет ничего похожего на батарейку.

Аппарат продолжал гудеть. Но никаких других изменений не произошло. На лице Крейна отразилось глубокое разочарование.

— Ну должна же эта штука быть для чего-то предназначена! — воскликнул он.

Когда он впился взглядом в машину, похожие на тени воспоминания у него в голове сделались громкими, сильны ми. Казалось, они что-то шептали, о чём-то молили. Умоляли его что-то сделать с этим механизмом, что-то, для чего тот и предназначался, что-то жизненно важное.

— Если эта штука ни для чего не предназначена, — медленно произнёс наконец он, — то нам не…

Из полого конуса над пультом внезапно прозвучал крик. Пронзительный, заряженный эмоциями голос, задыхаясь от волнения, поднялся до визга.

— Таркол! — неистово воззвал этот пронзительный голос. — Таркол няа pupel

Все уставились друг на друга с побледневшими в сгущающемся сумраке лицами. А из конуса тот дрожащий, пронзительный голос продолжал взывать:

— Таркол! Таркол!

Пронзительный, дрожащий голос старика, взывающий словно издалека, с неистовым, сверхчеловеческим чувством!

Глава III. Голос из пустоты

Первым заговорил Джон Мартин.

— Эта штука какого-то рода радио, — объявил он. — Но кто же к нам обращается? Язык этот мне не знаком, а я их знаю много.

— Таркол — это имя! — воскликнул Крейн. — Я, кажется, его уже слышал, равно как и этот язык.

Высокого Крейна стала бить дрожь, а его чёрные глаза заблестели. Этот голос, этот незнакомый язык, он их почти понимал! И имя Таркол мгновенно запустило в ткань его воспоминаний сильные пальцы. Взволнованный, заряженный эмоциями голос снова пронзительно крикнул из конуса.

— Таркол! Су Дандор! Дандор!

— А Дандор — это, должно быть, его имя! — воскликнул Филип Крейн — Он ждёт ответа.

И Крейн импульсивно быстро шагнул вперёд и громко крикнул в пустотелый конус.

— Говорит Филип Крейн! Кто ты? Откуда вы ведете передачу?

Затем вновь наступило безмолвие. Минута шла за минутой, и не приходило никакого ответа.

— Должно быть, эта штука не способна передавать, — пробормотал наконец Фултон. — Твой вызов не прошёл.

И тут вдруг, противореча тому заявлению, из конуса вновь раздался пронзительный старческий голос. Теперь старик казался озадаченным и по-прежнему дрожал от лихорадочного волнения.

— Крейин? — повторил он. — Фиилип Крейин?

— Он не понимает по-английски! — воскликнул Крейн. — Попробую другие языки.

— Говорит Филип Крейн! — снова позвал он. И повторил это по-испански и по-французски. Джон Мартин добавил переводы ещё на пять языков.