Узник опала

– Нет, с ним магистрат – мосье Тидон. Всем известно, что он жаждет перевода в Париж, и это дело в состоянии ему помочь. Он не выпустит надолго из виду виконта де Мирандоля – можете не сомневаться, – усмехнулся инспектор.

– А как насчет Сювлака?

– Никто весь день не выходил за пределы территории.

– Отлично! – Детектив высунулся в окошко и заговорил шепотом. Рикардо услышал, как инспектор ответил «да», после чего Ано повернулся к Моро, сидящему рядом с шофером: – Мы воспользуемся калиткой, которую сегодня покрасили. – Покуда жандармы убирали барьер с дороги, он вновь обратился к инспектору: – В проволочных заграждениях больше нет надобности. Вы можете задержать любого из Сювлака или Мирандоля. А остальные пусть проезжают – не стоит причинять им неудобства.

Автомобиль, урча, как огромный кот, заскользил мимо высоких железных ворот Шато-Мирандоль слева и плантации Сювлака справа. Вскоре они миновали арку и сам Шато-Сювлак. Стены розовели под звездным небом, и ни в одном окне не было света. Машина поехала вниз, мимо фермерских построек и гаража, пересекла пастбище и поднялась на холм. В пятидесяти ярдах от ворот Ано постучал по стеклянной перегородке, и автомобиль остановился. Дальше трое мужчин пошли пешком по белой дороге. Справа от них тянулся вниз склон холма, а слева наверху виднелась ограда Шато-Мирандоль. Подойдя к калитке, мистер Рикардо протянул к ней руку, но Ано остановил его.

– Не трогайте калитку! – прошептал он.

– Почему? Там только влажная краска, – отозвался Рикардо.

– Может быть, и не только. Лучше соблюдать осторожность.

Детектив надел перчатку на правую руку, но не трогал щеколду, прежде чем их не осветил луч фонарика, который тут же погас. Из-за кустов в саду вышел человек и открыл им калитку.

– Благодарю вас, – пробормотал Ано. – Вы отлично караулите.

Они проскользнули сквозь кустарник на лужайку перед невысоким домом. По краям плотных портьер на окнах библиотеки виднелись полоски света. В этой комнате, подумал Рикардо, честолюбивый магистрат следит за злодеем, чье осуждение вымостит ему дорогу в Париж. Он крался вперед, надеясь, что сможет заглянуть в комнату. Что там делают эти двое? Болтают за бутылкой вина, как добрые друзья? Или сидят молча: один – бегая глазами от стула к столу, от книги к орнаменту, от картины к камину, лишь бы не смотреть на компаньона, а другой – устремив на него стальной немигающий взгляд? Сгорая от нетерпения, мистер Рикардо подкрался к окну, заглянул внутрь и внезапно отпрянул с негромким возгласом. Ано схватил его за локоть.

– Тише! – прошептал он. – Что вы увидели?

Но Рикардо из-за внезапного шока утратил дар речи. Ему казалось, будто кровь остановилась у него в жилах.

– Смотрите! – выдохнул он наконец, указывая на окно.

Ано в свою очередь заглянул в комнату и был не менее потрясен. Стоя между портьерой и окном, прижав лицо к стеклу и согнув пальцы вокруг глаз, чтобы не мешал свет в комнате, виконт де Мирандоль уставился в темноту неподвижно, как древний индийский идол. Он наблюдал за ними, как засидевшийся допоздна в кабинете ученый, который, услышав треск ветки в пустом саду, подошел к окну и при виде грабителей прирос к полу. Только стекло отделяло Ано и Рикардо от застывшего белого лица с толстыми губами и лысым черепом. Мистер Рикардо никогда не видел более жуткого зрелища. Неужели виконт воображал, будто остался незамеченным? Нет! Вскоре он зашевелился, но это движение казалось еще более гротескным и жутким, чем его неподвижность. Растянув губы в усмешке и продемонстрировав два ряда зубов, он поманил кого-то пальцем. Тяжелые портьеры раздвинулись, и двое мужчин в саду увидели магистрата, склонившегося вперед на стуле с выражением тревоги на лице. Занавеси вновь задернули, и комната скрылась из виду. Но один краткий взгляд дал Рикардо возможность составить новое, хотя и весьма смутное представление об Артюре Тидоне. Проницательный судья, наблюдающий за своей жертвой, играя роль Давида при Ионафане [60] до прибытия полиции? Нет! В таком случае на его лице мелькало бы торжество. Л что на нем было сейчас? Страх? Нет. Только тревожное напряженное ожидание в широко открытых глазах.

60

Ионафан – в Библии (1 Цар.) старший сын царя Саула и близкий друг будущего царя Давида

Мысли мистера Рикардо прервал звук открываемой двери и свет, упавший на белый гравий дорожки.

– Мосье Ано? – осведомился высокий голос.

– Да.

– Входите. Со мной мосье Тидон. Я слегка забеспокоился, увидев неожиданных визитеров в моем саду в столь поздний час. Надеюсь, вы расскажете нам обо всем, чем занимались в Бордо.

– Обо всем? Я занимался слишком многим, мосье виконт, – сухо отозвался Ано. – Моро!

Ассистент шагнул вперед из темноты, и трое посетителей последовали за хозяином дома в вестибюль. Но только двое из них пересекли порог библиотеки. Моро остался за дверью.

Глава 21 Горчичный газ

Магистрат застегивал перчатку на правой руке. Он вежливо кивнул Ано и мистеру Рикардо.

– Вы разочаровываете меня, мой дорогой Ано, – печально промолвил он. – Я не ближе к Бордо, чем два дня тому назад.

– Напротив, мосье, – улыбаясь, отозвался Ано. – Вы практически уже там.

Тидон выглядел озадаченным.

– Превосходно! – Казалось, он собирался потребовать объяснений, по передумал и повторил с еще большим энтузиазмом: – Да, превосходно! Ничто не скроется от парижской полиции!

Ано покачал головой.

– Мосье, чем дольше я занимаюсь своим ремеслом, тем скромнее я становлюсь… – Из всех лживых заявлений, которые мистер Рикардо слышал от Ано (а имя им легион), это было настолько беспардонным, что у Рикардо перехватило дыхание. – Ибо я все сильнее убеждаюсь, что нашим успехам мы в основном обязаны удаче и ошибкам других.

– Попытайтесь убедить меня в этим завтра утром. – Магистрат поднялся и протянул левую руку к своей шляпе.

Ано не откликнулся на это приглашение. Он пересек комнату и остановился спиной к камину, наблюдая за присутствующими.

– Вы уходите, мосье судья? – спросил Ано.

Тидон остановился с видом человека, собиравшегося попросить разрешения удалиться.

– Моя машина ждет меня уже…

– Почти час, – прервал Ано.

– Должно быть, вы прошли мимо нес во дворе старого шато.

– Мы вошли через калитку, которую мосье де Мирандоль сегодня так усердно красил, – сказал Ано.

«Это очень странно, – подумал мистер Рикардо, сознавая, что атмосфера насыщена важными событиями, но понятия не имея, что это за события. – Судья спрашивает у подчиненного позволения удалиться и превращается вместе с хозяином дома в соляной столп при простом упоминании этим подчиненным, что он воспользовался недавно покрашенной калиткой».

В словах Ано явно крылась какая-то изощренная угроза, которую ощутили виконт и магистрат. Тидон первым взял себя в руки.

– Значит, вы прибыли кружным путем – мимо Шато-Сювлак, – с улыбкой заметил он. – Разумеется, вам хотелось взглянуть, что там происходит.

– Ни в одном окне не было света, – сообщил Ано.

Магистрат, как хороший актер, воспользовался возможностью для реплики:

– Мы, провинциалы, ложимся спать рано. – Он посмотрел на часы. – О-ла-ла! Что скажут славные жители Вильбланша, когда машина мосье судьи вернется в столь поздний час?

– Вам не так уж далеко добираться. – Слова Ано прозвучали подобно ударам молота по наковальне. Судья повернулся на каблуках, как будто невидимая, по властная рука легла ему на локоть. – Практически два шага, мосье Тидон.

Значение взглядов, которыми они обменялись, было трудно не понять. «Что вы знаете?» – спрашивал магистрат. «Не скажу», – отвечал Ано. «Вы осмеливаетесь угрожать мне?» – «Я осмеливаюсь исполнять свой долг». Они стояли, глядя друг на друга, и мистер Рикардо ломал себе голову над тем, до какой степени Тидон готов забыть о своем статусе. Казалось, вся иерархия системы правосудия рассыпалась в прах, словно сгнивший от времени старый дом.

– Некоторые провинциалы превращаю! – ночь к день, – продолжал Ано. – Мосье викой г, например.

Виконт отнюдь не радовался, что его вовлекли в разговор.

– Да-да, – кисло улыбнулся он. – Я работаю ночью.

– Причем не в вашей превосходной библиотеке. – Это было скорее констатацией факта, чем вопросом. – Меня это удивило.

Виконт ответил слишком быстро, как человек, предвидевший смущающий вопрос и приготовивший убедительное объяснение:

– Зимой я занимаюсь не слишком важной работой здесь. Деревья защищают от ветра и холода. Но летом я пользуюсь большой комнатой наверху. Вообще-то она предназначена для наших литературных и философских конференций. Конечно, в Медоке они интересуют немногих, но некоторые оказывают мне честь, приезжая из Бордо, чтобы посетить их. Увы, в основном женщины! Я знаю, что для солидности необходимо присутствие мужчин, по мы, маленькие люди, не можем на это рассчитывать. Дамы – другое дело! Вы не представляете, сколько «синих чулков» в этом уголке Франции…