Узорная шпилька

– Не хочу я замуж, – запротестовала Вейла, – навесят на меня сразу столько обязательств, что спина пополам треснет. Да и как я отца своего брошу? На брата, что ли, оставлять? Так они оба пропадут.

– Ай, ты непутевая, – тетушка бросила на нее укоризненный взгляд, – никто тебя не тянет перед алтарем клятвы давать. Но о будущем нужно сейчас побеспокоиться, пока кожа морщинами не покрылась. Думаешь, ты всегда такой будешь? Даже самый красивый цветок и тот за сезон вянет. Ты послушай, – плетельщица корзин поднялась, откладывая в сторону нож для работы с прутьями, и подсела к Вейле, – сейчас самое время мужикам голову пудрить. Походишь, покажешь товар лицом, выловишь рыбку покрупнее да обговоришь потом уже даты свадьбы. Влюбленный мужчина на все согласен. И год, и два подождет. Главное – договор подписать, – женщина хитро улыбнулась и подмигнула, —тут важно не прогадать, если с умом подойти, так и в шелковых туфлях ходить будешь.

– Это вы что это тут мне предлагаете? – Возмутилась Вейла. – Я ж не певичка какая-нибудь прибордельная, чтобы телом своим торговать.

Тетушка цокнула языком и покачала головой:

– Молодая ты еще, узко мыслишь. Ну какая из тебя певичка? – Женщина поморщилась и оглядела Вейлу с ног до головы. – Ни грации, ни голоса, ходишь, как утка вразвалку. Потому и говорю, что время теряешь, дальше – краше не станешь.

– Тьфу, – в сердцах сплюнула Вейла, разозлившись на сказанные слова.

Тетушка Ин часто говорила неприятные вещи. Но самое в них противное было то, что они всегда заключали в себе толику правды и оттого становились еще досаднее.

– Эх, – вздохнула стареющая женщина, – ну, тебе ж, конечно, виднее. Но корзинами стареющего отца не уберечь от болезней. С возрастом любому лекарства понадобятся. И брата от тюрьмы некому будет спасти. А он у тебя прям туда спешит, как я вижу, – тетушка изобразила на своем лице печаль и озабоченность жизнью своей подопечной, – да и всю молодость в грязи проведешь. Ни тебе красивых платьев… – она раскинула руки, изображая пышный подол, – ни воздушных перин, ни искусных украшений. Только кизяки для растопки камина да навозные кучи под ногами, – с досадой женщина топнула ногой в размокшую после дождя землю. – Перспективу надо уже сейчас видеть, – щегольнула женщина умным словом и укоризненно покосилась на девушку.

– Да где мне мужа-то искать, – Вейла присмирела, заволновавшись, что тетушка может быть права, ведь она и в самом деле не думала о том, как будет жить дальше. Тут же вспомнился и нарядный паланкин, который сегодня видела на улице, отчего совсем стало грустно. – Только настроение мне портите. Кто из богатых на простушку глянет?

Глаза тетушки моментально оживились и засверкали подобно самоцветам. Она выпрямила спину, затекшую от долгого сидения за работой, самодовольно улыбнулась и гордо сказала:

– Так я тебе расскажу, как найти такого.

Глава вторая

Солнце набирало силу к лету, становясь все теплее и заливая светом заполненные людьми улицы столицы. Но Вейла больше не радовалась небесному светилу, как прежде. Тетушка Ин рассказала, что загорелая кожа выдает в девушке низкое происхождение и портит все планы на поиски достойного жениха. И пускай за время зимних морозов и пасмурной погоды любой успевал потерять приобретенный за летнее время загар, все равно она впервые обратила внимание на то, что смуглее любой госпожи. Отныне Вейла решила, что будет всячески стараться избегать прямых солнечных лучей. Только для этого нужен зонт – недешевый аксессуар. И лимонная вода, как рассказала ей тетушка, это лучшее средство для отбеливания кожи. Но откуда у Вейлы деньги на такую роскошь? Если она купит хотя бы завядшую корку этого кислого фрукта, то месяц придется питаться одной горькой полынью. Не растут в этой провинции лимоны, слишком климат холодный. Поэтому оставался единственный вариант для отбеливания кожи – яблочный уксус. Процедура не из приятных, но девушка была очень настойчивая и целеустремленная. А лицо от солнца скроет широкая шляпа с полями. Вид, конечно, в ней далеко не самый притягательный для мужского взора, но что не сделаешь ради благородной бледности.

Не менее важной задачей было приобрести подходящий наряд. У нее были платья, но из дешевой ткани, и краска на них давно поблекла от частых стирок. А в штанах да рубахе – в чем она предпочитала работать – на встречу с богатым господином не пойдешь. В довершение к и так разросшемуся списку трат добавилась косметика.

Пока тетушка рассказывала ей о том, что следует приобрести и как пользоваться, Вейла мысленно сдвигала на абаке 1 костяшки.

Кто бы мог подумать, что потребуется столько денег только для того, чтобы привлечь к себе внимание? Да после таких растрат этот жених сам превращался в золотую статую у подножья храмовых алтарей. А ведь еще никто и не обещает, что после всех материальных издержек задуманное воплотится в реальность. Конкуренция высокая, выгода сомнительная, да и товар может порченым оказаться. Тетушка сама настаивала на том, что старый и богатый жених предпочтительнее молодого, мол, у того уже и имущество нажито, и смерть за порогом стоит. А со вторым еще сами боги не определились: не сдаст экзамен, пойдет на поводу страстей и будет сливать родовое состояние на бордельные утехи. Проще, думала Вейла, обладающая расчетливостью и смекалкой, вложить собственные медяки в производство ночных горшков – вот где спрос всегда окупает предложение. Но тетушка Ин только морщилась и цокала языком, слыша такие рассуждения. Ни одно начатое безродной простушкой предприятие не принесет столь мгновенного богатства и статуса, как удачный брак.

1

Счетная доска

– Да и откуда первичный капитал брать на все эти замечательные планы? – Усмехалась тетушка. – Как ни крути, а муж необходим. Желательно старый вдовец. По поводу последнего наказа Вейла не ощущала сильного оптимизма. Но раз так говорила стареющая женщина, пожившая и повидавшая немало чужих судеб, то значит стоит прислушаться. Одно только смущало: отчего столь разумная тетушка сама госпожой не стала? Говорят, что муж у нее был из простой семьи и сильного достатка в доме никогда не было. Но, возможно, их союз – воля родителей, а против такого сами боги иной раз не пойдут.

Вейла торопливо огибала покупателей, столпившихся на торговой улице. Она торопилась навестить своего брата. Войк работал в таверне, славящейся среди моряков да всякого отребья, кто последний медяк спускает на яблочный сидр. Найти достойную работу не всегда получалось, особенно ту, за которую еще бы регулярно платили, поэтому брат был доволен тем, что имелось. А Вейла и подавно, так как среди детей частым промыслом являлось воровство, и Войк поначалу считал подобный промысел лучшим способом для добычи денег на пропитание. Сестра считала, что это опасно, глупо и бесперспективно. Долго ли и сколько надо грабить зазевавшихся прохожих, чтобы выбиться в люди? Да и как себе Войк представляет дальнейшую судьбу? Не лучше ли все силы направить на то, чтобы научиться какому-нибудь ремеслу и достойно, в спокойствии провести жизнь? Вейла так долго и упрямо выклевывала брату мозги, что через пару лет тот одумался и взялся за честный труд. Хоть и все равно иногда промышлял разного рода незаконными действиями, но так, чтобы сестре об этом было неведомо.

Вейла свернула за угол и направилась в сторону здания, у входа в которое качался на ветру знак с изображением кустистой елки. Таверна называлась «Под елью», но местные величали ее «В дрова». Посетители часто сильно напивались и покидали заведение, находясь в невменяемом состоянии, уйти далеко не могли и заваливались под навесом у входа. Людские тела складывались штабелями, становясь похожими на поленницу. От этого и пошло второе название для таверны.

Вейла открыла скрипучую дверь и проскочила внутрь. В такой час людей было немного: те, кто так и не смог уползти с вечера, и те, кто нашел в себе силы, чтобы опохмеляться с утра.

Трое мальчишек, в числе которых был брат, чистили помещение, небрежно смахивая мусор с пола, убирали со столов остатки еды и грязную посуду, таскали на кухню провиант. Такое большое количество помощников в таверне было неспроста: в вечернее и ночное время заведение пользовалось большой популярностью из-за удачного расположения близ портовой части города.

Войк заметил сестру и радостно улыбнулся, предложив присесть за свободный стол, чтобы дождаться, когда он освободится. Несмотря на то, что в детстве, как и все дети, они иногда ссорились, отношения между ними всегда были теплыми. К тому же чем старше становился Войк, тем больше начинал проявлять заботу по отношению к сестре, порой даже переходя все дозволенные границы, на ее взгляд.

Вейла присела за столик и начала выкладывать из принесенной корзины лично приготовленные угощения. Она периодически наведывалась к брату на работу, принося с собой очередные кулинарные шедевры. Сегодня на обед были небольшие воздушные булочки и тушеная брюква с закусками из консервированных овощей прошлогоднего урожая.

Войк принес две глиняные тарелки и под завистливые взгляды других мальчишек присел за стол к сестре.

– По какому поводу праздник? – Весело сказал Войк, раскладывая угощения по тарелкам. Сестре он положил побольше овощей и самую румяную булочку.