Узурпатор
Шрифт:
Машина без малейшей вибрации вертикально ввинтилась в небо и медленно полетела над кромкой кратера по направлению к стоянке остальных птиц.
Из микрофона донесся голос связиста:
— Ого! Добро пожаловать, номер Двадцать Девятый! Ты уже на ходу?
— Скоро выясним, — кратко откликнулась баронесса. — Держи нас на экране, Понго.
Небо за стеклами машины из кобальтового стало фиолетовым, потом черным. Люди на борту не ощущали движения или ускорения; лишь стремительное мелькание по левому и правому борту да экзотические приборы свидетельствовали о том, что они находятся на краю земной атмосферы и движутся со скоростью двенадцать тысяч километров
Затем она ринулась назад, к земле, и зависла над кратером, раскинувшимся к северу от плиоценового Дуная, как скорбная отметина: тысячу лет назад здесь разбился Корабль Бреды.
Матово-черная ракета теперь больше, чем когда-либо, напоминала птицу. В свободном скольжении она изящной ласточкой покачивалась над озерной гладью. Внизу, по южному берегу чаши, выстроились двадцать восемь других длинноногих экзотических птиц, опустив крылья и уткнувшись носом в землю, как бы в глубокой задумчивости. Кое-где края Риса обвалились, из опаленной растительности торчали осколки металлокерамики. Несколько машин не выдержали испытаний. Одна взорвалась на старте, другие не удалось отремонтировать, поэтому их «раздели» и каркасы сбросили в озеро. Из сорока двух аппаратов, обнаруженных месяц назад бастардами Бэзила, этот двадцать девятый был последней машиной, спасенной благодаря упорству Бетси и его команды. Реабилитация экзотических птиц стоила жизни двоим пилотам и четверым техникам, а инженер Шеймус Максуини однажды ночью, набравшись во время смены, вывалился из люка и сломал обе ноги.
Если не считать этих издержек, экспедиция оказалась на удивление успешной.
— Возвращаемся, — сообщила баронесса радисту. — А хороший ход у этой двадцатьдевятки.
— Чарли! Наконец-то! А мы, признаться, уже поставили на ней крест.
Бетси глубоко вздохнул и сказал во второй микрофон:
— Я тоже, Понго. Если б Дмитрий не придумал этот финт в третьем отсеке, мы бы так и не оторвались от земли. У меня чертов драндулет уже в печенках сидит.
— Как бы там ни было, Бетси, такое, кроме тебя, никто бы не сделал, — раздался другой голос.
— Это ты, Бэзил? — спросила баронесса.
— Да, малышка, я наблюдал за вами на экране. Великолепное шоу. Праздничный стол накрыт. Антилопье жаркое под соусом из дикого чеснока.
Уклик часто задышал.
— Все. Последний птенец из гнезда вылетел, — пробормотала баронесса-пилот.
Легкий толчок обозначил соприкосновение ро-поля с посадочной площадкой. Сухая трава задымилась, и машина ткнулась носом в землю. Баронесса погасила фиолетовую сетку, отключила все системы и откинулась в кресле, рассеянно глядя на мертвые приборные щитки.
— Я танцева-а-ать хочу-у…
Бетси ободряюще похлопал ее по плечу. Уклик уже откинул люк.
— Пойдем, Чарли, дорогая. Наш благородный вожак, поди, заждался. А мне не терпится узнать, где он намерен спрятать нашу эскадрилью.
— Улететь бы на край света! — сказала баронесса. — И никогда не возвращаться в это проклятое место. В плиоценовой Австралии или в Китае небось нет ни фирвулагов, ни наших психов, мечтающих стать королями Вселенной. Ох, Бетси, как хочется украсть эту машину!
— Твои настроения многим известны. И Бэзилу тоже, имей в виду.
— Да уж, недаром он выставляет охранение — якобы от фирвулагов. Бэзила не проведешь.
— А ты как думала? — Бетси разгладил эспаньолку и заговорщически подмигнул обведенным фиолетовыми тенями глазом. — Хватит с него Шеймуса.
— Шеймуса?..
Да не может быть!— Почему не может? Он рисковый малый. Да и специалист, каких поискать. У них с Тонгзой наверняка сговор был. Вот только они просчитались, посвятив в свои планы Софронисбу Джиллис. Вот поистине верная душа.
Баронесса загоготала.
— Так это Фронси выкинула старину Шейма из люка в ту ночь? Думаешь, он предложил угнать машину?
Бетси пожал плечами.
— Бэзил не отстранил бы от работы инженера только из-за пьянства. А его закадычный дружок пилот после того случая стал как-то пугливо озираться. И я его понимаю: когда такая дама, как мисс Джиллис, следит за каждым твоим шагом, поневоле заробеешь.
— Фронси в роли вышибалы? Боже мой!
— Бэзил — настоящий лидер и любит своих бастардов. Но за долгие годы, проведенные в академических джунглях, он достаточно хорошо изучил человеческую натуру, чтобы понять: летательные аппараты — соблазн для любого из нас, даже самого преданного.
Они направились к люку.
— Тэффи Эванс тоже служит сторожевым псом. И Назир. И работяга Бенгт Сэндвик. Да, теперь припоминаю, они глаз не спускали с нас во время испытаний, особенно когда становилось ясно, что машина полетит. Ну и ну!
Баронесса зацепилась каблуком за какой-то шнур. Холеная рука елизаветинского трансвестита проворно и твердо подхватила ее, хотя дама весила на добрых пятнадцать килограммов больше его. Она удивленно заглянула в его блестящие зеленые глаза.
— А может, и ты этим спортом увлекаешься?
— Ужин стынет, — отозвался Бетси и кивком указал на люк. — Только после вас, мадам.
Первая машина спустилась на десять тысяч метров над ослепительно сверкающим узором горных пиков.
— Фантастика! — воскликнул Понго Уорбертон и выровнял ход машины. — Бэзил, какова ж их высота?
Бэзил и Альдо Манетти несколько минут колдовали над экзотическим индикатором, фиксируя на карте все подъемы и спуски центральной части массива.
— Самая высокая вершина, Монте-Роза, девять тысяч восемьдесят два метра, — взволнованно сообщил бывший профессор Оксфорда. — Соседние — около восьми тысяч.
— Это что, выше Эвереста? — поинтересовался Понго.
— Эверест доходит до восьми тысяч восьмисот пятидесяти, — заявил Альдо. — В зависимости от того, сколько выпало снега и как давно убирали мусор, оставленный туристами со всего света.
Пилот опустил машину еще ниже.
— Потрясающе! — прошептал Бэзил.
— Девственная красота! — добавил Альдо. — Ей-Богу, сейчас заплачу!
— И выше точки в плиоценовой Европе нет? — допытывался Понго.
— Нет, — откликнулся Бэзил. — Геологи утверждают, что в этот период Альпы были выше Гималаев. Позже они значительно понизятся — ледники, тектонические утряски и все такое. Бедная Монте-Роза уступит свой приоритет Монблану. В Содружестве она числится только второй по высоте в Европе, и лишь местные жители да такие заядлые скалолазы, как мы с Альдо, знают это название…
В наушниках послышался голос радиста:
— Первый, первый, я двенадцатый. Высота двенадцать километров.
— Держи ее, — сказал Бэзил. — Любуйся пейзажем, пока мы с Альдо отыскиваем для птичек подходящую холодильную камеру.
— Неужели будем высаживаться? — Бэзил не узнал голоса на связи — настолько тот был искажен отчаянием.
В первой переправе поневоле участвовали все бастарды. Только проводник от ревунов Калипин остался на кратере.
— Да, — отрезал Бэзил. — Таков мой план.