В активном поиске

— Слушай, мы же с тобой оба пришли оттуда, где позвонить по телефону было чем-то, о чем даже не задумываешься, — вздохнул Арсений. — В отличии от местных.

— Для звонка надо было номер набрать, вообще-то, — с сомнением покачала головой гербаристка.

— Считай, мы это уже сделали, — попаданец постучал ладонью по ковру. — Знаешь, какие у этой штуки потери энергии при висении? Я уже дважды за пять минут трубку обновлял. Все равно как что-то теплое к спине или затылку приложить. Она точно знает, что мы здесь.

— Уважаемая Шелковица, мне неудобно просить, но не могли бы вы дать мне свой лист, — немного запинаясь и чувствуя себя очень глупо, попросила Хризантема, по-прежнему сжимая выбранный листик за черешок. И охнула, когда тот без усилий отделился и остался у неё в руке. — С-спасибо!

— Снижаемся, — тут же отозвался её супруг.

— Почему-то меня все равно произошедшее смущает, — покрутив в руке трофей, гербаристка побыстрей зажала его между страницу блокнота. Опустившись из кроны, они опять оказались на пути морского бриза, что легко мог унести таким трудом добытый для науки образец. Чтобы побороть чувство дискомфорта, Лоля аккуратно выглянула за край ковра. И увидела, что пока они висели в кроне, проснулись детки Талика — и теперь все трое одновременно получали свое законное молоко. И это зрелище смущало даже побольше… особенно если занятый вождением артефакта джиннов супруг это увидит! Ведь после беременности размеры источников молока родивших супруг их командира и капитана заметно увеличились в размерах — ей даже самой было немного тяжело оторвать взгляд от процесса. Проклятье.

— Сеня, давай сядем сразу у входа в “Скромный приют”, не будем их отвлекать. У тебя же хватит шариков для трубки? — подергала за рукав мага демонесса. — Куда ты смотришь?

— Экраноплан возвращается, — ткнул пальцем в сторону бухты Арсений. — Значит, нашли оазис под развертывание базы на безопасном расстоянии от берега с его красными приливами. А оазис в здешней пустыни скорее всего еще и место Силы…

— И сто процентов новые растительные эндемики, — предвкушающе потерла ладошки Хризантема. Она чуть-чуть помолчала — и вслух озвучила то, что все больше занимало её мысли уже несколько дней. Сейчас — особенно, после увиденного. — А давай перестанем предохранятся?

— Ч-что?! — от такого предложения маг на мгновение потерял концентрацию, заставив ковер просесть по высоте сразу на полметра. — Вот прямо сегодня?!

— Почему нет? — накручивая на палец отросшие волосы, пожала плечами Лоля. — Дом на роскошном тропическом острове у нас уже есть. Причем тут всегда теперь будут наши порядки: Талик раз вцепился в эту землю, никому уже не отдаст… Опять же, раз все пока что утряслось — сейчас и у других парочек это дело пойдет… Вон, эта мелкая тощая Фран, я знаю — уже добилась своего от нашего дружка Данте.

— Э-э… рад за них, — Сеня никак не мог прийти в себя от перемен, оказывается внезапно произошедших в его жизни. А ведь еще прошлой осенью он только начал выходить за ворота Ордэра, поняв, что вовсе не так беззащитен, как думал… И тут — такое!

— То есть за нас ты не рад? — голос супруги вдруг опять начал набирать опасный накал.

— Что?! Рад, конечно!!! — мужчине очень захотелось вдруг вытереть выступивший на лбу пот. — Но…

— А раз рад — то никаких “но”! — спросить Хризу — так она и сама не очень-то смогла б объяснить, чего так вскипела на пустом месте. Ну не от того ж, что у кого-то сиськи на два размера больше? Глупость, вообще! Но самоубийц не нашлось, оттого и вопрос остался не задан. — Видишь вон ту скальную площадку? Её снизу не разглядеть. Правь туда!

…Вообще, летающие артефакты джиннов прежде всего именно отличные ковры. Продукция двойного назначения, так сказать. На них сидеть или лежать одно удовольствие: такие мягкие и удобные! И разные обещания на них тоже очень приятно выполнять.

Интерлюдия 11 без правок

Павел Георгиевич, он же Следопыт, кирин, рейнджер-пограничник Эльфийского запустынья, спец по выживанию в джунглях. Уник: “наблюдательность”.

— Увидишь что-нибудь интересное — смело жми на переговорный амулет! Даже если думаешь, что показалось, — предупредил Павла Георгиевича пилот, одновременно постучав по интегрированному в шлемофон наушнику. Система была, разумеется, не электронной, а напоминала фонендоскоп у врача. — И обязательно заноси в журнал, даже если я ничего не смогу разглядеть. Сразу буду говорить отсечку по времени, и только потом разбираться.

— Все понял, — нажав тангенту, отозвался рейнджер.

“Перестраховывается, повторяет обновленную вчера инструкцию.”

— Вот и хорошо, — летчик привстал в кокпите двухместного разведчика, выискивая глазами аэродромного диспетчера. Помахал тому рукой и прокричал, заранее зная, что не услышит ответ в любом случае, рассчитывая только на жестовый ответ: — Полоса свободна?

Видимо, жест последовал разрешающий.

— От винта! — это уже Павлу.

Аж двухполосный аэродром для легких самолетов будто сама природа озаботилась сделать: ровный такыр тянулся через пески на многие километры. Только и осталось, что пролить водой из озера, дающего жизнь двум сотням пальм и некоторому количеству животных, на нужную длину. А потом утрамбовать деревянными колотушками. Глина после высыхания, по ощущениям, не только легкие монопланы могла принимать — космические корабли!

— Зажигание!

— В норме, — топливная горелка располагалась в хвосте конструкции, для лучшей развесовки фюзеляжа. Потому следить за её работой приходилось второму члену экипажа.

— Горение?

— Ровное.

— Даю обороты!

Самолет легко побежал по аэродрому, и также легко оторвался от земли. Заложив прощальную петлю над оазисом и лагерем поискового отряда, он устремился в бесконечность между плоскостью пустыни и бездонным куполом пронзительно-голубого неба. В теории, Следопыт и сам мог принять штурвал — к полетам без этого не допускали. Но с задачами штурмана-разведчика он мог справляться настолько лучше, что его специально попросили принять участие в поисках пропавшей экспедиции Академии.

Сверху оазис выглядел этакой ватрушкой: неправильный овал зеленых пальмовых крон окружал и повторял по форме зеркало чистейшей воды. В которой еще и рыба умудрялась жить! С одной стороны островок жизни упирался в упомянутый такыр, с другой — подпирал песчаные дюны. И всего в ста километрах от побережья — поэтому его так быстро нашли. Едва ли не упирая носом в крайние пальмы, припарковался сам “Искатель”: шасси у летающего корабля не было, потому посчитали, что песок безопаснее для днища, чем твердый грунт.

Аэродром, чуть выделяющийся из коричневой плоскости глиняной коросты, навесы для самолетов и летучая машина — вот и все, что выдавало присутствие человека в этом месте. Никто не купался (в питьевом источнике, ага), и уж тем более ничего не жег: пальмы “держали” воду, и каждой было лет по сто. Бог весть как они вообще тут выросли изначально. Вот почему требовалось максимально внимательно следить за землей штурману: слишком уж велик был шанс пропустить подзатертые ветрами следы ученых и их сопровождающих… Или хотя бы редкие ориентиры в виде приметных скал, зарослей сухой колючки и прочих заметных с неба и имеющих уникальный внешний вид объектов, по которым можно было вернуться назад даже сбившись с курса.