В арбузном сахаре. Рыбалка в Америке (сборник)
Шрифт:
– Да, Полин хорошо готовит, – сказал я. В этот момент меня не особенно интересовала еда. Я хотел побыстрее вернуться к работе, но Фред – мой кореш. Мне всегда было хорошо с ним рядом.
Какая-то странная вещица торчала из кармана фредова комбинезона. Мне стало интересно. Я никогда не видел ничего похожего.
– Что это у тебя в кармане, Фред?
– Нашел в лесу, когда шел с Арбузных Дел. Сам не знаю, что это такое. Никогда раньше не видел. А ты что думаешь?
Он достал эту штуку из кармана и протянул мне. Я не знал, как за нее взяться. Попробовал
– Как ее держат? – спросил я.
– Не знаю. Я вообще ничего про нее не знаю.
– Наверное, это одна из тех штук, которые Кипяток со своей бандой раскапывал в Забытых Делах. Никогда не видел ничего похожего, – сказал я и протянул вешицу Фреду.
– Покажу Чарли, – сказал он. – Может, Чарли знает. Он много чего знает про здешние штуки.
– Да, Чарли знает много, – сказал я.
– Ладно, я пошел, – сказал Фред. Он сунул вещицу обратно в карман. – До вечера, – сказал он.
– Пока.
Фред ушел. Он прошел по мосту, ни разу не задев доску, на которую всегда наступает Маргарет и которую она ни за что бы не пропустила, даже если бы мост был семь миль шириной.
Фред ушел, и пора было возвращаться к работе: макать перо в чернила из арбузных семечек и писать ими на бумаге со сладким запахом дерева, которую сделал Билл на древесном комбинате.
Вот список вещей и событий, о которых я расскажу тебе в этой книге. Нет смысла оставлять их на потом. Я могу рассказать тебе прямо сейчас, где бы ты ни…
1. Смертидея. (Хорошее место)
2. Чарли. (Мой друг)
3. Тигры, и как они жили, и какими они были красивыми, и как они умерли, и как они говорили со мной, когда ели моих родителей, и как я говорил с ними, и как они перестали есть моих родителей, но моих родителей это не спасло, их уже ничего не могло спасти, и как мы разговаривали очень долго, и один из тигров помог мне с арифметикой, а потом они сказали, чтобы я ушел, пока они доедят моих родителей, и я ушел. Я вернулся ночью и сжег хижину. Так мы в то время поступали.
4. Статуя Зеркал.
5. Старый Чак.
6. Долгие прогулки, на которые я хожу по ночам. Иногда я часами стою на одном месте не шевелясь. (Даже ветер останавливался у меня в руке)
7. Арбузные Дела.
8. Фред. (Мой кореш)
9. Стадион.
10. Акведук.
11. Док Эдвардс и школьный учитель.
12. Прекрасный форельный питомник в Смертидее, как его строили, и что в нем произошло. (Это превосходное место для танцев)
13. Похоронная Команда, Шахта и Рама-виселица.
14. Официантка.
15. Эл, Билл и другие.
16. Город.
17. Солнце и как оно меняется. (Очень интересно)
18. Кипяток, его банда и Забытые Дела, в которых они раньше копались; какие ужасы они творили, что с ними случилось потом, и как тихо и хорошо стало теперь, когда они все умерли.
19. Разговоры и все, что происходит здесь день за днем. (Работа, туалет, завтрак и обед)
20. Маргарет и та другая девушка, которая
гуляла по ночам с фонарем, но никогда не подходила близко.21. Все наши статуи и места, где мы хороним умерших, так что с ними всегда остается свет, который поднимается из их гробниц.
22. Моя жизнь, прожитая в арбузном сахаре. (Не самая плохая жизнь)
23. Полин. (Это самое приятное. Ты увидишь)
24. И эта двадцать четвертая по счету книга из всех, написанных здесь за 171 год. Месяц назад Чарли сказал мне:
– Похоже, тебе не нравится ваять статуи и вообще что-то делать. Может напишешь книгу? Последняя писалась тридцать пять лет назад. Пора кому-нибудь сочинить новую.
Потом он поскреб затылок и добавил:
– Мой бог, я помню, что ее писали тридцать пять лет назад, но не помню, про что она. На лесопилке была.
– Кто ее написал, не знаешь? – спросил я.
– Нет, – сказал он. – Но он был такой же, как ты. У него не было обычного имени.
Я спросил про другие книги, двадцать три предыдущие, и Чарли сказал, что, кажется, одна из них была про сов.
– Точно про сов; еще была книжка про сосновые иголки, очень нудная, и еще одна про Забытые Дела – теория, как они начинались и из чего произошли.
– Мужик, который написал эту книжку, его звали Майк, забрался в Забытые Дела очень далеко. Он прошел, может, сто миль за две недели. Зашел за высокие Кучи, которые видны в ясную погоду. Он говорил, что там дальше есть другие Кучи, еще выше этих.
– Он написал книгу про свой поход. Неплохая получилась книга, гораздо лучше тех, что валяются в Забытых Делах. Те книги вообще ужасные.
– Он говорил, что на несколько дней заблудился и попал в такие штуки, длиной две мили и зеленые. Больше он ничего никогда не говорил, даже в книге не написал. Только сказал, что они длиной две мили и зеленые.
– Его гробница там, около статуи лягушки.
– Я знаю эту гробницу, – сказал я. – У него светлые волосы и комбинезон цвета ржавчины.
– Ага, он и есть, – сказал Чарли.
Когда я закончил писать, солнце почти садилось и близилось время обеда в Смертидее.
Я был рад, что увижу Полин, буду есть то, что она приготовила, смотреть на нее за обедом и после обеда тоже. Мы можем пойти погулять – например, вдоль акведука.
Потом, вполне вероятно, мы пойдем ночевать к ней в хижину, или останемся в Смертидее, или вернемся ко мне, если только опять не придет Маргарет и не станет стучать в дверь.
Солнце садилось за Кучи Забытых Дел. Они виднелись далеко за пределами памяти и горели в закатном солнце.
Я вышел из хижины, остановился на мосту и стал смотреть на реку. Ширина ее три фута. В воде стоят две статуи. Одна из них – моя мать. Она была хорошей женщиной. Я сам вылепил эту скульптуру пять лет назад.
Другая скульптура – сверчок. Я ее не делал. Кто-то другой сваял эту статую давным-давно, еще во времена тигров. Это очень нежная статуя.