В Беловежской пуще

Штангер пошел. В комнате номер семьдесят девять он увидел за столом рослого, еще молодого гауптштурмфюрера СС. Воротник его мундира украшала металлическая эмблема СС - "Мертвая голова", на обшлагах, отделанных серебристым материалом, хорошо виднелась надпись: "Служба СС"; Штангер, выкрикнув положенное "Хайль Гитлер!", с любопытством осмотрел эсэсовца.

– Лайсберг, - представился тот.
– Прошу садиться, герр лейтенант. Курите? Прошу.
– И предложил сигареты.

Штангеру сразу не понравился этот человек. Закурили. Перед офицером СС лежала толстая папка с документами, в которой он долгов время рылся, не обращая внимания на Штангера.

– Слушаю вас, герр гауптштурмфюрер. Вы хотели со мной поговорить?

– Вы спешите?
– спросил эсэсовец и, оторвавшись от бумаг, внимательно посмотрел на Штангера.

– Живем в такие времена, когда нет смысла спешить, но каждая минута дорога.

– Не совсем так, герр лейтенант. Не совсем так!
– Он встал, прошелся несколько раз оо кабинету, потом снова присел, всмотрелся в Штангера и спросил: - Вы офицер для специальных поручений у майора Завелли?

– Так точно.

– А сколько лет вы работаете в военной разведке?

– Десять.

– Это немалый стаж. А можно опросить, за что вас наградили Железным крестом?
– поинтересовался эсэсовец и указал пальцем на его грудь.

– Прошу извинения, герр гауптштурмфюрер, но я хотел бы знать: я что, на допросе?
– в свою очередь спросил Штангер, иронически взглянув прямо в глава Лайсбергу.

Эсэсовец рассмеялся, отбросив назад свои густые русые волосы. Потом встал из-за стола, сел рядом со Штангером и сказал:

– Интересно, господин Штангер. Сколько бы раз я ни беседовал с вашими коллегами, всегда они мне задавали этот же вопрос. Не является ли это доказательством того, что каждый из вас имеет что-то на своей совести? прищурил он глаза.
– Однако ближе к делу. Вы мне нравитесь, господин Штангер...

– Спасибо, мне приятно это слышать, - отпарировал Штангер.

– Я познакомился с вашим замечательным прошлым. Знаю, за что вы получили Железный крест. А что бы вы сказали, если бы я предложил вам работать в разведке СС?

– Честно говоря, ваше предложение для меня так неожиданно...

– Я говорю вам это совершенно серьезно.

– Я сейчас не готов дать вам ответ. Я должен подумать над этим...

– Вы член национал-социалистской партии?

– Нет, но по своим убеждениям я национал-социалист.

– Похвально. Видите ли...
– Эсэсовец, подбирал слова.
– Абвер переживает старческий маразм. Назрела необходимость , "освежить" его состав. Произошло то, что должно было случиться и что вы хорошо знаете. Многие ваши офицеры были только разведчиками, да и то плохими, но не многие из них были преданы фюреру и нашей идее. Это, конечно, к вам не относится.
– И в подтверждение своих слов он театрально замахал руками, - Я хорошо познакомился с вашим прошлым и результатами вашей работы. Я практически знаю о вас все!
– Лайсберг пронзил взглядом Штангера, а тот в свою очередь посмотрел ему прямо в глаза.
– Вы столько лет работаете, хорошо знаете всех офицеров и майора Завелли. Буду с вами откровенен: не все здесь надежные... Отсюда просачиваются важные сведения к врагу... Так что любое ваше замечание об офицерах вашего центра, любая тень подозрения будут для нас... очень ценными. Я думаю, мы понимаем друг друга, герр лейтенант?

Штангер закурил новую сигарету и, скользнув взглядом по начищенным сапогам эсэсовца, его мундиру, знакам различия и лицу, глубоко задумался.

– Я жду ответа, господин Штангер, - торопил его Лайсберг.

– Да-да, именно об этом я сейчас и думаю... Если быть совершенно откровенным, господин Лайсберг, я никогда об этом не думал; Хорошо или плохо я выполнял свои обязанности, но мне никогда не приходило в голову, что кто-то из офицеров мог быть изменником.

– Я вас понимаю. Товарищеская солидарность - дело серьезное, однако офицер разведки должен везде усматривать деятельность врага. И все, с кем я здесь разговаривал, придерживаются такой же точки зрения, как и вы...
– Лайсберг понизил голос и с многозначительным видом поднял палец.
– Вы, как офицер по специальным поручениям, немало могли бы рассказать о Завелли, Фриватте, Хайдене и других...

– Герр гауптштурмфюрер, прошу мне верить, но действительно в этот момент мне не приходит в голову ничего такого, что могло бы вызвать подозрения относительно кого-нибудь из наших офицеров...

Эсэсовец не опускал с него глаз, лицо его помрачнело.

– Если я правильно понял, вы не принимаете моего предложения, процедил он сквозь зубы.
– А если я займусь и повнимательнее изучу некоторые проблемы, вернее, некоторые неясные вопросы, связанные лично с вами?

– Со мной? С интересом все это выслушаю!
– с нескрываемым удивлением ответил Штангер.

– Напрасно вы так самоуверенны, господин Штангер!
– Голос эсэсовца стал твердым и грозным, - Например, дело об убийстве вами лейтенанта Бланке в шифровальной комнате... На мой взгляд, этот вопрос требует более основательного изучения. Даже после двух лет... Дальше... Убийство вами заключенного Михалика. Это все я напоминаю лишь мимоходом, ибо таких не совсем ясных дел, связанных с вашим именем, гораздо больше...

Штангер рассмеялся, с трудом скрывая охватившее волнение. Наклонив голову, он как можно спокойнее произнес!

– Я в вашем распоряжении, герр гауптштурмфюрер.

Лайсберг встал со стула и в свою очередь добавил:

– Вы, надеюсь, понимаете, что о нашей беседе никто не должен знать? У вас будет еще время обо всем подумать. Я рассчитываю на вашу интеллигентность. Когда вы обдумаете мое предложение, приходите ко мне. Вы не будете жалеть об этом. Ручаюсь...

– Я подумаю, господин Лайсберг, Никогда в жизни я не поступал опрометчиво.

Лайсберг на это ничего не ответил. Проводив Штангера до двери, он закрыл ее на ключ.

Ошеломленный услышанным, Штангер шел по коридору, скрипя зубами: "Фашистская свинья, подлец, негодяй и преступник!.. Бланке, Михалик, следствие... Так вот в чем заключается здесь работа этих молодчиков из СС! Ищут подозрительных, собирают компрометирующие материалы против Завелли и других. Вербуют себе союзников... Хорошо, пусть обвиняют друг друга. В таком случае я им помогу, А что, если поступить в разведку СС? Что на это скажет Центр? Надо все обдумать. Спокойно. Или это будет конец моей деятельности, или появятся новые перспективы?.."

Из-за поворота прямо на него выскочил Иорст и с возмущением опросил:

– Штангер, где тебя черти носят? Ищу, звоню, спрашиваю...

– Был на "исповеди" у гауптштурмфюрера Лайсберга...

– Ах так...
– Иорст многозначительно покачай головой.
– Не переживай, я там был уже два раза. И это, видимо, еще не конец.

– А какое у тебя ко мне дело?

– Несколько минут назад звонила инженер Хелен из Кенигсберга. Я не мог тебя найти, а она обязательно хотела с тобой поговорить.