В царстве тысячи атоллов

Вообще многие морские животные ищут убежище у других обитателей моря, вооруженных стрекательными нитями. Это широко распространенное явление.

Целый ряд рыб, как, например, представители семейства строматеевых Peprilus и Poronotus, избрали себе в качестве защитников сцифоидных медуз и сифонофор. Из рыб, обитающих в верхних слоях открытого моря, общество медуз предпочитают только ставриды (Carangidae), номеевые (Nomeidae), строматеевые (Stromateidae) и центролофовые (Centrolophidae). Некоторые, как, например, рыбы-лоцманы, живут в симбиозе с медузами только в ранней фазе своего развития, когда мальки держатся под куполом медуз. Но по мере роста эти рыбы, так же как и строматеевые, переходят к эктопаразитизму, то есть поедают части щупалец своего хозяина. До настоящего времени все еще остается не ясным, каким образом они защищены от ожогов ядовитых стрекательных клеток.

Некоторые ученые считают, что у них есть предохранительная оболочка.

Маленькие чудеса на берегу и в лагуне

"Маленькие чудеса на берегу и в лагуне"

Узкая полоса у побережья континентов и островов, где встречаются море и суша, отличается совершенно особым животным и растительным миром. Его видовой состав в разных районах неодинаков и зависит от характера прибрежной зоны (скалистая ли она, песчаная или илистая), а также от силы прибоя и высоты прилива. Обитатели песчаного побережья должны уметь зарываться в песок, а те, кто селится на прибрежных скалах, где бушует прибой, должны уметь удерживаться на камнях и быть защищенными твердым покровом от волн.

Приливо-отливная полоса подвержена резким переменам условий. Она находится то во власти холодных волн, то оказывается под палящими лучами солнца. Живые организмы должны приспособиться и к жаре и к неожиданному дождю. Для морского животного, привыкшего к жизни в более или менее постоянных условиях с незначительными колебаниями температуры, это влечет за собой коренную перестройку организма. Поэтому можно было бы ожидать, что такая зона мало заселена и ее фауна весьма бедна. Ничуть не бывало! Животный мир здесь не менее богат и разнообразен, чем на берегу или в глубинных слоях моря. Морские животные селятся даже выше приливо-отливной полосы, граница которой определяется уровнем прилива и отлива, хотя эти отмели увлажняются лишь при волнении на море и сизигийных (максимальных) приливах и часто остаются сухими в течение нескольких дней. Правда, следует оговориться, что эта зона населена немногочисленными видами, отличающимися особой выносливостью.

В бухте Ганг в северной части Большого Никобара имеются участки с совершенно различными условиями. На западе и на востоке бухты прибой бьется у выдающихся в море скалистых утесов, побережье самой бухты песчаное, дно у устья впадающей в нее речки илистое, а берега поросли мангровым лесом. Во время отлива я очень любил здесь бродить, и, так как у западного утеса удобно было закрепить лодку, мои экскурсии начинались обычно отсюда.

Ближе к вершине утеса обитателей было не так уж много: в углублениях и расщелинах сидели морские желуди и маленькие улитки. Первые казались мертвыми, но стоило немного увлажнить камни водой, как створки раковин вскоре раскрывались. Из раковины показывались усикообразные ножки, которые маленькое животное вытягивало наподобие сетки и, сделав ими хватательное движение, снова убирало. Это повторялось через равные промежутки времени, в определенном ритме и продолжалось до тех пор, пока камни не высыхали. Таким путем морские желуди вылавливали из воды мельчайшие организмы. Как только на камнях не оставалось воды, створки раковины опять захлопывались.

Морские желуди, обитающие в этом районе, на редкость жизнеспособны. Один итальянский анималист держал более трех лет на своем письменном столе без воды сто морских желудей (Chthamalus stellatus). Каждые два-три месяца он помещал их на один-два дня в воду. Из тысячи тридцати шести дней морские желуди находились в воде лишь пятьдесят девять, и тем не менее ежегодно умирало не более десяти-двенадцати животных.

Морские желуди - это маленькие ракообразные, однако их сходство с последними во взрослом состоянии почти исчезает и на первый взгляд их можно принять за каких-нибудь моллюсков. Личинки же у них такие, как у всех других низших раков; они свободно плавают в воде, проходят несколько стадий линьки и в конце концов внешне начинают походить на ракушковых; тело их покрыто двустворчатой раковиной. Затем личинка покидает открытые слои воды и опускается на дно. Ощупывая грунт усиками, она подыскивает подходящее место, где могла бы закрепиться; при этом она предпочитает неровную, шероховатую поверхность. Химический раздражитель тоже, по-видимому, играет при этом определенную роль, так как личинки охотно селятся на тех местах где уже однажды сидели морские желуди. Если удалить их отсюда участок пустовать не будет: это место займут другие морские желуди, несмотря на то что рядом, по нашим представлениям, условия ничуть не хуже. Это не что иное, как одна из форм приспособляемости: в "обжитом" месте меньше опасностей и, следовательно больше шансов выжить.

Маленькие животные прикрепляются с помощью секрета, выделяемого железами первой пары усиков. Их тело целиком находится внутри раковинки, состоящей из шести соединенных между собой пластинок, образующих стенки домика. Эти стенки внизу перекрыты известковой пластиной, служащей основанием домика. Крышу же образуют две пары створок, которые могут смыкаться и размыкаться благодаря действию специальных мышц. Через эту раздвигающуюся крышу животное высовывает снабженные длинными щетинками ловчие ножки.

У верхней границы приливо-отливной полосы из морских желудей был образован целый пояс. Они были более крупные и принадлежали к другому виду.

В приливо-отливной зоне обитало также множество различных улиток. Наиболее многочисленными были округлые, длиной два-три сантиметра представители вида Nerita polita. Бросалась в глаза их разнообразная окраска: у одних чисто белая, у других серая, у третьих однотонная черная. Попадались и пестро окрашенные экземпляры: с черно-белыми крапинками, коричневые с красными продольными полосками, медно-красные с черными полосками, серые с черными полосками и с белой каймой и многие-многие другие. Может быть, вся эта пестрота и многообразие есть одна из форм приспособляемости?

Когда я стал собирать улиток, то начал с полосатых, а затем перешел к пестрым и закончил одноцветными, которых обнаружил лишь в самом конце. Последних я вообще вначале принял за маленькие камешки. Думается, что не только я, но и даже какая-нибудь питающаяся улитками птица тоже могла ошибиться. Действительно, с одной стороны, маскировочная однотонная окраска, которую трудно заметить, с другой - разноцветная пестрота, и у всех улиток в разных сочетаниях. В таких условиях птице очень трудно сориентироваться и соответствующим образом приспособиться.

Обитающие в прибрежной полосе улитки вызывают большой интерес тем, что на них можно проследить различные стадии приспособляемости, которые проходят морские животные, прежде чем окончательно переселиться на сушу. В Англии продолжительное время наблюдали улиток рода Littorina. В прибрежной полосе бухты Ганг есть несколько видов, относящихся к данному роду, причем каждый вид селится на определенном участке. У самой нижней границы приливо-отливной зоны, которая выступает из воды только при наиболее низких отливах, живет улитка Littorina littorea - пока еще типичный морской обитатель, из яиц которой выводятся личинки, свободно развивающиеся в морской воде.

Чуть выше обитает улитка Littorina obtusata. Она тоже развивается из личинки, но эта стадия у нее значительно короче. И наконец, у береговых улиток Littorina rudis и Littorina neritoides, селящихся у верхней границы приливо-отливной зоны, вообще отсутствует стадия личинки. Они скорее относятся к живородящим. Таким образом, можно утверждать, что приливо-отливная полоса является своеобразным мостом, по которому некоторые виды морских животных переселяются на сушу. Например, некоторые крабы уже "шагнули" с этого моста на берег, то же относится к равноногим ракообразным и даже к нескольким видам рыб, с которыми мы познакомимся ниже.

Но наблюдается и обратное: переселение сухопутных животных ближе к морю; правда, такие случаи единичны. Из многочисленной армии насекомых в новой среде удалось закрепиться лишь некоторым переселенцам. Родственники наших водомерок стали морскими водомерками (Halobatos). Даже вдали от берегов их полным-полно на поверхности моря, но их нельзя назвать настоящими водными насекомыми, так как они живут на поверхности воды, по-прежнему дышат воздухом, а свои яйца откладывают на плавающих в море водорослях и перьях птиц.