В Цепях Вечности

Из лагеря в тишине отчетливо слышатся крики и ругань.

– Похоже, мое исчезновение уже заметили, – заметил принц.

Торговец кивнул.

– Надо уходить. Кто-то наверняка обратил внимание на двух странного вида воинов. И указал, в какую сторону они направились.

Он критически щелкнул языком.

– Могут выслать погоню.

Лурин посмотрел на него с сомнением.

– Среди ночи далеко нам все равно далеко не уйти.

Торговец артефактами усмехнулся.

– Я бы мог перенести нас подальше отсюда.

– Хорошо бы. Нам нужно место, где можно спокойно поговорить.

– Ммм… Чтобы говорить, нужен лишь язык одного да уши другого. Это можно хоть в чистом поле.

– Я не хочу обсуждать жизненно важные для меня вещи здесь.

Галивос поморщился.

– Какой привередливый. Сразу видно, что принц. Ладно, я смогу нас перенести, скажем, в ближайшую деревню. Найдем постоялый двор.

На лице Лурина в призрачном свете звезд блеснула скупая улыбка.

– Давай же.

– Сначала отойдем подальше.

Они двинулись дальше к лесу. Когда в темноте показались силуэты деревьев, Галивос сделал знак остановиться. Лурин от нетерпения легонько хлопал себя по бедрам.

Торговец принялся делать в воздухе пассы руками и что-то неразборчиво шептать. Воздух в нескольких шагах принялся слабо светиться, затем он начал колыхаться. Как если бы в озеро бросили камень в ночь полнолуния. В открывшемся окне сияют точечки звезд, там в темноте угадываются очертания домов, в некоторых светятся окна.

Там лениво лают собаки.

– Вперед, – сказал торговец, указывая на магическое окно. – Я за тобой.

Лурин тряхнул головой. Он не переставал похлопывать себя руками по ляжкам, теперь уже от легкого волнения.

Он подошел к волшебному окну и собрался уже туда шагнуть… Как вдруг – замер. Правой рукой принц коснулся груди, чтобы удостовериться, что магические камни при нем. Мешочка на шнурке там не оказалось.

Он повернулся к волшебнику.

– О, боги. Похоже, я оставил в шатре камни-глаза. Надо вернуться!

Галивос хмур покачал головой. Подняв руку, и медленно опустив ее вниз, он заставил магическое окно закрыться.

– Тебе возвращаться нельзя. Я сам принесу твои камни.

* * *

Мрачный от раздумий Брунд ходит взад-вперед возле шатра, из которого исчез данмарский лазутчик. Военачальник то и дело бросает гневные взоры на вытянувшихся по стойке смирно воинов, которые должны были не спускать с него глаз. Здесь же стоит стреноженный конь сбежавшего принца, но от коня мало проку. Он ничего не расскажет…

Кулаки военачальника сжимаются и разжимаются, рука нервно щупает рукоять меча на поясе.

Рядом весело и беспечно потрескивают ветки в костре. Огню неведомы трудности людей, в отличие от них, пламя не испытывает чувства ответственности, а лишь разрушает все, к чему прикоснется.

«Поменяться бы с ним местами, – подумал воевода нервно, – хоть на время, а то ведь не ровен час, и моя голова полетит за то, что проворонили лазутчика».

Он вскинул голову на звук приближающихся шагов.

Подошли трое из королевской гвардии. В танцующем свете костра заблестели их украшенные фигурными пластинами кольчуги, конические шлемы на сгибе локтей.

– Воевода Брунд, – произнес один из них, с черно-угольной бородой. – Король требует тебя к себе в шатер вместе с этими воинами.

Он кивком указал на пятерых солдат за спиной воеводы.

Эта весть резко изменила их лица. Кто помоложе – побледнел, бывалые и не раз видавшие смерть угрюмо поджали губы.

Воевода сделал двоим знак оставаться, а остальным велел следовать за ним.

Когда они ушли, двое воинов – Гелим и Ланг – встали у входа в шатер, как было велено. У обоих на лицах написано облегчение – не придется держать ответ перед самим королем.

Полог шатра откинут, внутри горит светильник. Огонек его дрожит от ветерка. От очередного дуновения он погас.

– Черт, – буркнул Ланг нервно. – Не нравится мне это, зубами клянусь.

Ему вдруг захотелось, чтобы там горел свет. Темный шатер казался ему пещерой, из которой вот-вот появится леденящий кровь ужас и поглотит его.

Он вытащил из костра дымящуюся ветку с ярким углем на конце и вошел в шатер. Дойдя до стола, Ланг поднес тлеющий кончик ветки к фитилю и накрыл огонек стеклянным колпаком с отверстием для воздуха.

Когда огонек светильника разогнал полумрак, взгляд воина упал на мешочек из зеленого шелка на полу у стола.

Ланг нагнулся и подобрал. Задумчиво вертя находку в руках, он вышел к стоящему у входа Гелиму.

Едва он вернулся на пост, как над головой раздалось мягкое хлопанье крыльев, и на землю поодаль от костра опустилась птица. Она повертела головой из стороны в сторону и – посмотрела на бдящих у шатра воинов. Заменяющая ей веки пленка на черных глазах опускается и поднимается.

– Ты смотри, – удивленно хмыкнул Гелим, – сокол. Да еще с золотистыми перьями! Я такого видел всего однажды в детстве.

Он осторожно двинулся вперед, так, чтобы рассмотреть пернатого гостя поближе и не спугнуть.

Оргволд был похож на разъяренного медведя в узкой клетке.

– Как вы могли его упустить?! – прорычал он.

Король буквально испепелял взглядом Брунда и приведенных с ним солдат.

От спокойствия и благодушия короля не осталось и следа. Возле него стоит угрюмый воин в кожаном панцире и молодая женщина. Ее черные волосы рассыпаются по плечам, алые губы сжались в комок, в глазах горит ярость. Она не сводит глаз с Брунда и его воинов.

Воевода отметил, что во взгляде этой женщины есть что-то царственное и магическое.

– Ваше величество, – торопливо сказал один из солдат, тот, что постарше, – мы клянемся небом и землей, что не видели, как принц покинул шатер. Мы были рядом и не выпустили бы его!

Король быстро посмотрел на женщину, та ответила надменным взглядом.

– Лучше бы ты поклялся своей головой! – сказал Оргволд, а затем резко повернулся к солдатам и Брунду. – Ибо ее вы все потеряете!

Воины смиренно промолчали.