В чужом теле

– Не в числе сила, а в умении! Можно привести с собой стадо баранов, но стоят ли они одного воина! – ответил с вызовом Шустов.

В какой-то момент время словно остановилось. Удивительно, но факт, Семен сразу же почувствовал это изменение. Странное ощущение, что именно сейчас произойдет что-то очень важное овладело его сознанием.

– Неужели сегодня произойдет то, о чем был сон? – быстрее молнии пролетела мысль в голове бригадира.

Слова оппонента были, как удар ниже пояса и лысый, скрипнув зубами повернулся к своим подручным и что-то сказал. Через мгновение, он быстро вскинул правую руку на уровне глаз в которой вороненой сталью блеснул пистолет. Неожиданно и громко прозвучали несколько выстрелов. Разрезая холодный воздух, пули от ТТ устремились в направлении Шустова. Словно загипнотизированный этим действием, Семен не мог двинуться с места. Ему показалось, что он даже видит летящие пули. Словно большие жуки они медленно приближались к нему. До боли сжимая в руке пистолет, бригадир с обреченностью жертвы ждал смерти. Все произошло так быстро, что мужчина успел только выдохнуть воздух из груди. В следующую секунду его словно ударили раскаленным ломом в грудь. И тут же горячий свинец разрывая плоть устремился к сердцу. Страшная боль сковала все тело, не давая возможности пошевелиться. Открыв рот, как рыба, выброшенная на берег, Семен старался сделать спасительный вдох. В груди разгоралось адское пламя пожирая своим огнем тело бригадира. В голове зашумело и упав на колени, Семен выронил пистолет и завалился на бок. Боль внезапно отступила и в сознании словно в черно-белом кино промелькнули эпизоды из прошлой жизни. Быстрой лентой стали пролетать кадры из детского сада, где он сидит в песочнице и деловито мастерит из песка домик для жучка, последний звонок в школе, спортивная секция бокса, папа с мамой, поступление в институт и первый поцелуй с девушкой из параллельного потока. Последним воспоминанием был пьяный заезд, где он еще студентом угнал машину начальника милиции. Увидев на дороге машину ГАИ преградившую путь, Семен резко затормозил, больно ударившись грудью о руль. Потом было отчисление из института и призыв в армию. Постепенно сознание затуманилось, и пустота заняла место воспоминаний. На пустыре нескончаемой канонадой прозвучали автоматные и пистолетные выстрелы отправляя в мир иной крепких молодых людей с противоборствующих группировок. Стрельба продолжалась несколько минут и закончилась также внезапно, как и началась. Прохаживаясь рядом с окровавленными телами братков, Тимур хищно улыбался. В этот раз победа была на стороне бригады Шустова. Капли алой крови, как спелые гроздья рябины показались на первом снегу.

– Готов, бригадир! Собирайте оружие в одну машину и быстрее уезжаем пока не приехали «мусора», – прозвучал голос Тимура, обращаясь к браткам.

– А что делать с бригадиром? – спросил Иван.

– Оставим здесь, забирать с собой нет смысла, можно нарваться по дороге на облаву. Пусть его «менты» подбирают, – лениво добавил татарин и направился к машине.

Внезапно, как наваждение, Семен очутился в темном тоннеле, где несколько мерцающих лампочек источали скудный свет.

«Где это я, что происходит, куда ведет этот тоннель?» – метались мысли в голове. Оглядываясь по сторонам, мужчина отмечал малейшие детали. Как и тогда во сне стены тоннеля были отделаны белым кафелем, только грязный бетонный пол портил всю картину. Создавалось впечатление, что по нему прошли тысячи людей, а уборщик так и не появился. Несколько белых светильников на стенах, покрытых толстым слоем серой пыли, давали свет. В двух из них не было защитных колпаков, и поэтому свет был ярче.

«Надо же, как в нашем московском метро, есть такие переходы с выходом на поверхность!» – размышлял мужчина.

Приглядевшись, бригадир увидел впереди неясное свечение. Оглянувшись назад, Семен наблюдал только темноту, которая заключала в свои объятия стены тоннеля.

«Значит идти нужно только вперед, на свет, скорее всего, там кроется разгадка!» – подумал странник и направился вдоль по тоннелю. Страха и грустных мыслей не было. Скорее, все возрастающий интерес, а что там? По мере продвижения вперед, Шустов стал замечать, что тоннель преобразился. Вместо грязных светильников, теперь на стенах располагались чистые. Сама плитка была словно только что вымыта усердной хозяйкой, а самое главное – впереди была дверь! Да, большая двухстворчатая деревянная дверь с позолоченными ручками, которую он видел ранее. Теперь Семен мог досконально и не торопясь рассмотреть массивные доски, которые потемнели от времени и были испещрены множеством трещин. Казалось, что двери были ровесниками Иисуса Христа. Износ говорил о множестве людей, которые открыли ее и прошли дальше.

Притронувшись к ручке, Семен испытал огромное волнение. Это чувство было схоже с несколькими этапами его жизни. Что-то подобное было, когда он пошел в первый класс. Первая линейка оставила непередаваемые по силе воспоминания. Еще была первая любовь, когда он влюбился в девочку из параллельного класса. Тогда, он, выходя на перемену яростно хотел увидеть предмет своего влечения. Стесняясь подойти к девочке, Семен только наблюдал за ней. Теперь, что-то очень сильное и волнительное было в этом чувстве. С силой распахнув створку, Шустов очутился в большом зале. В комнате царил полумрак. Высокий свод потолка давал ощущение безмерной высоты помещения. Стараясь разглядеть фрески, мужчина напрягал зрение, но в приглушенном свете ничего не было видно. Несколько толстых свечей на подставках по сторонам комнаты, освещали зал. Блики от них падали на серые стены. Впереди на возвышении сидел в кресле старый человек. Точнее, это было не кресло, а скорее трон. Да, да, это был тот самый старик. В этот раз Семен уже не так волновался и старался все что видел запечатлеть в памяти. Деревянные части трона были испещрены незнакомыми надписями, которые были вырезаны умелой рукой плотника. Старик склонил голову над листом бумаги и что-то читал. Подняв ее на звук входящего, он посмотрел подслеповатыми глазами на посетителя. Лицо старика было изрезано множеством морщин. Длинные седые волосы, чуть завиваясь, волной струились к плечам. Но самым поразительным были голубые глаза. Чистые и не по возрасту молодые. Они смотрели на посетителя, как смотрит отец на сына. Бригадир невольно заерзал от взгляда. Старик молчал и внимательно смотрел на посетителя. Затянувшаяся пауза поднимала волну эмоций. Страха не было и Семен, как ученик первого класса ждал от учителя новых знаний. Первым заговорил старик.

«Ну, здравствуй, Семен Шустов, я прочитал летопись твоей жизни, но пришел к мнению, что жизненный цикл не окончен. Тебе необходимо еще многое сделать, прежде чем предстать перед божественным судом. Твоя жизнь не отличалась духовностью и скорее походила на звериную, но, что сказать – все мы грешны. Отправляйся назад и переосмысли свою жизнь, ведь она дается только один раз! А для того, чтобы тебе никто не помешал выполнить предназначение я приготовил маленький сюрприз. Прими его, как подарок и постарайся воспользоваться с пользой», – медленно произнес старец и отложил в сторону листок.

Рядом с ним на столике слева располагалась целая стопка подобных листков. На столике справа, только несколько. Старец положил летопись жизни Семена Шустова на столик справа, таким образом возвращая мужчину в мир живых! Вяло махнув на прощание рукой, учетчик погрузился в свои размышления.

«А вы, Бог?» – глупо спросил Шустов.

Иронично посмотрев на посетителя, старец улыбнулся и ответил:

– Нет, я учетчик! Определяю, кого из людей, куда направить! Это – моя работа, а Бога, я и сам не видел!

Повернувшись, Семен заметил, что доски с другой стороны двери почти новые. Они разительным образом отличались от тех, что были с обратной стороны.

– Видимо не так часто, кому-то из смертных приходилось отсюда выйти! – подумал мужчина.

За дверью, Семен снова очутился в тоннеле, но теперь свет от настенных фонарей уходил далеко вперед. Это свечение больше напоминало взлетную полосу для самолетов. Непонятное радостное чувство охватило Шустова, словно он получил вторую жизнь. Быстро двигаясь по тоннелю, он отмерял шагами расстояние. По мере продвижения становилось все темнее. Внезапно, как черт из табакерки, перед ним возникла из темноты современная железная дверь. Потянув на себя тяжелую створку, он очутился в полутемном помещении. Здесь было так холодно, что моментально, Семен покрылся мурашками.

«Что это за помещение, почему так холодно?» – размышлял мужчина, пытаясь рассмотреть комнату. Увидев перед собой металлический стол с колесиками, он ахнул. На нем лежал человек с гладко зачесанными волосами. Прочитав коричневую бирку на ноге, Шустов чуть не упал на пол. На столе лежал он сам! Оглянувшись, бригадир увидел еще с десяток столов, на которых лежали мужчины и женщины, покрытые белыми простынями. На пальце правой ноги у каждого покойного была прикреплена бирка с фамилией. Рядом с ним лежал мужчина примерно одного возраста, хотя телосложением менее выдающимся. На голове покойника виднелась страшная открытая рана.

– Не повезло мужику, как его разукрасили! – подумал Шустов. – Так вот значит, как, я в морге! – закричал он и его дикий крик эхом разнесся по комнате. Проваливаясь в темноту, бригадир отключился.

– Ты слышал, Михалыч! – невольно перекрестившись, спросил молодой санитар у старого.

– Тут еще не такое бывает! – глухо ответил мужчина.

– Может посмотреть, что там? – спросил Володя.

– Если не страшно, то сходи, но я бы не стал! – трясущейся рукой наливая в граненый стакан водку, ответил Михалыч.

Через мгновение, громкий крик повторился.

– Нет, я схожу, посмотрю! – уверенно ответил Владимир и поспешил открыть дверь в покойницкую. В следующее мгновение, включив свет, он нелепо раскинул руки в стороны и грохнулся на пол без чувств. Вбежав в комнату, Михалыч увидел лежащего в обмороке санитара и сидевшего на столе покойника. Это был мужчина средних лет с разбитой головой, которого привезли в морг после нападения грабителей. Видимо ударив несчастного по голове битой, орава подростков обыскав карманы и вытянув деньги и наручные часы скрылась в подворотне.

– Ну и холод у вас тут! – чуть заикаясь произнес мужчина, одновременно оглядываясь по сторонам.

– Свят! Свят! – перекрещиваясь дрожащей рукой, стал повторять старый санитар, приводя в чувство напарника. Через пять минут новоявленный жилец отправился на каталке в операционную. Синий от холода, но живой, он яростно боролся за жизнь. Труп Семена Шустова с пулей в груди так и остался лежать на каталке ожидая своего часа на похороны. В этом и состоял сюрприз о котором говорил старец.