В Датском королевстве…

Безмятежное море

Вот он спускается к морю. Вот он заходит в воду. Плывет. И вот ныряет. Ныряет, чтоб не всплыть.

Black box

Дверь заперта. Я внутри. Не встаю. Не лежу. Тут светло. Снаружи — тьма. Тут тихо. Все такое настоящее. «Мое лицо как будто настоящий сон». Бессонница / мертвый сон без снов. Тело из тьмы. Не могу думать. Жив. Есть нечто, о чём не удается думать. Но вижу. Черное. Что-то не так. Нет, все вообще не так. Не назовешь. Думаю: любить, быть любимым. Помню хорошее. Не могу забыть плохого. Жив. Иначе не могу. Как мертвый. Но боли нет. Я не могу ее ощутить. Это она ощущает меня.

Катти Фредриксен Из книги «Стопроцентный инуит»

Ийаайаййаа

Старый охотник здесь больше не живет. Весло его каяка потерялось; место, где он родился, отныне недосягаемо. А было время: он нащупывал путь в тумане, он думал о семье и надежном доме. Когда его незамужняя дочь родила, он назвал ее не-мужа «зятем». Он благодарил небо, как благодарили предки, — за то, что мальчик, за то, что поможет. И он дарил ему игрушки — мастерил их из заготовок для каяка — сухих и полукруглых деревяшек. Они друг с другом ворковали. Ийаайаййаа, благодарный за мальчика. Из тех же деревяшек он выточил фонарь: вместо плафона — пластиковая бутылка. Он чувствовал, как наливается счастьем с каждым шагом этого мальчика. Ийаайаййаа. Однажды ему приснилось, что он перевернулся в своем каяке. С тех пор во сне он часто видел жену. Голос, рожденный болью, звучал и креп — не скрыть его и не укрыться: слишком сильный, чтобы не помнить. Смерть снова их соединит, и никакого другого пути он не нашел. Ийаайаййаа.

Моя страна говорит по-гренландски

Да, вот так: мне есть, что рассказать. Да, вот так: я из Гренландии, но с датским паспортом. Да, вот так: я чистокровная инуитка и я не ем сырое мясо. Да, вот так: я верю в шамана-ангаккока и в Христа. Да, вот так: я думаю на родном, а пишу на датском. Да, вот так: я не люблю этот язык. Да, вот так: люблю гренландский. Моя страна и я — мы говорим на этом языке. А на каком вы говорите с моей страной?

Когда он стареет

Одиночество беззвучно. Как будто застыла зимняя река. Из движения — только мысли. Каждый шаг замирает. Одиночество безречно. Как будто солнце — осколок айсберга. Ни тело, ни мысли так и не успеют заметить, что стрясалось с душой. Он идет по улице, одинокий — ну и что? Благодарно рассматривает прохожих: ему радостно и не на что жаловаться. Он стареет, становясь невидимым для других. Незаметным, ненужным. Выпил на работе, и вот теперь он посреди улицы, как будто никогда никем не был. И только его возлюбленная земля слышит стук его сердца, ежеминутно с ним, с его слабеющим телом, равнодушная к его месту в обществе: она знает о нем самую правду. Остановился, смотрит издалека, как совсем еще молодые фотографируются в национальных одеждах, разговаривают по-датски. Щелчок фотоаппарата — и все? — все попрятались по машинам, разъехались. Он никогда не будет с ними. И это ему не грустно. Решил пройтись до центра. Один. Идет легко, считая каждый шаг, благодарный, что все еще жив. В центре он останавливается, как будто не знает, куда дальше. Он здесь родился, и вырос, и стареет. Он стоит и не может понять, где он.

«Мне страшно…»

Мне страшно, мне странно, мне хочется пить: на моей коже — морская соль и удары барабанной палочки. Каяки стоят на низкой воде, у берега, рабочие каяки, сел — и в море. Но где охотники и рыбаки? Мне спокойно от страха, он стекает водой по телу. В воде предки видят мое отражение: иначе им меня не разглядеть. Я прошу их: посмотрите, услышьте, научите своему мастерству, дайте свои инструменты. Но это только во сне, когда засыпает кровь. А все же они говорят: не сомневайся, и я верю, я вижу, что принес прилив.

Антология рассказа

Хелле Хелле

Фильм

Мы очень ждали этот фильм. Американский, со знаменитыми актерами в главных ролях, фильм о любви, захватывающий, про двух людей, которые случайно знакомятся в бюро путешествий.

Фильм идет около четверти часа, как вдруг на одном из передних рядов поблизости от нас падает в обморок женщина. Зрители начинают кричать, зажигается свет, показ фильма прекращается. Женщину кладут на пол перед экраном, она все еще без сознания, на ней пальто, кто-то снимает с нее пальто и похлопывает по лицу.

Мы сидим в освещенном зале и ждем чего-то, очевидно, приезда машины «Скорой помощи». Мне отсюда видно, как из кармана ее пальто выскользнули пакетики — мармелад и конфеты с лакрицей.

Мой друг говорит мне, что людям со склонностью к тромбозу вообще лучше не ходить в кино. Он учится на ветеринара, сейчас готовится к экзамену по патологии и очень любит сравнивать людей с животными. Он говорит, что женщина на полу напоминает ему таксу из-за коротких ног и высунутого языка. Я прошу его прикусить язычок. Если не считать потерявшей сознание женщины, в зале не меньше ста человек.

Мой друг выходит купить попкорн. Надо же использовать перерыв для чего-то полезного, говорит он. Я делаю несколько глотков из бутылки с водой и ставлю ее под кресло.

Женщина, лежащая на полу, вдруг привстает, поднимает руки и громко кричит. Потом опять падает на пол со стуком. Зрители поднимают шум, дескать, надо что-то делать, и, вообще, почему до сих пор не приехала «скорая помощь». Двое зрителей средних лет рядом со мной спорят, как лежать женщине, по-прежнему на спине или лучше перевернуть ее, разговор идет на повышенных тонах.

Мой друг возвращается с горячим попкорном, он жует, а я рассказываю ему о том, что женщина подняла руки и громко кричала. Он говорит, что не хочет лечить людей, он имеет дело только с животными. Вынимает из сумки книгу, пристраивает ее к спинке переднего кресла и начинает читать, нельзя же попусту тратить время. Я спрашиваю, как он может сосредоточиться и готовиться к экзамену, когда вокруг не меньше ста человек да еще перед экраном женщина, которой плохо, и к тому же включили музыку — звуковую дорожку к одному из фильмов про звездные войны.

Он говорит, что студентом приобрел навык сосредоточиться, однажды он прочитал почти целую книгу, работая с газонокосилкой, на это у него ушло не больше часа. Я спрашиваю, как выглядел после этого газон. Он громко смеется и говорит, что не надо верить каждому его слову.

Группа женщин, явно члены какого-то клуба, всерьез голосуют, не потребовать ли назад деньги за билеты и вместо кино пойти в ближайший увеселительный парк. Сторонники этой идеи побеждают, женщины покидают зал.

Я толкаю моего друга и спрашиваю, не уйти ли нам тоже.

Он считает, что лучше подождать. Ему очень хочется посмотреть этот фильм и к тому же вместе со мной, мы не ходили вместе в кино уже больше года. Он показывает мне рисунок, внутренности козы, я говорю, что никогда не видела ничего более мерзкого.

В какой-то момент пожилая пара поднимается и подходит к женщине на полу, вешает ее пальто на кресло и наклоняется. Это привлекает к ней внимание еще нескольких человек, один мужчина хлопает ее по лицу, другой велит ему это дело прекратить.