В дебрях Атласа. Пограничный легион

Бедуин, несмотря на все свои усилия, не мог понять ничего из этого разговора, который сержанты вели по-французски. Бассо обратился к нему:

— Дай мне твоих лучших бегунов-махари, я поеду в блед и привезу тебе деньги; мои спаги останутся при тебе, надзирая за пленниками.

— Что же, пожалуй, — ответил аль-Мадар, — а я тем временем отправлю часть своих людей с кое-каким товаром в горы.

— Никто тебе не мешает.

Сержанту привели двух лучших махари из всего каравана.

— Ты возьмешь с собой одного из спаги? — спросил Рибо.

— Нет, я предпочитаю скакать один. А ты смотри в оба за бедуином. Как бы он не провел тебя: негодяи на все способны.

— Я знаю их не хуже тебя.

Бассо простился, махари полетели как птицы и скоро скрылись за кустами.

Бедуин снабдил спаги припасами, и они ушли к себе в палатку готовить ужиа Рибо поглядел вслед удалявшемуся сержанту.

— Не вернуться ему во Францию, — подумал он. — Если не граф, то кто-нибудь другой отомстит ему за всех несчастных, кого он мучил в бледе. Но что же делать теперь? Семь дней — время долгое, а вместе с тем короткое. Если Хасси умер — все кончено, и я уж не знаю, что будет.

Он намеревался вернуться в палатку, как вдруг рядом с ним откуда-то вынырнул человек. Рибо инстинктивно схватился за пистолет и нацелился на пришельца, окликнув его:

— Кто там?

— Ты не узнал меня, франджи? — спросил как будто знакомый голос.

— Кто ты?

— Ару.

У сержанта вырвалось восклицание удивления.

— Ты? Верный слуга Хасси аль-Биака? Зачем ты здесь?

— Я думаю, Пророк послал меня, чтоб спасти моего господина…

— А где он? В горах?

— Нет, он часах в трех пути отсюда застрял в зыбучих песках, откуда ему не выбраться без чужой помощи. Господину удалось бежать вместе с марабутом, но их застиг ураган, и они попали в зыбучие пески.

— А ты как выбрался из них?

— Я упал прежде, чем они попали в болото, и мне удалось найти их по следу.

— Ты полагаешь, что твой хозяин еще жив?

— Да, ящики с богатствами — приданым его дочери — помешали его махари провалиться в песок. Но если мы скоро не поможем им, они умрут с голоду или от солнечного удара.

— Достаточно ли будет двух лошадей, чтобы вытащить их из песков?

— Достаточно.

— Подожди меня здесь, не показывайся никому; от спасения твоего господина зависит спасение всех.

Рибо быстро составил план действий.

Он вернулся в лагерь, освещенный кострами, наскоро поужинал со своими людьми и, отведя в сторону капрала, сказал ему:

— Тут творится что-то, что меня тревожит. Бедуин плутом рождается, плутом и умирает.

— Они что-нибудь замышляют против нас?

— Может быть, и нет; но кто знает? Я хочу сам во всем убедиться. Ты видел, что два бедуина направились к Атласу? Я поеду посмотреть, что творится у подножия гор. У нас есть еще две относительно свежие лошади?

— Ваша и лошадь Бассо.

— Прикажи сейчас же оседлать их.

— Зачем же обеих?

— Мне лучше знать, зачем.

Через две минуты скакуны, единственные еще сохранившиеся после бешеной скачки, были готовы.

— Смотри в оба, — сказал Рибо на прощанье, — и если я задержусь, не беспокойся.

— Как мне держать себя с предводителем бедуинов?

— Оставайся в нашем лагере, и больше ничего. Если спросят обо мне, скажи, что я сплю.

Рибо натянул поводья и направился к месту, где оставил Ару.

Луна зашла, и на равнине царила полная темнота, сгущавшаяся еще и от тумана. Над горами по временам вспыхивала молния, но грома слышно не было.

Боясь, что за ним подсматривают, сержант сделал довольно большой крюк, прежде чем направился к кустам, где скрывался Ару.

Негр сел на приведенного скакуна, и оба всадника направились на юг, к гигантской горной цепи.

Скоро огни, освещавшие лагерь, потухли вдали; из кустарника доносился зловещий вой шакалов, по временам почти из-под ног лошадей выскакивала гиена и оглашала ночь своим хохотом.

Рибо и Ару ехали часа два, когда до их слуха донесся слабый звук выстрела.

— Выстрел из пистолета, — сказал сержант.

— Это стреляет хозяин, — объяснил Ару. — Я посоветовал ему стрелять, чтобы мне легче было находить дорогу.

— Стало быть, он уже недалеко?

— Недалеко, я узнаю место, по которому мы ехали вчера.

— Погоняй лошадь; если и падет — ничего.

— Нет, франджи, ее надо сохранить для хозяина, чтобы он скорее мог добраться до Атласа. Махари погибли, а Хасси не бросит приданого Афзы.

— Оно пригодится графу, если он захочет вернуться в Венгрию.. В это мгновение послышался второй пистолетный выстрел, на этот раз гораздо ближе. Рибо ответил выстрелом из ружья и пришпорил было свою лошадь, но она — так же, как лошадь Ару — по совершенно непонятной причине артачилась.

Почва с каждым шагом становилась все хуже.

Кустарник сменился зарослями камыша и болотных растений, и лошади часто уходили в песок чуть не по колено.

Ясно обозначилась близость зыбучих песков, и вперед можно было продвигаться только с крайней осторожностью.

Вдруг в пяти шагах от Рибо блеснул огонь, а вслед за тем грянул выстрел и послышался голос:

— Это ты, Ару?

— Я, хозяин! Франджи, останови лошадь и слезай. Опасное место близко.

Возвысив голос, негр крикнул:

— Хозяин, мы пришли тебе на помощь.

Оба спешились и подходили, держа лошадей в поводу. Почва опускалась под их ногами, однако они еще не переступили черты коварных песков.

— Остановись, франджи, — сказал Ару через несколько минут. — Дальше — смерть.

— Чувствую, — ответил Рибо, уже чуть было не провалившийся. Они дошли до зыбучих песков.

В тридцати шагах впереди Хасси аль-Биак и марабут, сидя на драгоценных ящиках, которым были обязаны сохранением жизни, старались держать высоко голову верблюда, все еще надеясь спасти животное.

— Здравствуй, брат! — приветствовал мавра сержант. Есть у тебя веревки?

— Есть, — ответил Хасси. — И сбруя есть, и ящики перевязаны веревками.

— А у меня есть веревки от палаток, — сказал Ару. — Всех вместе хватит.