В день пятый

Томас дважды перечитал эти цифры, стараясь определить любую закономерность или хоть что-то, лишь бы найти хоть какой-то смысл, но тщетно. Символ посреди каждой выборки напоминал крест, однако на самом деле это был лишь указатель погрешности. 250 плюс или минус 75. Но 250 чего?

Лет?

Возможно. Но что означает сокращение ДНВ?

Томас не имел ни соответствующих познаний, ни опыта. Он в сотый раз с момента смерти Эда почувствовал, что уперся в глухую стену.

Глава 76

— А чем вы занимались в Неаполе? — спросила Куми.

— Исследованиями, — ответил Ватанабе.

— Археологическими?

— Не совсем, — небрежно произнес он, теряя интерес к этой теме. — В основном я был туристом. Просто осматривал достопримечательности.

— Что-нибудь конкретное? Возрождение? Древний Рим?

Снова появился этот взгляд, внимательный, осторожный. Куми пригубила шампанское.

— Просто осматривал достопримечательности, — повторил Ватанабе.

— А у вас есть своя коллекция древних артефактов? — спросила Куми, меняя тактику.

— Есть кое-что, — подтвердил он.

— Ценное? — встрепенулась Куми, изображая чуть ли не эротическое возбуждение.

— Есть кое-что, — улыбнувшись, повторил Ватанабе. — Очень ценное.

— Где вы это храните?

— Дома. Если хотите, я мог бы вас отвезти…

Вопрос на мгновение завис в воздухе. Подумав, Куми вместо ответа осушила бокал и встала.

Что-то не давало покоя Мацухаси. Впрочем, в этом чувстве не было ничего нового. За последние шесть месяцев у него в сознании поселилось больше гложущей тревоги, чем за предыдущие двадцать четыре года жизни. Однако сейчас это было что-то другое. Оно постоянно теребило Мацухаси, оставаясь за порогом слышимости, подобно голосу в плохо настроенном радиоприемнике, затихающему прежде, чем удается разобрать слова.

Подобно воспоминанию.

Это имело какое-то отношение к Найту, точнее, к обоим: умершему священнику и его брату, который выдавал себя за журналиста.

Выключив телевизор, Мацухаси открыл банку пива и сел за переносной компьютер. Он набрал адрес интернет-странички церкви Эдварда Найта, надеясь, что ее еще не успели обновить. Увы, это уже было сделано. Приход теперь возглавлял какой-то Джим Горнэлл. На страничке были некролог Найта и просьба помолиться о его душе. В небольшом поминальном альбоме были собраны несколько старых фотографий, и Мацухаси, потягивая пиво, включил автоматический просмотр. Снимки поочередно появлялись на экране, задерживаясь на пять секунд: юный Найт в светской одежде в окружении сверстников, епископ рукополагает его в духовный сан, он в зеленом с золотом облачении служит мессу, с молотком на строительстве ночлежки для бездомных, на чьей-то свадьбе…

Стоп. Назад.

Остановив просмотр, Мацухаси всмотрелся в изображение. Эдвард Найт, моложе лет на пять относительно того, каким он видел его в последний раз, и счастливая пара. Жених внешне поразительно, как родной брат, похож на священника, а невеста…

Схватив телефон, Мацухаси набрал номер, не отрывая взгляд от экрана компьютера.

Ватанабе закрыл дверь жилого прицепа, и тут внутри зазвонил телефон.

— Вам обязательно нужно ответить? — спросила Куми.

— Не-ет, — протянул он, направляя пульт дистанционного управления на «мерседес».

Мигнули фары, щелкнули отпирающиеся двери.

— Очень хорошо, — заметила Куми. — Я не люблю, когда меня задвигают в сторону.

Усмехнувшись, Ватанабе проводил ее к машине и с неестественной любезностью открыл дверь.

Куми села в машину. Закрыв дверцу, Ватанабе обходил вокруг автомобиля, когда зазвонил его сотовый телефон. В окно Куми увидела, как он взглянул на номер. Вздохнув, Ватанабе пробормотал что-то насчет работы и поднес телефон к уху.

Компьютер оказался защищен паролем, в чем не было ничего удивительного. Отчаявшийся, на взводе, Томас вошел в систему как простой пользователь, подключился к Интернету и проверил свою электронную почту. Затем он достал из кармана визитную карточку, собрался с духом и снял трубку телефона, моля Бога о том, чтобы правильно вспомнить код страны. Ему ответили после трех гудков.

— Привет, Дебора. Это Томас Найт.

Ему показалось, что он услышал, как она втянула воздух, но вслух женщина ничего не сказала.

— Понимаю, это неожиданно, и ты, вероятно, наслушалась про меня самого разного, но, уверяю тебя…

— Я знаю, что ты никого не убивал, — остановила его Дебора.

В ее голосе прозвучала не столько уверенность, сколько решимость, словно она прыгнула в воду с высокой вышки и понимала, что теперь малейшая оплошность могла привести к катастрофе.

Вот еще один человек полагается только на веру.

— Спасибо, — поблагодарил ее Томас. — Ты можешь взглянуть на ту фотографию, которую прислала мне, из статьи о находке на раскопках в Японии?

— Подожди, — сказала Дебора.

Открыв изображение, Томас задумчиво изучал его, уставившись на светящийся серебряный крест, украшенный рыбой с ногами посередине, потом спросил: — Ты можешь установить возраст?

— Точно не могу, только не по картинке. Если судить по стилю, я бы сказала, крест европейский, относится к раннему Средневековью, скорее всего, седьмой или восьмой век.

— Ну а рыба?

Последовала пауза.

— Я ее вижу, — только и сказала Дебора.

— И?..

— Томас, что ты от меня хочешь?

— Желаю знать, возможно ли, что этот крест из той гробницы, которую ты раскопала в Пестуме. Ты говорила, что там, скорее всего, уже кто-то побывал до тебя. Этот крест может быть из той гробницы?

— Я не могу сделать подобное заключение на основании одной только фотографии, Томас, — заявила Дебора, повышая голос. — Если ты хочешь сказать, что этот крест из той гробницы в Италии, то делаешь очень серьезное обвинение в адрес японского археолога, который утверждает, что обнаружил его на родине. Для подобного обвинения нужны очень веские основания. Тебя могут привлечь к ответственности за клевету.