В долине смертной тени
Шрифт:
– Но почему мы должны расстаться?
– Это ради твоей же безопасности! Мне могут отмстить и ты, а может и твоя семья, станет для меня «слабым звеном» из-за которого мною можно манипулировать, а в худшем случае, мне отомстить! Поэтому ничто не должно меня ни с кем связывать перед заданием. Последствия могут быть очень тяжелыми. Вот я и прошу тебя сделать, то, о чем я говорю – забудь меня, словно и не было в твоей жизни ничего, связанного со мной! Так будет лучше для всех!
Дана вытерла слезы и в глазах ее мелькнула уверенность в принятом решении.
– Для кого лучше? Как ты можешь говорить, что для нас это будет лучше, когда знаешь, что это не так? Я знаю, что будет лучше – мне плевать,
В полумраке кафе блеснули гневом ее черные арабские глаза и губы плотно сжались. В своей злобе она была еще прекраснее, и Миша растаял окончательно.
Он взял ее руку в свою и сказал:
– Я люблю тебя и никогда не забуду!
Девушка сменила гнев на милость и улыбнулась.
– Ты, когда уезжаешь?
– Завтра
– У нас еще много времени рассказать друг другу о своей любви…
Миша бросил несколько купюр на стол, взял Дану за руку, и они пошли к выходу из кафе. Сегодня они не расстанутся.
Прохладное майское утро устремилась через открытое окно в спальню, где лежали Дана и Михаил, слегка прикрывшись тонкой пристанью. Девушка тихо спала на его плече и ее дыхание «пробегало» по его груди вызывая колыхание кожи мурашками. Он уже не спал и глядя в темный экран плазменного телевизора отчетливо понимал, что приказ генерала он нарушил, притом сознательно. Нет, он не переживал из-за этого. Его больше угнетали последствия всего этого. Если с Даной или ее семьей что-нибудь случится, только он будет в этом виноват и это будет на его совести. Тогда уж лучше сдохнуть раньше и уже ничего этого не видеть. Но с другой стороны, парня не покидала мысль, что Шулепов слишком сгущает краски и на самом деле ничего опасного здесь нет. Он участвовал в операциях гораздо хуже и с еще более страшными возможными последствиями. Но тогда у него ничего за душой и никого в сердце не было. Он не обращал внимание на угрозы мести различных преступных и террористических группировок. Им нечем было его пугать. А про себя самого он особо не думал. А сейчас? Сейчас, пусть уж генерал сгущает краски, чем недосгущает. Чем может грозить ему устранение этих объектов? Ведь это ни какие-то там отморозки из организаций, название которых запрещено в половине мира, включая Россию, это не какие-то там главари ЧВК иностранных государств или второсортных стран. Это обычные, богатые люди! Да очень богатые, да имеющие влияние на политику и руководителей государства, но люди! Обычные миллиардеры! Кто за них пойдет мстить?? В лучшем случае западные СМИ допустят российский след и все. Но к этому уже все привыкли и не обращают внимание. А вот имущество и счета этих людей начнут быстро дербанить. Какие тут вендетты?? Ох уж этот Виктор Николаевич, нагнал жути!
Все эти блуждающие в голове мысли немного успокоили Михаила. Он посмотрел на часы. Было 7.00. Надо было вставать и собираться в дорогу, потом заехать в кантору, взять кое-какое оборудование и снаряжение. Он решил отправляться один. Сергея он «вынес за скобки». Это правильно и нормально. Возможно, что генерал в чем-то может и прав. Зачем ломать жизнь своего единственного друга? Женился парень, дочь родилась, впереди нормальная счастливая жизнь, насколько это возможно с этой работой. Но жизнь!
Он поцеловал волосы Даны и попытался выскользнуть из-под ее головы на плече. Но девушка спала очень чутко и малейшее шевеление Михаила сразу почувствовала, обхватив его тело рукой и прижавшись к нему, явно не желая никуда отпускать.
– Дана, мне нужно идти…
– Еще минутку, одну минутку побудь со мной… когда мы еще сможем увидеться… поцелуй меня.
Прощание
затянулось еще на 22 минуты. Миша откинулся на кровать, и сказал:– Дана, я уже никуда не хочу уходить…
Девушка как кошка, подкралась к нему на четвереньках и стала целовать, обронив несколько возбуждающих слов:
– Ну так не уходи, куда тебе идти? Я же здесь…
Понимая, что так он точно никуда не попадет, Миша встал с кровати. Дана стояла на ней на коленях. Он поцеловал девушку и сказал:
– Позвони родителям, чтобы не волновались.
– Я еще вчера позвонила, сказала, что останусь у подруги Сони делать реферат.
Михаил улыбнулся и сказал:
– Тогда позвони еще раз и скажи, что сняла квартиру и будешь жить отдельно.
Девушка удивленно посмотрела на парня. Понимая следующий вопрос он его предвосхитил:
– Оставайся здесь хозяйкой, мне так будет спокойнее!
Дана бросилась Мише на шею. Он обнял ее и добавил:
– Заодно и квартиру посторожишь!
Девушка отстранилась от него, улыбнулась и ударила кулаком по плечу.
– Можешь ты всю романтику испортить, паразит!
Миша отпустил ее и посмотрел на часы.
– Дана, я уже опаздываю. Займись хозяйством в этой берлоге, приготовь что-нибудь поесть я приеду через 3 часа. У меня вечером самолет.
Дана приложила руку к голове, отдавая показное воинское приветствие.
– Есть, товарищ майор!
– Вольно, я в душ!
Он чмокнул Лану в лоб и исчез в ванной.
Войдя в здание Комитета он показал удостоверение на входе и поднялся к себе в кабинет. Дверь была не запертой. Это уже было интересно. За столом сидел Сергей и это немало удивило Михаила.
– Серега? Что ты тут делаешь??
– И тебе, здравствуй!
Сергей встал и протянул руку.
– Миш, я все понял и не хочу, чтобы мы ссорились из-за этого. Извини меня, пожалуйста!
– Брат, да я не обижаюсь и никогда этого себе не позволю. Ты мой единственный друг.
Сергей пожал руку Миши и сказал:
– Ну тогда, я надеюсь, ты простишь меня и за это!
Он пододвинул лист бумаги, лежащий на столе к Мише. Он посмотрел на него и спросил:
– Что это?
– Я еду с тобой, брат! Это письменный приказ генерала Шулепова.
Михаил взял лист бумаги в руки и прочитал «сухие» строки «Приказа», обращенного к нему лично, о включении Сергея в состав группы, для выполнения важного правительственного задания. Внизу стояла подпись Шулепова и печать.
– Серега, как тебе удалось уговорить генерала?
Потом немного подумав добавил:
– Ах, да… ты кого хочешь можешь уболтать, даже генерала заставишь нарушить свой собственный приказ. Скажу честно, я очень рад!
Они снова пожали друг другу руки.
– Самолет из Чкаловска, сегодня в 21.00. Возьми, что нужно с собой и встречаемся там!
– Есть, командир!
Сергей скрылся в дверях, а Миша в хорошем расположении духа сел за стол и собрал все бумаги, касающиеся задания в рюкзак, забрал свой охотничий нож и именной ТТ, который ему подарили в Сирии. Он лежал в красной деревянной коробке, на которой была гравировка «Другу Сирийского народа с благодарностью» и стояло число 18 декабря 2012 года.
Миша усмехнулся, вспоминая это задание, открыл коробку вытащил пистолет и обойму. Он никогда им не пользовался, а брал на каждое задание в качестве талисмана. Пистолет был серебряным с такими же патронами и скорее имел художественную красоту, нежели боевое применение. Миша бросил его в рюкзак, засунул туда и разрешение на ношение заодно. Хотя толку от этого «разрешения» в Европе не было никакого. Но талисман присутствовать должен.
Раздался телефонный звонок. Миша снял трубку:
– Слушаю