В другой мир на пмж

Правда вскоре появились другие объекты для наблюдений, и можно было изучать окрестности. Мы проезжали через селения и пахотные поля, иногда встречались крупные стада разных животных. Чем дальше мы ехали, тем чаще попадались деревни, и тем крупнее и зажиточнее они были. Но самое главное отличие — мы ехали уже не по чистому полю, а по добротной вымощенной дороге. Я сначала очень удивилась, увидев мощеную дорогу, на которой легко разъедутся две повозки. Потом Вейн объяснил, что это делалось специально, чтобы форт не остался без провианта в случае долгих дождей, а здесь они шли, как правило, один-два раза в год, но такие, что могли смыть целые дома, что уж говорить о грунтовых дорогах? Поэтому хорошие дороги и добротные строения — вопрос безопасности, на котором не экономят. Да уж, даже здесь, в мире магии с развитием ближе к средневековью, дошли до простой мысли о качестве дорог. Мы ехали быстро, не останавливаясь и не заходя ни в какие придорожные едальни. Менар накинул капюшон, явно опасаясь, сможет ли он договориться? Хватит ли у него авторитета, если его обвинят в измене? Эти вопросы я не задавала, потому что была почти уверена — Вейн не ответит. Он также все понимает и надеется на удачу, а значит, я буду надеяться вместе с ним.

День уже клонился к вечеру, но ничего не происходило. Устав постоянно ждать опасности, мы расслабились. Мужчина повеселел, начал рассказывать разные байки армейской жизни, большинство из них было связано с фортом, куда мы направлялись. У него, оказывается, было название — Далмаш, что с одного из языков, используемых на Менардине, означал «пьяный». История его появления была банальна: в этом форте должны были проходить совместные учения двух армий, Дарстейна и соседнего государства — Ирзун. Планировалось по очереди сначала удерживать форт, потом штурмовать. Но когда две армии собрались, начались дожди, те самые, случающиеся пару раз в год и порой почти не прогнозируемые. И чтобы солдаты не болели (и не скучали, наверное), принято было решение открыть погреба с местным крепким алкоголем. Так, пропьянствовав в форте почти месяц, солдаты и разошлись. А название прицепилось и остается неизменным уже больше трех веков. Вот в такое веселое место мы и направлялись.

Понемногу темнело, и я уже начала опасаться, что мы не доедем до ночи и будем ночевать под открытым небом. Чего именно боялась больше: отсутствие комфорта или непозволительно близкого присутствия Вейна, я не знала. Форт вырос, будто из-под земли, вот мы ехали по дороге среди редкого леса, и вдруг перед нами огромная махина, вырезанная из черной бумаги на фоне серого неба. Что-то мне подсказывало, что этот эффект имеет магическую природу. Никаких рвов вокруг не было, впрочем, их и не требовалось: стена была просто огромна, наверное, высотой с двенадцатиэтажный дом, не меньше. А еще Форт был круглый или овальный, не в виде распространенной у нас крепости-четырехугольника. Где-то с середины стены появлялись узкие зарешетчатые окошки-бойницы, в которых приветливо горел свет. В центре были исполинские ворота, сейчас наглухо закрытые. Привет ночевка на природе.

— Не беспокойся, — менар прочел мои мысли, не иначе, — тут есть еще пара ходов.

И мы начали объезжать Форт против часовой стрелки и очень скоро подъехали вплотную к стене, по которой Вейн от души стукнул. Сначала ничего не происходило, а потом что-то внутри протяжно заскрипело, и часть стены отъехала в лучшем стиле потайных ходов, образовав дыру, достаточную, чтобы проехал всадник на ящере. Еще через мгновенье мы оказались внутри.

Дверь за нами с таким же противным скрипом закрылась, отрезав путь к отступлению. Впереди, ощетинившись пиками, стояла дюжина менар, во главе со здоровенным мужчиной. Даже среди местных высоких и крепких жителей он выделялся просто исполинскими размерами, через правую половину лица у него тянулся старый неровный шрам, из-за чего лицо было перекошено и приобретало насмешливо-издевательское выражение. Впрочем, возможно, это не из-за шрама…

— Ну, здравствуй, Адальвейн ир Навад, мерзкий предатель, изменник и беглец! — торжественно и даже радостно начал великан, — ты решил, что наши подвалы предпочтительнее дворцовых застенок? Тогда, добро пожаловать!

— Я вижу, ты все такой гостеприимный, Базул, — хмыкнул Вейн и ловко спрыгнул.

На что он рассчитывал, я не знаю, потому что команду «Взять его!» все присутствующие бросились выполнять разом.

— Стойте! Мы не виноваты! Вейн, держись! — закричала я, и, схватив поводья, повторила один из подслушанных гортанных звуков управления ящером.

Что именно я сделала не так, не поняла, но эффект превзошел все мои ожидания. Ящер вспомнил, что он ящер, а не миролюбивая коняшка, да еще и родственник тираннозавра, и заревел, аж уши заложило, а эхо погнало жуткие звуки дальше по коридорам. Грозный клич был явно предвестником активных действий, и точно! Животное взяло такой резкий и стремительный старт, что я только каким-то чудом не улетела назад. Поняв, что уздечка, пусть и значительно более толстая, чем наша «конская», не спасет меня от полета, я распласталась по седлу, вцепившись руками в его края. Тупая скотина неслась вперед, не разбирая дороги. Я орала на весь форт, по ощущениям, американские горки тут даже рядом не валялись. Как эта чешуйчатая гадина вписывалась в повороты на бешеной скорости, вопреки всем законам инерции, оставалось для меня загадкой. Все, сбегающиеся на шум или просто попавшиеся нам на дороге, бросались в рассыпную, нам вслед летели проклятья. Мы же летели вперед со скоростью, недоступной лошадям, абсолютно не управляемой ракетой. Ящер, видимо, ввиду отсутствия мозгов, голову свою не берег и таранил все препятствия на своем пути. Сколько мы бегали, я точно не скажу, недолго, конечно, но для меня, уже уставшей кричать и державшейся в седле из последних сих и больше на упрямстве, прошла целая вечность, пока мы не выскочили во внутренний двор, где продолжили наше фееричное представление. Ящер носился вдоль стены по кругу, как на арене цирка. Еще немного скорости, и, чувствую, мы в лучших традициях велотрека начнем бежать по стене. Когда сил держаться не осталось, я начала прикидывать, как спрыгнуть с двух метров на полном ходу с наименьшими потерями, мы остановились, да так резко, что я все-таки не удержалась и полетела вперед через голову ящера.

— Держись! — и вот я уже лежу на поймавшем меня Вейне.

Это только в сказках добры-молодца ловят падающих девиц на руки и даже не покачнуться, а в жизни моя относительно нетяжелая, а по местных меркам так и вообще легкая, тушка свалила большого и сильного менара. Теперь я лежала, вцепившись в Вейна, как до этого в проклятое седло и просто не могла разжать пальцы. Из глаз полились запоздалые слезы, нос предательски хлюпнул.

— Ну ладно тебе, — Вейн погладил меня по голове, — все хорошо, ты молодец! Ты очень смело поступила, бросившись на мою защиту, я оценил.

— А я-то как оценил! — раздался уже знакомый голос здоровяка, — таких отчаянных девчонок мне давно не попадалось! — и заливисто захохотал на весь двор. Через минуту смеялись уже все и почему-то даже я, вытирая слезы, которые лились теперь больше от истерического хохота.

Пока я сидела в уютных объятьях Адальвейна, нашего горемычного ящера куда-то увели, во дворе понемногу начали наводить порядок, расставлять перевернутые ящики и убирая раздавленные продукты. Надеюсь, я не сильно подорвала благополучие и пищевое довольство местных обитателей.

— Все хорошо, тебя отпустили? — спросила я, потому что после гонки соображала плохо, и что произошло, понять никак не могла.

— Да это у Базула такое дурацкое чувство юмора! Он просто не мог упустить возможности меня подколоть! — отмахнулся Вейн, наверное, его тут уже не в первый раз разыгрывают.

— Не наговаривай на меня! — здоровяк, наконец, отдав все приказания, подошел к нам, — отличное у меня чувство юмора! Ты один жалуешься!

— Конечно! Больше-то никто не осмеливается! — засмеялся Вейн. Он впервые после плена выглядел расслабленным и довольным. Надеюсь, мы и вправду в безопасности.

Базул подал нам руки и легко заставил нас обоих принять вертикальное положение.

— Базул Цитран, капитан-командующий Форта Далмаш, а для таких прелестниц просто Базик, — подмигнул мне громила.

— Валерия ира Лисовская, для друзей Лера, — улыбнулась я.

— Вот вы и подружились, — завершил наш обмен любезностями Вейн. — Базул, у нас проблемы.

— Да что ты? — притворно удивился капитан-командующий, — а я думал мелкие неприятности! Подумаешь, обвинили в измене и убийстве Владыки, со всеми случается!

— Оставь свою иронию, Владыка пока жив, но в смертельной опасности, мы все тебе расскажем за вкусным сытным ужином.

— Ну, насчет вкусного и сытного ужина даже не знаю, — протянул Базик, — твоя милашка-подружка изрядно проредила наши запасы своим забегом на ящере.

— Не утрируй, — не дал мне речь для извинений менар, — мы оба прекрасно знаем, что здесь стояли отходы с кухни и корм для ящеров.

— Вот! Бедненькие ящеры будут голодать! — не хотел униматься капитан, но потом, обняв нас обоих за плечи, повел в личный кабинет, рассказывая, какой большой урон такая маленькая Лера нанесла укрепленному Форту.