В этой книге полно пауков. Серьезно, чувак, не трогай ее

Снаружи послышался треск листьев.

– Эй, как дела? – Мы с копом обернулись и увидели темную фигуру, в одной руке которой горел уголек зажженной сигареты. – Привет, Фрэнки. Дейв, извини, что я послал тебе фотографии моего члена. Надеюсь, это не он цапнул тебя в глаз.

Коп направил свет фонарика на Джона, быть может, решив проверить, что Джон не вооружен. И увидел фланелевую рубашку и бейсбольную шапочку со словом «ШАПКА» заглавными буквами.

Фрэнки-коп поблагодарил Джона за то, что тот приехал. Я начал надеяться, что он уйдет из сарая, потому что с каждой минутой я все больше и больше нервничал. Глаз и плечо пульсировали от боли. Дунул ветер, и я почувствовал, что от Джона несет спиртным.

Коп опять перевел луч фонарика на пол сарая и осветил контейнер, тот самый зелено-оливковый контейнер, который мы нашли в черном грузовике. Он выглядел как очень серьезный контейнер. В который ты обязан заглянуть, если твоя работа состоит в том, чтобы защищать людей. Фрэнки кивнул на него.

– А что в этом зеленом контейнере?

– Не знаю.

Мне показалось, что я сказал правду.

– Мы нашли его, – сказал Джон. – Ты его не сможешь открыть.

И это тоже оказалось правдой. Фрэнки не сумел открыть его.

– Вы можете взять его с собой, если хотите, – сказал я. – Поместите в полицейское бюро находок.

Коп выключил фонарик и спросил Джона, не сможет ли тот зайти в дом и поговорить. Потом махнул рукой на сарай.

– Вы не могли бы закрыть это, а я тем временем переговорю с Джоном?

Я сказал, что это хорошая мысль, и через секунду их ботинки зашуршали по листьям, пока они шли к освещенной задней двери. Я закрыл дверь, щелкнул замком и облегченно вздохнул. Но мое облегчение длилось приблизительно четыре секунды, потому что я понял: Фрэнки-коп с Джоном только что вошли в дом со смертельно опасным инопланетным пауком. Бросившись за ними, я увидел, что они сидят в гостиной, тихо о чем-то разговаривая. Наверняка коп просит Джона приглядывать за мной и позвонить ему, если я начну сходить с ума. Я подошел немного ближе и услышал, как Джон говорит «… в последнее время он в депрессии…», и спросил себя, какой портрет он рисует копу.

Я оглядел всю кухню, особенно стены и потолок. Ни следа паука. Задвинул обратно выдвижные ящики и закрыл шкаф, словно пытался навести порядок. Уже выходя из комнаты, повернулся и сообразил, что именно шкаф – идеальное место для этого маленького ублюдка. Допустим, завтра утром я буду брать из него хлопья, и этот отморозок прыгнет на меня. Могу ли я обыскать все шкафы, не привлекая внимания Фрэнки? Лучше подождать. Вместо этого я проверил спальню, опять делая вид, что навожу порядок. Перетряхнул все одеяла, потом заглянул под кровать. Перебрал всю одежду в шкафу, посмотрел за дверью. Никакого паука.

Наконец я вернулся в гостиную и увидел, что Джон с копом уже стоят на переднем крыльце. Прогресс! Джон поблагодарил его за то, что тот приехал, и сказал: он надеется, что Фрэнки упомянет меня в своих молитвах. По словам Джона, я заслужил на это право, потому что моя жизнь превратилась в сплошной кавардак, а я сам стал жалким неудачником, борющимся с весом, финансовыми проблемами, алкоголем и полным нестоянием. Я решил подойти к Джону, прежде чем он опозорит меня еще больше.

Коп уже шел к своей патрульной машине, а Джон все никак не мог успокоиться:

– …и его подружка уехала, и у нее только одна кисть. Вторую она потеряла в аварии. Ты можешь себе представить, какие у них проблемы.

Фрэнки отчаянно попытался его не слушать, и стал что-то говорить в маленькую рацию, висевшую на плече его формы; наверно, давал знать, что здесь все в порядке. Мы с Джоном стояли на крыльце и смотрели на него. И вот тут-то мы и услышали шуршание у ног и увидели проклятого паука, прошмыгнувшего мимо. Он исчез в темноте, направляясь прямо к копу.

Я спрыгнул с крыльца и замахал руками:

– Подождите! Фрэнки! Офицер Бёрджесс! Подождите!

Коп остановился прямо перед полицейской машиной и повернулся ко мне. Я открыл было рот, но слова застряли в горле. Узел тонких черных лап появился на левом плече Фрэнки, рядом с его обнаженной шеей. А он ничего не почувствовал.

– Фрэнки! Фрэнки! – завопил Джон. – Парень, не двигайся. На тебе сидит!

Фрэнки опять схватился за рукоятку своего револьвера, беспокойно глядя на нас с Джоном, как если бы число сумасшедших рядом с ним только что увеличилось. Монстр полез по плечу Фрэнки и поставил лапы на щеку.

– Фрэнки! Сделай так! – заорал Джон и ударил рукой по собственной щеке, словно хотел согнать муху. – Серьезно! У тебя на лице что-то сидит!

Фрэнки, ничего не понимая, не последовал доброму совету. Вместо этого он сказал, чтобы мы к нему не приближались. Но все-таки я кинулся, вытянув руки, чтобы схватить маленького монстра. Правда, так и не добрался до него. Фрэнки что-то мне сделал, и я упал на колени, тщетно пытаясь вдохнуть. Какой-то рубящий удар по горлу, и, черт побери, он сработал.

Я посмотрел вверх и во второй раз попытался предупредить Фрэнки. И во второй раз не сумел. Паук прополз по груди копа, и затем, в мгновение ока, юркнул ему в рот.

Фрэнки отшатнулся назад и упал на землю, по дороге вниз как следует приложившись головой к двери своей машины. Потом схватился за рот руками, выдыхая, задыхаясь и дергаясь, как в конвульсиях. Я отполз назад, давя задницей листья. Джон, видя, что я отступил, шагнул вперед, говоря:

– Фрэнки! Фрэнки! Эй!

Фрэнки не ответил. Он держал руки перед собой, изогнув пальцы, как если бы получил удар электрического тока.

Джон повернулся ко мне и сказал:

– Давай отвезем его в больницу!

Я сидел на траве, замерзший, желая только одного – заползти внутрь, под крышу. Джон открыл обе задние двери полицейской машины и взял Фрэнки обеими руками под плечи.

– Дэйв! Помоги мне!

Я поднялся на ноги и схватил Фрэнки за лодыжки. Мы с трудом засунули его на заднее сиденье полицейской машины, и Джон выполз через противоположную дверь. Мы закрыли задние двери, Джон сел за руль. Я сел с ним рядом, пока Джон искал на консоли переключатель. Наконец он нашел его и повернул. Ночь пронзила сирена. Машина вылетела на улицу; красные и синие вспышки отражались в каждом окне, мимо которого мы проносились. Мы миновали перекресток. Я застегнул ремень безопасности и схватился руками за приборную панель.

– Эта штука пришла ко мне в дом, Джон. В мой дом!

– Знаю, знаю.

– Я проснулся, а она кусает меня. В моей кровати, Джон!

Мы завернули за угол и обогнули закрытый ресторан, на окне которого было написано белым кремом для обуви: «НА ПРОДАЖУ». Проехали мимо чернеющего остова компьютерного магазина, сгоревшего в прошлом году, стоянки для автоприцепов, агентства по продаже подержанных машин, книжного магазина для взрослых, открытого 24 часа в сутки, и мерзкого мотеля, в котором никогда не было свободных номеров, потому что куча бедных постояльцев жила здесь не выезжая.