В финале Джон умрет

Слизняки.

Несколько сотен слизняков заползли на лист фанеры и сложились в послание. По–моему, оно прибыло напрямую от этого самого Коррока: «ВЫ АБРЕЧЕНЫ».

Орфография его, не моя.

Кто–то — вероятно, мистер Векслер — наполовину оторвал лист фанеры.

— Дейв, иди вперед. Пушка–то у тебя, — сказал Джон.

— А стерео у тебя! Кроме того, если я зайду и меня сразу убьют, вам обоим кранты. Но если вперед пойдете вы, я смогу спасти вас.

— Может, первой зайдет Крисси — как приманка?

Девушка пошла вперед, но я оттер ее плечом.

Прямо с порога я почувствовал вонь: гниль, плесень и дохлые грызуны.

Заколоченные пустые витрины образовывали невероятно длинный коридор. Пол усеивали бумажные стаканчики, обертки от конфет, окурки и другой мусор, который обычно оставляют подростки. Посмотрев вниз, я увидел, что наступил на использованный презерватив.

Единственным источником света служила огромная стеклянная крыша. Одна часть секций покрыта фанерой, другая потрескалась, третья завалена горой опавших листьев. Под заколоченными секциями царил абсолютный мрак.

Джон зажег фонарик и включил стерео: «Ноте Sweet Ноте» группы «Motley Сгие».

Мы — островок света и музыки в мертвом здании — двинулись вперед.

Звук.

Шарканье ботинок по полу.

Я выставил пистолет.

— Векслер?!

Нет ответа.

Впереди коридор поворачивал направо. Кровь зашумела у меня в ушах; рука, державшая пистолет, покрылась капельками пота.

Впереди — шарканье подошв по полу.

Темный силуэт.

Без обуви.

С копытами.

Стремительно приближающийся.

Ростом с человека.

Существо прошло через столб лунного света.

Джон громко выругался.

Я нажал на курок.

Загрохотали выстрелы.

Крисси завизжала.

Желтые вспышки, вырывающиеся из ствола. Бурый мех, рога. Олень?

Возможно, когда–то это существо было оленем. Но с тех пор оно отрастило еще несколько пар глаз, а каждая веточка рогов теперь заканчивалась клешнями, похожими на клешни краба. Казалось, что на голове у существа канделябр из какого–то ресторана, специализирующегося на морепродуктах.

Существо попыталось отвернуться, и за это получило несколько пуль в бок. Олень–мутант рухнул, забился в конвульсиях, оставляя на полу красные разводы — словно ребенок, рисующий пальцем, — и замер.

Мои руки тряслись. Пистолет, похоже, сломался: верхняя часть отошла от остального механизма примерно на дюйм. Несколько минут покрутив оружие в руках, я сообразил, что в пистолете закончились патроны, и нажал на кнопку, чтобы вытащить пустую обойму. Сэкономил боеприпасы, нечего сказать.

Пиная медные гильзы, мы подошли к мертвому экс–оленю. Я потыкал меховой бок носком ботинка. Твердый, словно дохлый олень.

— Ты видишь его? — спросил я Крисси.

Она кивнула, глядя на труп широко раскрытыми глазами.

— Посмотрите на его зад! — завопил Джон.

Зад оленя плавился, растекался по полу, словно воск. Меньше чем за минуту задние ноги превратились в бурую лужу на полу; ребра быстро оседали, словно проколотый воздушный шарик. Пока расплющивались передние ноги и голова, жидкость, в которую превратился зад оленя, испарилась у нас на глазах. Пол, где она только что была, казался совершенно сухим.

Осталась только нерастаявшая часть — из розово–бурой жижи торчал кусок туши. С прямыми гранями. Коробка со сторонами примерно шесть дюймов.

Я отпихнул ее ногой. Тяжелая. Когда слизь испарилась, я увидел желто–зеленую коробочку с наклейкой, на которой было написано…

— Патроны для дробовика, — сказал Джон. — Жаль, что у нас нет…

Он замолчал, увидев одинокий деревянный ящик, стоявший у стены. Скорее всего в нем плитка, провода или другие материалы для ремонта.

Джон несколько раз сильно пнул ящик, и одна из досок сломалась. Мой друг засунул руки в дыру и вытащил что–то темное, сделанное из металла и пластика. Я догадался, что это и есть дробовик.

Во тьме послышалось рычание и скрежет когтей. Большого количества когтей.

Я сжал в руке бесполезный пистолет, тупо направив его в темноту. Джон отчаянно заряжал дробовик.

— Ух ты, вы только посмотрите на часы! — воскликнул Арни, вставая из–за стола. — Мистер Вонг, беседа получилась чертовски интересной, но дорога сюда занимает шесть часов, так что мне пора. В следующем номере эта история не выйдет, но скоро она будет опубликована. Знаете, мы, наверное, напечатаем ее на Хэллоуин.

— Арни, вы проделали такой путь! Не хочу, чтобы вы уехали отсюда с такими мыслями.

Блондстоун вытащил из кармана ключи от машины.

— Я же сказал, что не собираюсь ни в чем вас упрекать. Да, дробовик могли забыть кровельщики. И возможно, олень

разозлился на охотников и сожрал одного из них вместе с коробкой патронов, которая лежала у бедняги в кармане.

Журналист вытащил из внутреннего кармана сигару и засунул в рот.

— Нет, ничего подобного. Наверное, то существо внутри Векслера вызывало этих тварей, пытаясь убить нас. Но, по–моему, душа Векслера тоже находилась в этом теле, и нам она помогала. Он же был под «соусом» — и использовал его силу.

— Знаете, когда вы поведали мне про Лас–Вегас, я сказал, что это самая дурацкая история, которую мне приходилось слышать.

— Вы этого не говорили.

— Ну, я так подумал. Но теперь я понимаю, что был несправедлив к истории про Лас–Вегас, потому что она — «Гроздья гнева» по сравнению с этой. Ну, счастливо.

Арни пошел к выходу.

Я последовал за ним, ненадолго задержавшись у стойки, чтобы расплатиться.

— Подождите, — пробормотал я, когда он распахнул дверь. — Знаете, у меня есть документы на «хёндай», бумаги, связанные с аварией, и все прочее. Люди из страховой компании сфотографировали место аварии — и, хотя на снимках ничего не видно, в отчете написано про тараканов. На следующее утро я вернулся туда и добыл руку — комок тараканов в виде кисти. Он у меня дома…

Арни ничего не ответил, даже не кивнул.

— Он в банке, которую я храню в гараже. Кому придет в голову подделывать такую штуку — кто станет сидеть дома и склеивать тараканов? «Милый, что ты делаешь?» — «О, я делаю руку из тараканов. Ну, чтобы журналисты мне поверили».

— А что, если я расследую исчезновение юноши, которого вы убили по пути в Лас–Вегас? Как его звали — Фред Чу?

Я промедлил.

— Займитесь этим. Информацию об этом найти можно. Повторяю: я вам не соврал.