В гостях у спящих. Лесовик

— А я?.. А мне?.. — едва не со всхлипами донёсся жалобный голос Хрюши. Ну вот как я мог забыть про секача, бессердечная я скотина? Тут же отыскал какую-то стороннюю посудину, куда и нагрузил от души несколько порций.

— Лицо, надо бы ещё баночек каких-нибудь, чтобы разливать порции и складывать вдоль стены для хранения.

— Угу, — шевеля челюстями, пробурчал тот.

— И печь надо бы сделать.

— Угу…

— И сковороду принести

— Угу…

— И ты мне миллион золотых должен.

— Угу… Чего??? — возмутился эльф, когда осознал последнюю фразу, — С какой это радости?

— Ну ты так активно соглашался, что грех было не воспользоваться моментом…

Ко мне подошёл тролль и, смахнув несуществующую слезинку с глаза, обнял меня:

— Я тобой горжусь, ты истинный ученик тролля. Пусть нет у тебя благородной шерсти платинового оттенка и ростом ты не удался, но в тебе есть истинное чувство юмора. Так держать!

Тролль в порыве нежности обнял меня так, что у меня кости затрещали. После этого нас обоих опалило огнём. Мне-то уже привычно, а троллю пришлось несладко. У них вроде как чувствительность к огню повышенная. В общем, его благородная шерсть платинового оттенка во многих местах выгорела, прежде чем ему удалось сбить пламя.

— И что это было? — с явным наездом поинтересовался он.

— Мой костюмчик усовершенствовали, — просто ответил я.

— Пожалуй, не хочется мне тебя больше обнимать. Ты, конечно, молодец, но мне моя шкура чрезвычайно дорога, хотя бы из чувства прекрасного.

— Ох, какие нежности: обнимашки, муси-пуси, ня-ня-ня, ми-ми-ми, — улыбаясь во все тридцать два зуба, просюсюкал Сирано.

— Уймись ты уже, не видишь разве: у них любофф, — это уже Грум Бараш присоединился.

Степашка не стал заморачиваться, подошёл к ним и стукнул их лбами. После чего бар их жизни просел где-то на четверть, думается, приложил он их очень неслабо.

— Почувствуйте нашу любовь, — поделился с ними частичкой своей теплоты Степашка и принялся за новую порцию.

— Похоже, Степашка не в восторге от ваших намёков, — заметил Бармаклей, — Лесовик, а что он, кстати, сказал?

— Он сказал: «Почувствуйте нашу любовь».

Сирано переглянулся с Грум Барашем, после чего выдал:

— Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь…

— Это откуда? — поинтересовался Грум Бараш, потирая шишку на лбу.

— Грибоедов: «Горе от ума», — ответил я вместо Сирано.

— Ну надо же! — всплеснул тот руками, — Вот откуда ты такой интересный нарисовался? Современные цитаты ни в какую, а классику всю чуть ли не наизусть знаешь? Ты что, в монастыре жил с уклоном в русскую литературу?

— А может он живёт отшельником в библиотеке? Там же телевизоров нет… — высказался Грум Бараш.

— Нет, маловероятно, — заметил Бармаклей, — Да и потом, библиотек нынче осталось настолько мало, что пускать кого-то там пожить вряд ли будут. И библиотекари чисто звери: нельзя шуметь в библиотеке; с книгами обращаться бережно, пальцы не слюнявить при переворачивании страниц; в читальный зал в грязных ботинках нельзя и в библиотеку тоже; как вам не стыдно настолько задерживать книгу, её же и кроме вас много кто хочет прочитать, вы не один; эта книга только в читальном зале!

Надо думать Бармаклей перечислил всё, что он выслушал при посещении библиотек. Судя по всему, у него много накопилось… К нему подошёл Сирано, мягко приобнял за плечи и утешающее сказал:

— Не переживай, друг, им уже отомстило время. Их поголовье неуклонно сокращается, эти злобные существа вымирают, и их скоро занесут в красную книгу. Жизнь оказалась к библиотекарям безжалостнее, нежели они относились к тебе. Так что ты, можно сказать, отомщён самим провидением.

Бармаклей раздражённо вырвался из объятий друга и начал отповедь:

— По-твоему это смешно? Библиотекари, конечно, злыдни ещё те, но они просто защищали книги. Книги для них — нечто святое и беззащитное, а ты над этим стебёшься. Эх…

Бармаклей махнул на Сирано рукой и, подхватив свою кирку, побрёл к жиле. Сирано почти тут же отправился за ним. Что-то они ещё обсуждали, но слышно не было, да и не прислушивался я особо, тем более что Степашка уже наелся и собрался уходить.

— Куда собрался?

— Туда, — тролль ткнул в направлении зала, где он гонялся за эльфами.

— Мерки-то я с тебя до сих пор не снял.

— Ах да, мерки. Ну давай, снимай свои мерки.

Где-то за полчаса я управился с измерением тролля во всех нужных областях и плоскостях. Честно говоря, думал, что провожусь гораздо дольше. Заметно поскучневший за время обмеров тролль радостно сбежал от меня избивать бедных эльфов, которые прямо-таки изнывали от безделья, по его словам. Я же принялся пересчитывать выкройки исходя из размеров тролля. После этого перерисовывал контуры на ткань. Не могу сказать, что у меня хорошо получалось, жутко не хватало лекал. Хорошо, что у меня оставался ещё мой набор мелков, а то прямо и не знаю, чем бы я на ткани рисовал вообще. Надо будет в следующий раз озаботиться и прикупить ещё, уж больно нужной вещью они оказались.

А вот что я не догадался купить, и чего у меня не было, так это ножниц. И как спрашивается раскраивать ткань без них? Ножом вырезать? Нет, это бред… Может у кого из моего будущего клана ножницы имеются?

Ни у кого ножниц не было. Грустно. Хрюша тоже отрицательно покачал головой, хотя на него я вообще не рассчитывал. Ножницы нашлись у Степашки. Жутко интересно, а что у него ещё есть? Вернее, не так: чего у него нет?

Дальше обычная процедура шитья. Сшивание уже раскроенных частей. Первый блин ожидаемо вышел комом. Система его без всякой жалости так и окрестила:

Комковатое криво скроенное и так же криво сшитое подобие фрака плохого качества. Эффект: вызывает жалость у окружающих. Вес 5 кг. Прочность 20/20. Требования: отсутствие брезгливости.

Требования к одежде меня просто убили. Это ж сколько сарказма разработчики вложили в свою игровую систему? Нет, я не такой уж великий мастер кройки и шитья, каковым себя уже расписал в мечтах, но нельзя же так насмехаться-то! Впрочем, надо сказать, что даже несмотря на такой не шибко удачный опыт система в общем отреагировала положительно и вместе с насмешками немного повысила мой уровень профессии портного, и теперь до второго уровня старшего ученика мне не хватало каких-то пяти процентов. Ну что ж, дело само с места не сдвинется и надо заниматься самым важным делом для портного: распарыванием и соединением деталей заново, предварительно наметив мелом недочёты.

После второго раза система обозвала моё творение уже только криво скроенным и комковатым подобием, фраза о кривости шитья ушла, также ушла и строчка про требования. Правда, при этом почему-то ухудшилось качество с плохого до дрянного и прочность упала с двадцати до десяти. Может быть, это как-то связано с тем, что вещь перешивалась? Надо будет проверить мою догадку. Но не это главное! Моё ремесло портного перешло-таки на второй уровень старшего ученика, а это два плюсика к моему восприятию. Мелочь, а приятно.