В когтях у сказки

Я попыталась избавиться от навязчивой болтуньи.

– Спасибо, Галя, все понятно. Извините, мне пора, хочу осмотреть территорию, чтобы начать работать над книгой.

Не тут-то было! Горничная схватила меня за рукав.

– Попросите вас переселить. Скажите Марине Ивановне: «У меня аллергия на пыль, а номер затянут шелковыми обоями, я чихаю и кашляю». И запишитесь к Володе на экскурсию. Прямо сегодня, он свободен. Отнеситесь к моим словам серьезно, не хочу, чтобы с вами плохое случилось. Но если все же решите остаться, могу принести вам особую воду, ее призраки боятся. Бутылка стоит всего десять тысяч…

Из кармана фартука прислуги донеслось кряхтение. Галина вытащила рацию и нажала на зеленую кнопку.

– Звонкова, где ты шляешься? – захрипел динамик. – Почему за бельем не приехала?

– Меня госпожа Виолова задержала, – быстро нашла оправдание горничная. – Она хочет узнать историю нашего отеля, я ей посоветовала к Володе обратиться. Вот писательница спрашивает, когда у него время найдется?

– Прямо сейчас есть, – прокашляла рация, – вызываю экскурсовода. Передай Виоловой, что Владимир будет ее ждать там, где она скажет.

Галина взглянула на меня.

– Куда Володе прибежать?

Я никак не планировала бродить по округе с экскурсоводом, слушая его бред: «Посмотрите направо, перед вами водопад «Слезы невесты», гляньте налево, там родник «Кошелек мужа», посмотрите вперед…» Но отказаться от прогулки уже было неприлично.

– Хочу выпить в баре кофе, – сказала я, – минут через сорок буду готова для встречи с Владимиром.

– Слышали? – спросила Галина у рации.

– Да, – прохрипела та, – о’кей. А ты отправляйся за бельем.

– Извините, – сказала горничная, – с вами очень интересно общаться, но, к сожалению, мне необходимо работать.

Я постаралась скрыть свою радость.

– Конечно, служба превыше всего.

– Показать вам дорогу? – предложила горничная.

– Спасибо, я ее знаю, – отказалась я и быстро пошла по тропинке, надеясь, что приставучая Галя, решившая содрать с глупой гостьи десять тысяч за воду от привидения, не пойдет следом.

Увидев меня, бармен заулыбался.

– Доброе утро, госпожа Виолова. Кофейку?

– Да вы просто экстрасенс! Угадали. Можете сделать капучино? – попросила я. – Или лучше латте… У вас есть меню?

Бармен положил на стойку кожаную папочку, я полистала карту.

– Вот это да! Ни в одном московском ресторане нет такого количества напитков.

– Стараемся, – сказал Роман и взял джезву. – Давайте сварю вам восточный, на морском песке, с кардамоном и корицей. Рецепт моего деда. В столице такой не попробуете, с песком в Москве не любят возиться. У вас в основном кофемашины стоят, в них не так вкусно получается.

– Вон те красные пакеты на полке, в них что? – спросила я, сразу узнав кулек, который вчера с балкона видела на столике у скамейки, где сидели Юра и Лена.

– Картофельные чипсы, – пояснил бармен, подавая мне одну упаковку. – Угощайтесь за счет заведения.

Я прочла текст на обратной стороне.

– Состав: стопроцентный эко-картофель, выращенный в естественных условиях, и морская соль. Без ГМО, красителей, улучшителей вкуса.

– Попробуйте, – продолжал Роман, – чипсы производит человек, которого я хорошо знаю. Как указано на пакете, все так и есть. У него свой картофель, причем заводик стоит прямо на полях. Он местный фермер, очень аккуратный и ответственный.

– Спасибо, но я боюсь, – ответила я.

– Чего? – удивился бармен, наливая кофе в чашку.

– У меня острая аллергия на арахис, – соврала я.

– Не особо приятно, – поморщился собеседник. – Правильно делаете, что внимательно список ингредиентов изучаете. Но тут только картошка и соль. Сергей не обманщик.

– А масло? – прищурилась я. – Уже нарывалась. Орехи изготовитель не упомянул, а у меня отек Квинке однажды был, потому что еду на арахисовом масле приготовили.

Роман пододвинул ко мне сахар.

– Это вам просто «повезло», ведь в России это масло редко используют. В Америке оно мегапопулярно, а у нас не прижилось. Вы не заметили, что на пакете слева написано?

Бармен указал пальцем.

– Вот тут, смотрите, значится: изготовлено по особой технологии, без применения растительных и животных жиров.

– Ясно, – протянула я и вытащила из кулька один желтый кругляш. – Ой, как вкусно! Прямо как в детстве. Хорошо, что в чипсах арахиса нет. Наверное, у вас их часто берут.

– Влет уходят, – согласился бармен. – На эту тему у нас с Раисой Петровной, врачом, война идет. Глебова требует, чтобы я ими не торговал.

Я отложила пакет.

– Разве она имеет право формировать ваш ассортимент?

Роман оперся о стойку.

– О! Вопрос не в бровь, а в глаз. Раиса Петровна постоянно жалуется Марине Ивановне: «В бар ходят воспитанники из Дома здоровья, а там их травят вредной едой – предлагают пирожные, шоколадные батончики, сладкую газировку и ужасные чипсы. Примите меры». Лаврова ей всегда отвечает: «Все перечисленное вами разрешено к продаже, а Роман арендатор, он мне не подчиняется».

Бармен засмеялся.

– Приходится доктору уходить ни с чем. Она на недельку затихает, а потом снова в бой.

Я отпила кофе.

– Не любит вас врач.

Роман развел руками.

– Вероятно. Ничего дурного я ей не делал, всегда вежлив с ней. Кстати, при интернате открыто кафе «Помидорчик», которое принадлежит сыну Глебовой. Там подают исключительно здоровую еду: овощи, фрукты, кашу, бобовые, вместо кофе цикорий, выпечку из спельты.

– Что-то мне подсказывает: сие заведение не пользуется успехом у детей, – усмехнулась я.

– Вы правы, – кивнул бармен. – Подростки не задумываются, что полезнее: зеленая гречка или гамбургер, они просто предпочтут булку с котлетой.

– Зеленая гречка… – поморщилась я. – Ни разу не пробовала, но, думаю, кашка несъедобна. Ваш кофе потрясающ! Можно еще чашечку?

– С удовольствием, – обрадовался Роман. – Хотите классический рецепт? Без специй?

Дверь кафе открылась, вошли два паренька и девочка.

– Рома, нам пончики и латте, – сказала школьница.

– Сей момент, Аглая, – пообещал бармен, – только даме кофе подам.