В комплекте - двое. Дилогия

— Два месяца, Нэя, два месяца. — Легкий поцелуй в шею, и Итарон отстранился. — Примерь.

Он вышел, а я еще несколько минут стояла неподвижно, пытаясь справиться с разбушевавшимся либидо и взять себя в руки.

Обновки подошли идеально, и если и были вначале какие-то сомнения по поводу обилия кожи, то они испарились. Одежда была невероятно мягкой, тонкой, дышащей и в то же время прочной и не стесняющей движений. А корсет вполне заменял бюстгальтер. Похоже, что кожа была не совсем обычной выделки или это была совсем не кожа, но выглядел неизвестный материал вполне традиционно, дабы не возбуждать ненужные вопросы. Сапоги тоже пришлись впору.

Однако барахла слишком много, с таким грузом далеко не уйдешь, а ведь это еще не весь скарб. Не тащить же все это на себе? Надо будет потом уточнить у Итарона. При мысли о нем я снова вспыхнула и судорожно начала раздеваться. Хватит!

Остаток вечера прошел спокойно. За ужином Итарон не оказывал мне особых знаков внимания, хотя был вежлив и предупредителен. Объяснил, что таскать на себе сумку с вещами мне не придется, он даст мне лошадь. На вопрос, откуда у бродячей некромантки деньги, он хмыкнул и сообщил, что даст коня соответствующего доходам.

На следующее утро я увидела эту бедную тварь. Хоть я и люблю лошадей, но иначе назвать эту доходягу язык не поворачивался. Заметив мое замешательство, Итарон растолковал, что она должна довезти меня только до эльфов, а дальше я должна взять у тех хорошего скакуна. Деньгами он меня снабдит, а вообще напишет другу, чтобы тот сам выбрал мне лошадь. Имя друга я наконец-то выпытала, чему была нисколько не рада. Три десятка имен в пять строчек произвели на меня неизгладимое впечатление, но, сжалившись, Итарон сообщил, что можно оставить всего два. И на том спасибо.

Всю неделю он мучил меня, заставляя ездить верхом, управляться с кинжалом, метать ножи и даже орудовать легким коротким мечом. Но если с лошадью я худо-бедно подружилась, то оружие явно было против общения со мной. Лук и арбалет я даже в руки не брала, а вот плети мне понравились. В общем, я хоть и не стала воином за эту неделю, но не поранить себя теперь смогу. А если серьезно, то благодарить за ускоренное освоение материала я должна силы. Именно они каким-то немыслимым образом умудрились заложить в меня некие основы. Иначе не видать мне ни коня, ни кинжалов с плетьми.

А вот занятия некромантией меня действительно заинтересовали. Оказывается, некромант — это не сгорбленный высохший фанатик, с ножом бегающий за кошками, а сильный маг и полезный член общества. Ни их раса, ни пол ни на йоту не умаляют их уникальности. Их опасались, не особо любили, даже боялись, но уважали и в них нуждались.

Только мне было очень жаль, что нормально выучиться я не успею. На четвертый день моего пребывания в этом доме Итарон куда-то ушел и, вернувшись под вечер, объявил, что определился с маршрутом.

— Значит, запоминай. Через три дня из Тирза уходит торговый обоз в Карст. Караванщик Лэссит ир-Тэр — уважаемый и достаточно надежный человек, точнее, на четверть дэв. Плата — четыре харта в день. В эту сумму входит питание, плюс он всегда берет для сопровождения отряд наемников. А вот маги в караване редкость, поэтому, если начнет упрямиться, можешь сказать, что некромант. Не думаю, конечно, что на вас сразу начнет нападать нечисть, но это может стать аргументом, — усмехнулся он. — Обоз не пересекает эльфийских границ, идет как бы вдоль, поэтому его будут проверять в последнюю очередь. А вот из Карста через земли арэйвов дня за четыре попадете на границу к эльфам. Поняла?

— Угу, — кивнула я. — А где мне найти этого Лэссита?

— В таверне «Охотничий рог». Скорее всего, наемников он будет именно там отбирать. Постарайся его уговорить.

— А ты со мной не пойдешь?

— Нет. Лучше, чтобы нас вдвоем не видели. Но в Тирз я тебя провожу, — мягко улыбнулся он. — Не волнуйся, уверен, что у тебя все получится.

— Я боюсь, — помолчав, призналась я, судорожно сцепив руки. — Я ничего не умею, ничего не знаю…

— Девочка моя… — Итарон тут же оказался рядом, обнимая, окружая своим теплом и мягко сжимая мои ладони. Теплое дыхание коснулось щеки, а потом его губы прильнули к моим губам.

Я не сопротивлялась, наоборот, сама потянулась к мужчине. Мне отчаянно захотелось почувствовать себя желанной, нужной… Пусть я не испытывала к Итарону сильных чувств, да и обет целомудрия никто не отменял, но я так давно не была с мужчиной… Его руки уже блуждали по моему телу, зажигая огоньки желания и страсти, но…

— Итарон, прекрати, — прошептала я, — мы не можем…

— Прости. — Он прислонился своим лбом к моему. — Просто так трудно сдержаться… — Лукаво улыбнулся. — Обещаю, два месяца буду держать себя в руках.

— Ах ты…

Мы дружно рассмеялись. Итарон усадил меня себе на колени, крепко прижав к телу так, что я чувствовала биение его сердца.

— Знаешь, — задумчиво проговорил он, гладя мои волосы, — есть способ немного помочь тебе… только это не совсем приятно.

— И какой? — Я подняла к нему лицо.

— Я могу заложить тебе в голову некоторые знания. Объем информации, закладываемый за раз, не очень большой и процесс сопровождается сильной головной болью и слабостью.

— И ты это сделаешь?

— Если захочешь. Но ты должна понимать, что эта информация уже не сотрется никогда, и тебе придется передо мной открыться.

— Я согласна. К тому же, — я улыбнулась, — мне нечего от тебя скрывать.

— Я рад. Если ты согласна, тогда лучше провести ритуал сейчас, чтобы у тебя было время прийти в себя. И определись, что ты хочешь знать.

— Много чего, — фыркнула я. — Неплохо бы языки, но, наверное, мне нужнее практические навыки некроманта, да?

— Да. — Он легонько поцеловал меня в лоб. — Я вложу тебе все, что знаю из практической некромантии.

Итарон усадил меня на пол и сел напротив. Несколько минут он, закрыв глаза, словно собираясь с мыслями, раскачивался из стороны в сторону. А когда он резко распахнул глаза, я увидела полыхающий в них огонь. Итарон протянул руки и ласково прикоснулся к моим вискам.

— Расслабься… — Огонь в его глазах вспыхнул ярче, завораживая и утягивая меня куда-то вглубь.

В висках стало горячо, тепло от ладоней Итарона окутывало голову и скользило ниже. Жар постепенно разгорался, в мутнеющее сознание настойчиво пробивались какие-то символы, и образы, но я уже не обращала на них внимания. Я горела…