В лабиринтах лжи
Шрифт:
– Ты пришел, – прохрипела она и отключилась.
Не обращая внимания на соблазняющий разум запах крови и мигающий свет, прихрамывая, я подошел к бессмертной и принялся избавлять ее от адских цепей, что оставили многочисленные шрамы на когда-то бархатной нежной коже. Если бы на месте Анжи оказалась Каролина, я бы без лишних сожалений продлил ей ад и вдобавок внушил, как после каждой лжи она падала бы в объятия огня.
Передав Анжи одному из охотников, я отдал приказ, чтобы о ней позаботились во дворце, а остальных подопечных Лили и участников спектакля нашли и собрали в комнате для допроса. Сам я остался в особняке дожидаться возвращения Каролины, чтобы окончательно поставить точку в этой истории лжи. Королева даже не догадывалась о том, что я давно следил за ней и слышал все ее мысли.
– Королева лжи, я создам вам сюжетный поворот, который вы даже в книгах не встречали, – довольно проговорил я и спрятался, сливаясь с тьмой.
– Ты встречал когда-нибудь любовь?
– Еще нет.
– Я ее встречала и видела, но потом она ушла вместе с мамой, а отец стал монстром. – Принцесса замолчала, глядя на розу, а затем добавила: – Чтобы выжить после смерти матери, я научилась лгать и отключать свои чувства и эмоции. Мне было страшно вновь встретить любовь, которая потом какого-то дорогого для меня человека заберет, превратив меня в еще одного монстра.
Воспоминания потухли, когда я вошел в комнату, напоминающую скорее клетку, но без железных решеток. Вместо них были серые стены и зеркало, за которым находилось другое помещение. Сев на стул и поставив возле ножки стола трость, я жестом отдал приказ начинать допрос. Первой вошла и села напротив Надия. Любопытство, почему она участвовала в этом спектакле, душило меня. Даже если дочь согласилась ради «легких денег» поиграть от скуки, перед судом и Советом я не собирался ее защищать. За свои поступки каждый нес ответственность, независимо от того, кто он.
– Я не хочу использовать внушение на тебе, – признался я. Висевшая над нами лампа пару раз мигнула. – Надеюсь, ты будешь честно отвечать на мои вопросы.
Улыбка ненадолго украсила грустное милое личико дочери. Нарушать личные границы и лезть ей в голову я не хотел и не собирался.
– Тебя соблазнили деньги Лили, которые я и сам мог тебе дать? – задал первый вопрос.
Давать ответ Надия не спешила. Она будто искала нужные слова, а я не торопил ее и терпеливо ждал.
– Нет, – прозвучало первое слово дочери, из-за чего я мысленно с облегчением выдохнул. В глазах промелькнула грусть. Все бы отдал богам, чтобы больше не видеть подобного у дочери. Куда приятнее смотреть, как она смеялась звонким смехом или хитро улыбалась. – Я хотела увидеть мать, чтобы убедиться, что она жива, и узнать правду. Мне было все равно, какую роль или какое задание даст мне Лили. Признаюсь, ради этого я готова была даже нарушить любые правила и законы.
Я не умел поддерживать и утешать, поэтому молча кивнул.
– И как? Удалось узнать правду, которую хотела услышать?
Усмешка сорвалась с губ дочери, но что-то здесь пряталось еще. Надия пыталась это скрыть от меня за маской безразличия. Она словно боролась со своими призраками, сидя здесь.
– Нет, – вылетело слово, рассекая тишину. – Вопрос мой остался без ответа. Мать проигнорировала его. Для нее это все было лишь игрой. Она внушала себе все что угодно на протяжении всей игры, но только не правду. Даже когда было слишком много нестыковок, некоторые участники терялись и забывали свои слова, Кара почему-то закрывала на это глаза.
Я ненадолго задумался над словами дочери. Каролина с детства имела некоторые причуды, которые мне порой нравились. За принцессой было интересно наблюдать и узнавать ее мир, но кто бы мог подумать, что когда-нибудь все то, что пряталось внутри
маленькой хрупкой девочки, вырвется наружу? Неужели все это спровоцировала смерть матери? Вопросов к Каролине стало еще больше. Кажется, путешествие в ее лабиринтах будет долгим.– Я заставлю Кару вспомнить то, что она заставляет себя забыть, и ответить на твои вопросы, – пообещал дочери.
Задав затем несколько вопросов про организацию Лили, я отпустил Надию.
– И какое наказание меня ждет, отец? – поинтересовалась она, вставая со стула.
– За правду и честность я не наказываю.
– Но я же пила вместо заменителя и животной человеческую кровь, которая запрещена.
Впервые за все время нашей беседы у Надии появилась искренняя эмоция. Она удивилась, не замечая, что только что сделала меня ненадолго счастливым.
– Мы вампиры, Надия, – напомнил я, чтобы дочь перестала стыдиться того, что один раз не удержалась от соблазна человеческой крови. – То, что ты защищала и прикрывала друзей, выпила кровь после стольких лет, удерживая себя и питаясь только животной и заменителем, но сказала правду о своем преступлении в глаза королю, вызывает уважение. В следующий раз просто будь осторожнее и не ведись на подобные уловки.
Зная, что я не любил объятия, не переносил прикосновения и другие нежности, Надия подарила мне благодарный взгляд и мысленное обращение: «Обещаю, буду держать себя в руках увереннее и никого не буду убивать», – а после покинула комнату допроса, оставив после себя ненадолго запах мяты с жасмином.
Следующим занял место напротив меня Влад, двоюродный брат Кары и нарушитель многих правил, а особенно дорожного движения. Любитель адреналина повторил мой жест – сложил руки в замок и положил на стол. Когда наши взгляды встретились, я усмехнулся.
– За эту неделю ты побил собственный рекорд. Тридцать нарушений за превышение скорости, – проговорил, понимая, что ему плевать на это. – Светофоры и другие дорожные знаки для тебя не существуют, да?
– Верно, – довольный, как кот, улыбнулся бессмертный.
– «Легкие деньги», видимо, ты решил заработать, чтобы отдать потом все оставшиеся долги за штрафы? Семейный бюджет уже опустошил?
– Мотоцикл и гонки – моя страсть и зависимость. Деньги мне нужны не только для оплаты штрафов. В конце концов, полицейские, которые попадаются, в основном это люди. Так что без лишних проблем некоторым я внушаю, что не должен платить.
Какая-то часть мне нравилась в нем, а какую-то хотелось убить. Когда Влад только стал вампиром, то не принимал себя и отказывался жить по новым правилам. И только пробудившись в конце двадцатого века, он нашел ту страсть, что помогла отпустить прошлое и принять себя настоящего.
– Месяц назад на Софи напал экиммонуд. Она долгое время находилась без сознания, но все же пришла в себя. Врачи говорят, что жить ей осталось недолго, вирус постепенно забирает жизнь и разум. По словам одного знакомого доктора, вскоре никакая косметика не спрячет ее черные вены, а крови вампиров будет хотеться больше, чем человеческой или животной. Выход остается один: убить ее. – Повисла пауза. Пока Влад погрузился в мысли, я незаметно влез в его сознание, чтобы следить, говорил ли он правду или ложь. – Но врачи своего не добьются, – со сталью в голосе продолжил Влад. – Моя девушка будет жить, пока живу я. Никто не посмеет убить ее. Пофиг, если ради этого придется нарушать правила, убивать других, сливать все деньги на бессмысленные лекарства и кривляться перед сестрой. Кстати о ней, – замолк и усмехнулся уголком губ бессмертный. – Каролина действительно оказалась жива, представляешь!
То, как Влад боролся за жизнь девушки, вызывало лишь горькую усмешку. Оба вампира помешаны на чувстве, которое убивало. Их любовь – это яд, медленно растекающийся и гасящий жизнь. Пока в глазах Влада горела надежда, у Софи наверняка была жажда забрать всю кровь своего парня.
– Мне досталась роль ее парня. Лилиана не знала, что мы с ней родственники, но я и не стал говорить ей об этом. Было интересно, как отреагирует Кара и узнает ли меня, – снова улыбнулся он. – Сразу говорю, между нами ничего не было, кроме пары поцелуев. Да и вообще, в конце концов, мы с Карой даже не кровные родственники, но не всем это известно, к счастью или к сожалению.