В ловушке у монстра

— Хнык-хнык… я сейчас расплачусь, — смахивая несуществующую слезу, отшутился Яматов. — Машка, завязывай, а. Развела сопли. Дуй на диван, тебя сейчас там дядя Дима обыграет, и ты со спокойной совестью пойдёшь ужин готовить, — заявил мужчина, а сам пол разглядывает, хотя при разговоре обычно предпочитает смотреть на собеседника. Выходит, намерено глаза прячет.

Смутился?

Во дела!

Я скромная Сергеева Мария заставила краснеть самого Яматова Дмитрия Тагировича. Прямо расту на глазах.

Выходит, я была права. Яматов только прикидывается непробиваемым и холодным до чужих бед упырём, на самом деле ему не чужды обычные человеческие эмоции как стыд, сопереживание и предположу, что даже любовь. А что, хочет же он там на ком-то жениться.

Мы приближались к дивану как два дуэлянта к барьеру, того и гляди подойдёт секундант и протянет пистолеты в коробке.

— Начнём, — разминая пальцы, объявил Дмитрий.

— Начнём, — подтвердила я готовность к игре. — Ходи.

Стиль Яматова в корне сменился, его ходы стали практически непредсказуемыми, чтобы просчитать их логику, приходилось подолгу ломать голову. Если бы не завоёванное преимущество в начале партии, я бы как пить дать продула, а сейчас какой-никакой, но шанс имеется. Главное - не перейти из стадии нападения в стадию обороны.

— А ну прекрати грызть ногти, — зашипел Дмитрий и шлёпнул меня легонько по руке.

Так погрузилась в военные баталии на клетчатой доске, что не заметила, как палец оказался во рту.

— Спасибо, — от всей души поблагодарила я спасителя маникюра.

Игра повернулась ко мне пятой точкой. Если так и дальше дело пойдёт, то с кое-кого слетит обещание не лапать. Действовать надо радикально, как раз на доске фигуры расположены так, что есть возможность провернуть одну схему. Но для этого нужно подкинуть Яматову «жертву», в моём случае позволить срубить самую сильную фигуру – ферзя, но если хитроумная схема провалится, то всё - мне конец, вернее, моему королю. Мысленно перекрестилась и подкинула Яматову жирную косточку.

Риск – дело благородное.

Пока ждала, съест Дмитрий наживку или нет, не дышала, даже в глазах помутилось, и комната поплыла.

Когда мужчина сходил так, как рассчитывала, не удержала внутри звук облегчения и выдохнула.

— У-у-ух…

Яматов встрепенулся, и было уже потянулся обратно к переставленной фигуре, но, слава всему, уже поздно, поезд ушёл. В шахматах есть железное правило - назад не откатываются.

Победно улыбнулась и глянула на доску, чтобы ещё раз в голове прокрутить предстоящие ходы. Да, всё верно, у Яматова нет ни одного шанса на победу. Пока мысленно доводила игру до её логического конца, Дмитрий, видимо, сделал то же самое и пришёл к такому же выводу, как и я. Он усмехнулся и сам в знак того, что проиграл, поддев кончиком пальца макушку своего короля, уронил фигуру. Это означало, что Дмитрий признал - его король повержен.

— Подсказать где тряпки с ведром хранятся или сам знаешь? — не удержалась я от едкой ремарки.

Глава 34

После игры потребовала от Дмитрия незамедлительно приступить к отработке проигрыша. В данный момент он, вооружённый моющими средствами и тряпками, хозяйничает в ванной. Надеюсь, моя любимая комната в доме переживёт этот факт.

Мы с Блестяшкой уплетаем жареный арахис из пакетика и каждый раз вздрагиваем, когда на втором этаже что-нибудь падает или разбивается. Один раз после очередного грохота, от волнения за душевую кабину, сорвалась и понеслась наверх, спасать добро. Но всё стихло, и я вновь вернулась на диван.

Ванная как раз расположена у нас с ящеркой над головами и когда раздался оглушительный удар по потолку, мы пригнулись. Такое ощущение, что на нас сейчас рухнет весь второй этаж. Блестяшка, до этого жадно грызущая арахис, выронила изо рта орешек и рванула в укрытие, то есть забралась в щель между моей поясницей и спинкой дивана, один хвостик торчит и от страха из стороны в сторону мечется.

Не планировала вмешиваться в процесс уборки, но чувствую, если самолично не проконтролирую Яматова, он к чертям мне всю ванную разнесёт.

Поднялась на второй этаж, вошла в комнату Дмитрия, но дверь в ванную не спешу открывать, боязно, а вдруг Дима чисто из мести все блага цивилизации не помыл, а вдребезги расколошматил.

Настроившись на худшее, толкнула дверь, и взору явилась живописная картина, где в главной роли выступал раздетый по пояс Яматов. Он, прихватив швабру, забрался на табурет и зачем-то возил тряпкой по потолку.

— Дима, я боюсь услышать ответ, но всё равно спрошу. Зачем ты выпачкал тряпку и теперь грязнишь ею потолок? — перешагивая опрокинутую корзину для белья, вошла я внутрь.

Пока Яматов с высоты табурета возмущённо таращился на меня, всем видом показывая, что я сказала несусветную чушь, огляделась.

Всё, что можно было открутить – откручено: кольца для полотенец, держатель для мыла, подстаканник для зубных щёток.… Всё, что можно было снять – снято: римские шторки с окна, дверь в душевую кабину, сиденье для унитаза.… Всё, что можно было взять и свалить в общую кучу – свалено: в правом углу валялся смятый бежевый коврик, полотенца, а поверх лежали гели для душа, шампуни, мочалки, тюбики с зубной пастой…

Да-а-а, вряд ли ванная видела худшие времена, чем сейчас.

— Мария, ты зачем пришла, кто тебя звал? — спрыгнув с табурета, возмутился Дмитрий, и сразу прояснилась тайна, что гремело и падало – это туша Яматова на ноги приземлялась.

— Да если бы я не пришла, то этой несчастной комнате помог бы только капитальный ремонт. Ты что здесь устроил? — приняв позу сахарницы, строго спросила я.

— Как что? Уборку! Сама же просила…

— Думала, ты полы протрёшь, ну и максимум - пыль, а это… — недоумённо развела я руками, — полный капец.

— Если я за что-то взялся, то подхожу к делу основательно и завязывай на меня смотреть как на полного неумёху, я же ещё не закончил, — опираясь на швабру, заявил мужчина и указал мне на дверь. — Если не планируешь помогать – на выход.

Помогать жуть как не хочется, но и одного Дмитрия в ванной не оставишь, он ещё унитаз от труб отстегнёт или душевую кабину на винтики раскрутит. Постояла, подумала, похлюпала намокшими носками и приняла единственно верное решение.

— Я тут в уголочке посижу, посмотрю, — сказала я, а когда Дмитрий нахохлился, резко добавила: — А помогать я буду советами.

— Ещё чего, — усмехнулся Яматов, схватил меня за шкирку и поволок к выходу. — Ты не советовать собралась, а шпынять, мне такого счастья не надо. И носки смени, а то заболеешь, — за Дмитрием захлопнулась дверь, и провернулся замок.

Далеко не ушла, за ванную переживательно. Стянув мокрые носки, забралась на кровать Яматова и ждала развития событий.

Вновь послышались звуки погрома, теперь уже приправленные матами мужчины. Видимо, дела совсем плохи. Конечно, раскрутить и развинтить всегда легче, чем обратно собрать.