В мечтах о любви

– Предлагаю перенести наши дебаты на более подходящую арену, а именно отправиться на предприятие культурного питания.

– Предлагаете переместиться в наш любимый ресторанчик? – тут же подхватила Августа.

– Вы как всегда проницательны, душечка, – директор легкомысленно хохотнул и поднявшись, предложил Августе руку.

В итоге все поднялись, и я чуть слышно скрипнула зубами, когда увидела, что уже знакомая мне Эдит повисла на руке Генри. Она точно не пройдет прослушивание на главную роль. От этой мысли дыхание выровнялось, и мне полегчало.

Когда все потянулись к выходу, Августа немного отстала от толпы, а я вообще плелась в конце, не желая толкаться с остальными на выходе. Чародейка подошла и ловко подхватила меня под локоть.

– Что-то вы загрустили, деточка? – фраза прозвучала вопросительно, и я пояснила:

– Просто немного устала, знакомство с коллективом всегда выматывает.

– Понимаю, но только ли в этом дело?

– Что вы имеете ввиду? – решила услышать ее ответ, а не играть в игру: «пойми, на что я намекаю».

– Что у вас с Сайверсоном? – взгляд собеседницы стал таким хитрым, в нем читалось, что все она понимает, но хочет знать мою версию.

– В том то и дело, что ничего, – не удержалась от грустного вздоха.

– Но очень хотелось бы? – я отрицательно мотнула головой. – Хм, понятно. Знаете, я полностью на вашей стороне и могу подыграть, – в этом как раз сомнений не было, эта, как она сама сказала «старая перечница» явно та еще интриганка.

– Мы сами разберемся, но спасибо за предложение.

– Понимаю, сама была молодая и гордая, но годы идут, деточка, стирая и красоту, и гордость, и надежду. Остается только пустота. Не идите по моему пути, эта дорога ведет в тупик, Элена.

– У меня уже есть дорогой мне мужчина, – не выдержала и немного повысила голос, мне надоел этот никчемный разговор. Она говорит так, будто все зависит только от меня!

– Судя по всему не такой уж и дорогой, – отмахнулась Августа.

Ничего не стала отвечать, и мое молчание восприняли, как согласие.

– Вы должны понимать, что актеры все озорники, им присуща изменчивость, но поверьте, я уже достаточно наблюдаю за Генри и он очень хороший актер во всех смыслах, – я хмыкнула, – и не надо так скептически реагировать, деточка, он явно давно и крепко влюблен, я поняла это еще при давнем нашем знакомстве, а теперь вижу в кого. Так что нечего заниматься ерундой и терять время на пустые обиды.

– Он мне изменил! – злым шепотом проговорила я, мы уже вышли из зала и шли к выходу из иллюзиума, а в просторном холле все слова разносились эхом. Все уже вышли из здания, только Алистер терпеливо поджидал нас у дверей.

– Уверена, он глубоко об этом сожалеет и мечтает повернуть время вспять.

– Даже, если это так, то все равно невозможно. И хватит об этом, я прошу вас.

– Хорошо-хорошо, я умолкаю, – Августа сделала жест, будто замыкает рот на замок.

– Что, милочка, уже втягиваете нашего нового постановщика в свои подпольные игры? – со смешком уточнил директор.

– Не наговаривайте, Алистер, у нас просто небольшие женские секреты.

– О да! Знаю ваши небольшие секреты, да еще и женские, вот именно от таких точно нужно бежать без оглядки.

Августа только пожала худыми плечиками и проворно для ее возраста начала спускаться по ступенькам, еще и меня за собой потащила под сочувствующим взглядом директора.

Безусловно, творческие посиделки – это один из самых любимых способов работы у чародеев, правда не везде такое практикуется. В Виджете, к примеру, никто бы и не подумал назвать вечер в ресторане с веселыми разговорами, пьянящими напитками и зажигательными танцами рабочим процессом, но как же мне этого не хватало. Хоть я и выступала в роли руководителя, но все же мне нравилась та непринужденная атмосфера, в которой порой рождались просто сумасшедшие идеи.

Как только я заняла место за длинным столом, с двух сторон тут же подсели Коди и Бэйли. Они стали рассказывать мне о своих грандиозных планах и замечательных идеях, разрывая мою голову своими спорами. Прямо как демон и ангел с двух сторон. При этом парни не забывали за мной ухаживать, все подкладывая и подкладывая угощения мне на тарелку, пока на ней не закончилось место. Не спорю, идеи у них были хорошие, но не все сразу, по порядку, а то я точно лопну либо от переизбытка информации, либо от поглощения содержимого тарелки. Когда уже была готова к побегу, над ухом прозвучал теплый шепот: «Тебя спасти?» Я так часто закивала, что звездочки замелькали перед глазами, и Генри увел меня танцевать под дружное: «Куда?» от моих не в меру активных помощников.

– Спасибо! – проговорила, когда Генри уже подхватил меня в танце, крепко прижав к себе.

– Сочтемся, – улыбнулся чародей.

***

Мы постепенно переместились в темный уголок зала, подальше от основной массы танцующих. Я сделала вид, что не замечаю маневр Генри. Танцевали молча, просто впитывая тепло друг друга, мне было хорошо и спокойно, пока не услышала:

– Я повел себя так глупо, что до сих пор не могу найти себе оправдание.

– Ты о чем? – не сразу поняла, что Генри решился поговорить о главном.

– До сих пор вспоминаю ту ночь и удивляюсь своему поведению.

– Отлично, ты явно запомнил все в деталях! – меня тряхнуло от нахлынувшей злости, ночь, видите ли, он ту вспоминает. Еще и мне об этом докладывает! Попыталась вырваться, но кто бы дал.

– Наоборот, все было, как в тумане. Я злился на тебя, но и в мыслях не было быть с другой, а потом пришла она.

– Прекрати, я не хочу это выслушивать, – снова задергалась, но его хватка была просто стальной. – Мне все равно, что и как у вас там было, это все в прошлом и не имеет значения. Я люблю другого мужчину, у нас все просто замечательно, так что не надо что-либо объяснять.

– Хочешь сказать, ты все забыла и равнодушна ко мне?

– Да, абсолютно, так что оставь свои воспоминания и оправдания при себе. Не сотрясай воздух впустую.

– Слова твои, какими бы они не были, ничего не значат. Я вижу твои глаза, как неосознанно тянется ко мне твое тело, как ты дышишь в конце концов. Так не может вести себя равнодушная женщина.

– Тебе просто хочется так думать. И вообще, зачем я тебе? С твоей славой ловеласа, любая будет твоей.

– Ты все же узнавала обо мне? – на удивление спокойно отреагировал Генри на мою претензию, мне же хотелось услышать опровержение моих слов. Хотелось, чтобы он сказал, что нет у него никого и не было.