В мире фантастики и приключений. Выпуск 3
Шрифт:
– Фу, словно дышать легче стало! Литам Дасар, вы слышите?
– А?!
– Слышите, часов через… самое большее через восемь часов поднимется вода и мы всплывем, нужно успеть заделать пробоину.
Конд бросился к платформе с такой легкостью, словно не существовало могучего тяготения Арбинады.
– Антор, Ланк! Что вы стоите, быстрее!
– Не спешите Конд, не все так быстро, как вам кажется.
Кор, тяжело опустившись на землю, прислонился к камню.
– Я думаю… - начал он.
– Смотрите! Летит! Вон, да не там, правее!
– перебил его Дасар.
Биолог поспешно вскочил на ноги, указывая
– Какая мерзкая тварь!
– сказал Конд. Он остановился у платформы, держась рукой за трос.
– И большая, метра два.
– Пожалуй, покрупнее, - вставил Кор.
– Смотрите, какая пасть. Что вы скажете, Дасар?
– Что я скажу? Скажу, что если такие летают, то по суше бродят, знаете… Нет, вы уж лучше фантазируйте сами.
– Здесь надо быть осторожным.
– Несомненно. Антор, сбейте ее, вы хорошо стреляете. Да подождите, пусть подлетит поближе.
Я поднял оружие и стал ловить крылатое чудовище в центр прицела. Оно опустилось ниже и летело прямо к нам. Я нажал спуск.
– Мимо!
– Нет, попал, просто живучая.
– Я еще раз нажал спуск.
Животное покачнулось и, судорожно взмахивая крыльями, как-то боком стало удаляться.
– Стреляйте еще!
Держать оружие на весу было трудно, руки устали и дрожали от напряжения. Вряд ли в таких условиях можно было рассчитывать на успех, но я выстрелил.
– Мимо!
Животное скрылось в скалах. Некоторое время мы молчали, рассматривали крутые, покрытые растительностью берега.
– Странный мир…
– Нет, просто юный мир, полный сил, мир, которому принадлежит будущее.
Кор покосился на биолога:
– Этот мир возник в одно время с Церексом…
– Да, но попал в другие условия и слишком мало пережил, чтобы стать зрелым, он еще расправит крылья…
– Крылья у него уже есть, - заметил Ланк, взбираясь на платформу, где стоял Конд.
– Нет, в переносном смысле… Что вы говорили о приливах, мазор Кор?
– О приливах? Ах да, я сказал, что сегодня нас вряд ли снимет с камней. Пойдемте, пора возвращаться. Сейчас Хрис в первой четверти. По всей вероятности, вода поднимется достаточно высоко, когда он вступит в полную фазу.
– Это когда же?
– Дней через семь, через восемь, мы за это время многое успеем сделать. Вы говорите, мир юн, в смысле эволюции?..
– Да.
– У нас еще слишком мало фактов. И вы думаете…
– Я не думаю, у меня просто такое впечатление.
Кор и биолог замолчали. Они тяжелыми шагами направились к платформе подъемника, увязая в песке и спотыкаясь о камни.
– Пускайте, Конд.
Тросы натянулись, и платформа поползла вверх к открытому люку. Я взглянул на море. Пенная полоса прибоя была в тот момент на несколько метров ближе, чем когда мы выходили из корабля.
– Начался прилив?
Кор обернулся и через плечо взглянул на волны:
– Да, похоже.
Конд достал часы:
– Двенадцать часов назад нас выбросило на берег.
– Да, волны и прилив. Нам не очень везет, но могло быть и хуже. Ладно, заходите. Ланк, что у вас там?
– Рука… задел, больно.
– Заходите.
Крышка люка плотно стала на свое место. Наступила тишина, мы слышали в наушниках только дыхание друг
друга.– Антор, тебе ближе, включай.
Я пустил в ход систему дезинфекции.
Нам пришлось очень трудно на Арбинаде. Я имею в виду даже не опасности, которые подстерегали там на каждом шагу. К опасностям человек в конце концов привыкает, но невозможно привыкнуть к насилию над самим собой. То, что в обычных условиях естественно и просто, там требовало известного напряжения мысли и воли. Тело было чужим и непослушным. Руки поднимались тяжело, их нужно было заставлять двигаться, ноги шевелились вяло и медленно, веки опускались сами собой, и требовалось усилие, чтобы держать глаза открытыми. Даже язык ворочался во рту неуклюже, и порой с уст слетали какие-то обрывки слов и фразы становились куцыми и нечленораздельными.
Теперь на Хрисе, где я пишу эти строки, мне порой уже трудно представить наше недавнее прошлое. Дни на Арбинаде кажутся мне сном, каким-то кошмарным видением. Как передать все это? Как описать тягостное ощущение собственных внутренностей, проглоченного куска пищи, боли в глазах, хруста каждого сустава, тяжелого прикосновения одежды? Невозможно! Только пальцы сохранили подвижность, но и они обманывались, прикасаясь к знакомому предмету, который сразу становился непривычно тяжелым. Мы сделались раздражительными и невыдержанными. Временами из-за нелепых пустяков возникали ссоры, которые иногда переходили в опасные столкновения.
После вылазки на поверхность весь экипаж "Эльприса", включая самого Кора, занялся ремонтом корабля. Мы работали как одержимые. Так могут трудиться только люди, которым неоткуда ждать помощи. К счастью, погода нам благоприятствовала. Судьба берегла израненный "Эльприс" от повторных ураганов. Во время нашей вынужденной стоянки они были бы особенно опасны - приливы становились все выше, и море все ближе подступало, выкатывая свои волны к самой корме корабля. К тому моменту, когда приливная волна приподняла "Эльприс" с камней и он закачался на ее поверхности, освобожденный от страшных каменных объятий, все аварийные работы были уже выполнены, и мы могли продолжать наш путь. Кор, не доверяя управления ни мне, ни Конду, сам сел за пульт и, осторожно маневрируя, вывел корабль в открытое море.
– Сколько еще до устья?
– спросил он, имея в виду цель нашего океанского плавания.
С определением координат пришлось повозиться. Солнце скрылось за облаками, а расчет по инерциальной системе после той бури, которую мы пережили, был далеко не прост. Наконец, вычисления были сделаны. К нашему удивлению, до входа в реку оставалось совсем немного.
– Ну сколько?
– Девяносто.
– Это по прямой?
– Да.
Кор задумался, в голове его зрело какое-то решение.
– Вот что, - наконец произнес он, - как вы себя чувствуете, Антор?
Вопрос этот удивил меня. Обычно Кор не очень интересовался самочувствием экипажа. У меня сложилось такое впечатление, что, будучи сам на редкость здоровым человеком, он молчаливо предполагал такое же состояние и у всех окружающих. Впрочем, для этого у него были основания - медицинский отбор в экспедицию был произведен достаточно придирчиво.
– Довольно сносно, - ответил я, - только очень устал.
– Все мы устали, - возразил Кор, - нам нужно сегодня же уйти в глубь материка, взгляните на барометр.