В мире темных магов

Поток моих мыслей прервал писк мобильного телефона. Рановато для работы, да и для друзей тоже. Я еще покушать не успела.

— Да?

— Виктория, я жду вас внизу. Срочно едем в ресторан, там какие-то неполадки у ребят.

Ага, Степан Анатольевич — мой клиент с милым семейным ресторанчиком в деревенском стиле. Соломенные перегородки, глиняные вазы, милые официантки, словно вышедшие прямо с поля на работу. Я нахмурилась, что там может быть не так? Отделка почти закончена, остались только мелочи.

— Дайте мне пять минут, Степан Анатольевич.

— Жду.

Я быстро накинула серый стильный пиджак с юбкой по колено. Мой универсальный рабочий костюм. Прихорашиваться совсем не было времени, успела только сделать конский хвостик и выскочила во двор. Степан Анатольевич стоял, опираясь на красную двухместную ауди.

— Здравствуй, Вика! Помчали на моей машине, я тебя потом подброшу назад.

Он явно торопился и поглядывал на экран мобильника. Я кивнула. В машине Степан Анатольевич вёл себя очень нервно. Озирался, крутился на месте, постоянно включал телефон и даже чуть не проехал на красный свет.

— Жду важного звонка, — уточнил он для меня, заметив мой побледневший вид.

Чудом добравшись до ресторана, я с трудом вылезла из машины. Никак не могла вернуться в рабочее состояние, с ужасом думая, что клиент меня и назад собирается отвозить. Кое как взяв себя в руки, я спросила:

— Итак, в чем загвоздка, Степан Анатольевич?

В ресторане было совсем мало рабочих. Всего двое или трое. Они крепили плинтуса и негромко переговаривались. Увидев начальника, кивнули, но от дела не оторвались.

— Да вот…

Неожиданно загудела пожарная сигнализация.

— Сейчас разберусь, скорее всего, ложная тревога, — спокойно сказал Степан Анатольевич.

Он торопливо вышел из просторного зала. Я отвернулась от его удаляющейся фигуры и посмотрела в окно. Заброшенная площадка с детскими качелями. Прямо как в моем сне с Лексом. Качаются печально и скрипят.

Что это? Какая-то тряпка с терпким резким запахом прижалась к моему лицу. Я с силой повернулась и в глазах помутнело. Последнее, что я увидела, как один из ребят, что возился с плинтусами, подхватил мое обмякшее тело на руки, продолжая прижимать ко рту вонючую ткань.

Глава 5. Вся жизнь театр

— Тори! Скорее на грим!

Блондинка с эффектным макияжем подхватывает меня под локоть и тащит из огромного зала. Я не успеваю его внимательно рассмотреть, но вижу сцену, прожекторы, ряды стульев и толпы людей, разодетых в причудливые наряды.

Мы выходим в знакомый красно-оранжевый коридор с необычными картинами. Глаза орла, павлиний хвост, когти кошачьего представителя. Блондинка подталкивает меня к двери с золотой табличкой «Гримёрная».

— Только быстро! Скажи Аннет, что через минуту уже следующая придёт.

Разрисованная блондинка разворачивается, а я захожу внутрь помещения. Тут несколько девушек занимаются гримом. Стоит сладковатый запах каких-то духов, отдушек, пудры, в общем, косметических штучек. Одна из девушек машет мне рукой и указывает на стул. Я подхожу к ней и усаживаюсь на высокий табурет. Девушка, которую блондинка назвала Аннет, начинает надо мной колдовать своими спонжиками-кисточками. От странности ситуации я начинаю уходить вглубь себя.

Итак, последнее что я помню, как работник моего клиента усыпил меня и похитил, судя по всему. Степан Анатольевич был в курсе событий? Не зря он так вовремя вышел, не спроста сработала сигнализация, да к тому же это его нетерпение и вертлявость в машине. А вдруг он маньяк какой? Давно ли я его знаю? Да всего-то пару месяцев работаем вместе.

Ох, значит, я сейчас нахожусь во сне. Надо срочно проснуться!

Я начинаю щипать себя. Больно же! На руке появляется красное пятно. Странно, я думала, что этот прием должен сработать, разве я должна ощущать боль во сне?

Аннет тем временем накрасила мне глаза и принялась за губы. Мой взгляд падает на огромное зеркало передо мной. Это я?

Мои длинные волнистые волосы из реальной жизни превратились в блондинистые кудри. Где мой естественный рыжий цвет? А глаза неопределенно серо-голубого цвета стали карими. Вроде бы девушка, смотрящая с зеркала похожа на меня, но это не я.

На мне надето какое-то симпатичное и довольно простенькое платье. С передничком как у служанок из давних времен. Видимо, в этом сне я актриса и играю какую-то очаровательную милую Золушку. Кажется у сиротки были светлые волосы?

Так. Идем дальше. Меня все окружающие называют Тори. Вполне логично, от полного имени Виктория. Когда-то я себе такие никнеймы придумывала в социальных сетях, на форумах и для электронной почты.

А кто же тогда Лекс? Алексей? Александр? Или может это полное имя на английский манер? Сейчас так модно носить необычные имена.

Кстати, где же Лекс?

Мне безумно хочется увидеть его. С ним я чувствую себя в безопасности, под защитой, словно знаю его миллион лет.

Хотя какая защита? Моё реальное тело сейчас в опасности. В руках у каких-то психов. К горлу подступает комок и карие глаза наполняются влагой.

Аннет хмурится. Это молоденькая девушка с большими красивыми глазами, подведенными черными стрелками. Такая миниатюрная девочка с губками бантиком.

— Тори, ты в порядке? — шепчет она, чтобы другие не услышали.

— Где Лекс? — вместо ответа выдавливаю из себя.

— В зале. Повторяет сцену. Его уже загриммировали.

— Мне очень надо выйти, срочно, — хлюпаю я носом.

— Так. Не вздумай реветь, — внушительно хрипит мне в ухо гриммерша. — Все личные дела после спектакля. Андреич будет в ярости. Всем достанется, ты же знаешь.

Я киваю, совершенно не соображая, что за Андреич и почему мне его надо бояться. Но подставлять кого-либо мне не хочется, даже несмотря на то, что это всего лишь сон. Не могу я тут творить все, что вздумается, есть у меня свои моральные принципы.

— Всё, беги, подруга. Только Лекса не отвлекай, — напутствует мне в дорогу Аннет.

Я благодарю девушку и быстро вскакиваю со стула. На мое место как раз уже наметилась ещё одна актриса в роли служанки. Похоже, что это всё-таки не Золушка, не может же быть нас много таких? Я выбегаю в коридор, а оттуда прямиком в зал. Надо срочно найти Лекса. Я не буду его отвлекать, просто прижмусь и постараюсь немного успокоиться в его объятьях.