В море !

– Что, постарела я?
– кокетливо спросила она.

– Напротив, такая же хорошенькая, как и была, - совсем уже искренно проговорил Скворцов.

И неожиданно спросил:

– А что поделывает Неглинный? Он мне не пишет ни строчки.

– Неглинный?
– протянула, слегка краснея, адмиральша и сделала такую гримаску, что Скворцову вчуже стало жаль своего друга.
– Ничего, здоров, философствует и изредка заходит к нам...

– Он, кажется, влюблен в тебя до безумия?

– А ты откуда знаешь?

– Догадался из его единственного письма ко мне...

– А может быть, хотя он и не удостоил меня чести признания, - промолвила адмиральша, усмехнувшись...

– Страдает молча, бедный Васенька?

– Не знаю... Пусть себе!.. И вообще твой Неглинный, хоть и добрый человек, но...

Адмиральша остановилась на минутку, вспомнив, каким балбесом вел себя Неглинный в течение лета, и, бессовестно забыв остальные его заслуги в качестве идеального комиссионера, с презрительной усмешкой прибавила:

– Но, по правде говоря, невыносимо скучен... Он не может нравиться женщинам... А ты, Ника, уж не ревнуешь ли к своему другу? Нашел к кому ревновать!
– расхохоталась адмиральша.
– Да разве я тебя на кого-нибудь променяю, моего ненаглядного?.. Я ведь до конца моих дней твоя, верная твоя Нина, и ты мой...

"Ну, это шалишь!" - подумал в ту же секунду Скворцов, охваченный внезапным страхом от такой приятной перспективы дальнейшей своей судьбы. Но он малодушно промолчал, тем более, что карета подъехала к подъезду, и представительный, с превосходно расчесанными бакенбардами швейцар вышел отворить дверцы.

Тотчас же явился не менее представительный господин во фраке, хозяин гостиницы, и пригласил приезжих посмотреть комнаты. Адмиральша выбрала себе хорошенький, мило убранный номер в две комнаты и когда подала свою карточку, то хозяин, и без того любезный, стал еще любезнее.

– А для вас тоже нужна комната?
– спросил хозяин Скворцова.

– И брату нужна, - поспешила ответить адмиральша, заметив колебание молодого лейтенанта.

"Однако, - подумал Скворцов, - она мною распоряжается, как собственностью!" - и покорно последовал за хозяином.

– Через четверть часа приходи, Ника, - кинула вслед адмиральша.
– Я тебе расскажу о моих планах... Будешь доволен.

Хозяин повел было Скворцова в номер того же этажа, но тот благоразумно попросил его отвести ему комнату повыше и не очень дорогую.

Оставшись один в номере, Скворцов заходил по комнате, полный внезапной решимости немедленно же объясниться с адмиральшей. Подло же в самом деле ее обманывать.

Но когда он вошел к адмиральше, и она, только что переодевшаяся в изящное парижское платье с вырезным воротом и с короткими рукавами, красивая и, казалось, помолодевшая, бросилась к нему навстречу и, обняв его шею руками, прильнула к его губам, вся трепещущая от счастья, - Скворцов, несмотря на свое твердое намерение объясниться, вместо объяснений безмолвно сжимал адмиральшу в своих объятиях.

После первых безумно-страстных минут свидания после долгой разлуки, адмиральша, поправив свою смятую прическу, заалевшая и счастливая, присела на диван и, усадив возле себя Скворцова, стала, излагать свой план.

План в самом начале был заманчивый.

Она хорошо понимает, как Нике тяжела разлука, и как он не хотел идти в плавание. Неглинный ей об этом не раз говорил ("Нечего сказать, удружил!" мысленно шепнул Скворцов, обозвав про себя Неглинного идиотом). Еще год куда ни шло, но два года - это невозможно...

– И знаешь, Ника, что я придумала?
– с победоносным видом сказала адмиральша.

– Что такое?
– спросил далеко не весело Скворцов.

– Я попросила Ванечку дать письмо к Тыркову...

– К Тыркову?.. Зачем?

– Глупый! Разве не понимаешь? Чтобы он тебе по болезни, что ли, разрешил вернуться в Россию... Я сама хорошо знакома с Тырковым, - мы с ним большие приятели, - и попрошу его, он наверно не откажет... И тогда мы вместе уедем и проведем несколько месяцев вдвоем... Поедем в Италию, в Испанию, куда хочешь... Не правда ли, как хорошо?..

Но, к изумлению адмиральши, лицо Скворцова далеко не выражало радости...

Напротив...

И он только что хотел заговорить, как в двери постучали.

Скворцов, как достойный ученик адмиральши, быстро пересел с дивана на отдаленное кресло и принял почтительную позу человека, пришедшего с визитом.

– Entrez!* - крикнула адмиральша.

______________

* Войдите! (франц.).

В дверях показалась низенькая, плотная фигура адмирала.

– Ни слова ему! Мне надо прежде объясниться с тобой!
– шепнул Скворцов, когда адмиральша с приветливой, милой улыбкой поднялась навстречу адмирала.

XXIII

Адмиралу не шло статское платье, и в мешковатом, плохо сидевшем черном рединготе, с цилиндром в руках, в съехавшем набок узеньком галстуке, он представлял собою далеко неказистую фигуру, совсем непохожую на того адмирала, который стоял на мостике "Грозного" в своем потертом, коротком пальто и в сбитой назад фуражке и, расставив фертом ноги, спокойно и зорко посматривал вокруг во время учений и маневров в свежую погоду.

Приветствуя Нину Марковну, которую он знавал, когда она еще была девушкой, и, кажется, в то время был к ней неравнодушен, и почтительно целуя душистую ее ручку, адмирал Тырков, казалось, несколько смутился, увидав Скворцова и догадавшись по его далеко не веселому виду, что прервал приятное tete-a-tete*, явившись нежданным гостем. Вероятно, поэтому он поспешил объяснить, благодаря какой счастливой случайности узнал, что Нина Марковна здесь. Он, видите ли, завтракал в этом отеле и, уходя, увидал на доске ее фамилию и не отказал себе в удовольствии засвидетельствовать Нине Марковне свое почтение.

______________

* Свидание, разговор наедине (франц.).

Адмиральша, разумеется, была "несказанно обрадована такой счастливой случайностью" и снова пожала руку адмирала, благодаря его за милое внимание и очень довольная в то же время, что адмирал не оказал "милого внимания" четвертью часами раньше и не помешал первым счастливым минутам радостной встречи с "Никой".

– Я сегодня же хотела написать вам, Василий Петрович, что приехала и жду своего доброго приятеля, - продолжала адмиральша с обычной своей чарующей приветливостью, улыбаясь глазами, словно лаская ими.
– Я от Николая Алексеича узнала, что "Грозный" здесь близко, и вы на нем. Надеюсь, вы знаете этого молодого человека!
– прибавила адмиральша, указывая взглядом на Скворцова, который встал, при входе адмирала, и теперь почтительно кланялся.

– Еще бы не знать! Мы с Николаем Алексеичем большие приятели!
– промолвил приветливо адмирал и крепко пожал молодому лейтенанту руку.

– Наша встреча с ним была совсем неожиданная!
– воскликнула адмиральша, усаживаясь на диван.
– Вообразите, Василий Петрович... Только что приехала я сегодня из Парижа в Ниццу, выхожу на дебаркадер, гляжу: Николай Алексеич.

– Мы с доктором из Виллафранки приехали в одно время с Ниной Марковной. Поезда тут скрещиваются, - счел почему-то нужным вставить слегка смущенный Скворцов, обращаясь к адмиралу и точно оправдываясь.