Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

К сожалению, нам не удалось эффективно использовать эту новинку в нанесении бомбовых ударов по объектам противника.

Герои девятого полка

Вскоре меня вызвали в штаб ВВС к заместителю начальника штаба генерал-лейтенанту авиации Николаю Ивановичу Кроленко.

– Для вас есть новое назначение, товарищ майор,- сказал генерал.- Будете командовать отдельным девятым авиаполком, подчиненным непосредственно штабу ВВС. Скоро начинаем наступать.

Генерал рассказал о беспримерном мужестве и героизме в первые дни войны летчиков полка, особенно командира эскадрильи капитана М. А. Кривцова.

– Спасибо за доверие,- поблагодарил я генерала Н. И. Кроленко.Командовать таким полком - высокая

честь. Ну а с людьми познакомлюсь на месте.

...В обычные дни путь мой до Центрального аэродрома имени М. В. Фрунзе занимал пятнадцать-двадцать минут. Комфортабельные вагоны метро доставляли до станции "Динамо", а отсюда, как говорится, рукой подать., Но то в мирные дни, а тут война...

Вдоль Ленинградского шоссе растянулись длинные колонны танков. Сплошным потоком движутся к переднему краю Западного фронта. Грозная, могучая лавина. Стою у обочины магистрали и нервно поглядываю на часы. В 9.00 надо быть в штабе 9-го авиаполка. Успею ли?

Неожиданно молодая регулировщица двумя разноцветными флажками перекрыла движение. Боевые машины застыли на месте, уступая дорогу нескольким легковым автомобилям, пересекающим магистраль. Воспользовавшись этим, я перебежал шоссе...

Вот, наконец, аэродром, бывшее Ходынское поле в Москве, где в первые годы революции не раз бывал и выступал великий Ленин. Здесь судьба подарила мне радость встреч с выдающимися летчиками нашего времени Валерием Чкаловым, Михаилом Громовым, Анатолием Серовым, с одним из организаторов Советских Военно-Воздушных Сил дважды Героем Советского Союза Яковом Смушкевичем. Отсюда стартовали мы на Халхин-Гол сражаться с японскими самураями, а несколько позже талантливый авиационный командир Николай Науменко повел нас, молодых еще пилотов, на северо-запад- сражаться с белофиннами, брать в трескучие морозы, казалось, неприступную линию Маннергейма...

По запорошенной снегом тропинке быстро иду к штабу полка. Там уже собрался весь летный и технический состав. Смотрю на часы - 8-57. В запасе еще целых три минуты!

Ко мне подходит майор В. Сандалов. Он сдает полк - я принимаю. Все уже знают об этом, и потому чувствую на себе пристальный взгляд людей. Кто, мол, такой? Не уступит ли Сандалову? Сможет ли поддержать честь полка?

Входит заместитель начальника штаба ВВС генерал Николай Иванович Кроленко. Майор Сандалов докладывает. Все рассаживаются, становится тихо.

– Настроение, я чувствую, у вас приподнятое. Да, товарищи, есть чему радоваться. Наступление наших войск под Москвой успешно продолжается. Теперь многое зависит и от нас с вами. Мы должны поддержать наступательный порыв наземных частей, прикрыть их от вражеской авиации. Для вашего девятого полка дел хоть отбавляй. Сейчас я познакомлю вас с новым командиром, а потом мы определим задачи вашей боевой работы на ближайшие дни.

План действий был определен. Мы крепко обнялись с Сандаловым. До свидания, мой боевой товарищ, я постараюсь достойно заменить тебя!

Девятый отдельный полк! Я многое слышал о нем, о мужестве и мастерстве его летчиков, штурманов, стрелков-радистов. И вот теперь встретился с ними, как говорится, с глазу на глаз.

Больше всего рассказывали о необыкновенных боевых и душевных качествах командира эскадрильи капитана Михаила Антоновича Кривцова. Этот удивительно скромный, но волевой человек был любимцем полка. Все называли его между собой батей, подчеркивая этим самым уважение и преданность.

К его голосу всегда прислушивались, приказания выполнялись беспрекословно. В действиях он был нетороплив, но расчетлив, обстоятельно взвешивал все "за" и "против". Видимо, сказывались большая школа жизни, опыт комсомольского и партийного вожака еще до армии, в двадцатые годы, активиста коллективизации, которого не

минула кулацкая пуля, ярого пропагандиста Советской власти. Не удивительно, что и пятая эскадрилья была лучшей в полку - она отличалась особой сплоченностью, отличной боевой выучкой.

На войне люди, как правило, немногословны. Но летчики народ особый: вернутся с боевого задания, снимут свои летные доспехи - и уже слышишь в столовой смех, шутку, а то и полюбившуюся фронтовую песню. Словно и не было тяжелого боевого вылета и воздушного боя с "мессерами", словно не приходилось до предела напрягать нервы, а порой и смотреть смерти в глаза.

В свободное от полетов время начинались воспоминания. Говорили о Прибалтике, боевых товарищах, о женах и детях, читали вслух письма, полученные из дома. Мне доводилось быть участником таких "посиделок", и в моем фронтовом блокноте появлялись все новые записи. Они и позволили более отчетливо представить боевые дела крылатых воинов этого славного полка.

...Июнь 1941 года. Прибалтика. 9-й скоростной бомбардировочный авиаполк, на вооружении которого были самолеты СБ, дислоцировался на территории Литвы в районе Паневежиса. Круглые сутки не стихает жизнь на аэродроме. Вместе с истребительным полком уже второй день проходит летно-тактическое учение по выходу из-под удара воздушного "противника". С этой целью истребители совершают налеты на аэродромы, а экипажи бомбардировщиков по условному сигналу с командного пункта рассредоточивают машины, маскируют их сетями, ветвями, а иногда поднимают в воздух и уходят из-под удара в зоны ожидания.

22 июня 1941 года в третьем часу утра, когда на горизонте чуть занялся рассвет, в полку закончили полеты. По дороге в лагерь экипажи делились впечатлениями об учебном бомбометании. Инженеры, техники, авиационные механики интересовались работой моторов, показаниями приборов. Все шло, как обычно.

Напряженная ночная работа давала себя знать. Вернувшись в лагерь, летчики быстро уснули. Майор Михаил Иванович Скитёв - в начале войны он командовал полком - вместе с дежурным по части обошел палатки и лагерные помещения. Все было в порядке. Теперь можно и самому прилечь.

Вдруг зазуммерил полевой телефон.

– Боевая тревога!
– коротко передал в штаб полка дежурный по авиадивизии.

Стрелки циферблата показывали - 4 часа 25 минут.

Нет, не думал тогда майор Скитёв, что началась война. Таких тревог в последнее время было немало. И все они - учебные. Видимо, и эта такая... В голосе дежурного он не уловил ничего необычного - такая же короткая фраза, такой же тон. Переспросить бы, что за тревога, но это не положено. Тревога есть тревога, учебная или нет - действия одни и те же.

Пронзительно завыла сирена. Словно электрический ток прошил каждого. Все вскочили со своих коек, быстро оделись - и бегом к самолетам. Кто-то из летчиков бросил на ходу:

– Ну, опять выход из-под удара. Ну и дела, отдохнуть-то спокойно не дадут!..

И тут же сильные взрывы бомб потрясли землю. Бомбили ангары, стоянки самолетов, аэродромные сооружения. Стало ясно без слов: война!..

Над аэродромом показалась новая группа немецких бомбардировщиков, и снова взрывы потрясли землю. Возникли пожары, появились первые раненые, которых тотчас же унесли в укрытия. Но не было ни растерянности, ни паники. Все бросились спасать материальную часть, выводить машины из зоны пожаров. Вот уже послышался шум моторов. Старший авиационный механик В. Зубжицкий и техник-лейтенант Н. Компанеец пробрались к своим самолётам, запустили моторы и сами, без летчиков, отрулили машины в безопасное место. Вскоре по соседству с ними оказались еще несколько СБ. Никто не обращал внимания, что все самолеты имели бомбовой запас, который мог взорваться в любую минуту.

Поделиться с друзьями: