В О В: Истории концлагерей и их обитателей

Матушка – Мира впустила солдата в хату, и тот словно воскрес. Конечности снова насесте. Лицо было в порядке. Это был молодой мальчишка, молодой, ему очевидно не было еще и восемнадцати лет от роду. Веселый и жизнерадостный. Он никогда не был грустным. Всегда был веселым, жизнерадостным пацаном. Когда началась война, он одним из первых отправился на фронт. Звали его Дмитрий Георгиевич Лыков.

Сняв кирзовые сапоги, прошел в комнату, где его ждал обед или ужин, сел поздоровался с хозяином хаты и его гостями.

Иеромонах – Илларион посадил гостя за стол, и предложив угощение, поинтересовался:

–Как Вас зовут?

–Дмитрий.

–А по батюшке?

–Георгиевич.

Матушка – Мира села за стол, и поинтересовалась:

–Откуда Вы Дмитрий Георгиевич?

–Я? – на секунду задумался Дмитрий Георгиевич. – Пожалуй я только что пришел из Ада.

Все переглянулись меж собой.

–Да. – утвердил Дмитрий Георгиевич. – Я пришел из Ада. – затем он сказал. – Эта война самая кровопролитная что была в истории человечества. Я не видел никого, кто бы не пролил кровь на родную землю. Защищая ее, мы выкладываемся на все проценты, и даже больше, чем есть у человека. Его сила, стойкость духа, воля. – затем он, сделав паузу, поинтересовался. – А собственно, куда я попал? – затем он поинтересовался. – И кто Вы такие?

Вечная неловкая ситуация. Мы идем с кем-нибудь куда-нибудь, делаем то, о чем порой мы потом жалеем. А потом спрашиваем сами себя: зачем мы это делаем? Зачем идем с этими людьми по одной дороги? И вообще, кто они такие, эти люди? Вообще, человеческий мозг – загадка. Его мысли – непонятны. Кто знает о чем человек думает в той или иной ситуации в своей жизни? Порой, не осознавая того, что мы делаем, мы сами себя уничтожаем. Это делают ни люди, а их мысли, их разум, их мозг.

Сейчас, спрашивая у хозяев хаты, где он находится? Солдат и правда не знал этого. Он только что был на поле сражение, и вот, теперь он в какой-то хате служителя культа.

Иеромонах ответил:

–Зовут меня Илларион. Эта матушка Мира. А эти три женщины мои гости так же, как и Вы Дмитрий Георгиевич. Это Александра.

–Здравствуйте.

–Маргарита.

–Здравствуйте.

–Лиза.

Затем иеромонах – Илларион продолжил:

– Это портал. «Портал меж прошлом и будущим», – объяснял он. – Здесь находятся те, кто уже умер или находиться в глубокой коме.

Лиза озабоченно поинтересовалась:

– Это как? – затем она вопросила. – Мы что, мертвы?

–Нет. – успокоил иеромонах присутствующих. – Вы не мертвы.

Маргарита поинтересовалась:

–Тогда что с нами произошло? – затем она уточнила. – Со всеми нами?

Тут в разговор вступила матушка Мира. Она сказала:

– Это неважно. Чтобы не произошло со всеми Вами, этого уже не изменишь. – затем она добавила. – Главное, что Вы все живы.

Дмитрий задумчиво произнес:

–Живы.

–Да. – подтвердила матушка Мира. – Вы живы. – затем она сделала однозначную паузу, и продолжила. Вы здесь для того, чтобы одни из Вас могли рассказать о войне, а другие о ней рассказать.

Лиза уточнила:

–То есть?

Матушка Мира посмотрела в окно, тяжело вздохнула, тихо сказала:

–Снег. – она сделала долгую тяжелую паузу, затем тяжело вздохнула, и продолжила, сказав. – Он алый. Обагрённый кровью солдат. Бесчисленным количеством их подвигов. Подвигов, которые никогда не забудутся. Пройдут годы, десятилетия, столетия, а о ней будут помнить. Помнить те, кто никогда не видел эту войну, но кто знает о ней из историй своих родных. Из книг про войну. Страшно. Страшно, когда уходя из родного очага знаешь, что уже никогда не вернешься в него. Как это в Риме? «ИДУЩИЕ НАСМЕРТЬ ПРИВЕТСТВУЮТ ТЕБЯ». Кого они приветствовали? РИМ? ЦЕЗАРЯ? МОЖЕТ САМУ СМЕРТЬ? Это мы до подлинно никогда не узнаем. В истории мы видим, что гладиаторы приветствовали того, кто говорил от лица Рима. То есть цезаря. Но это был Рим. Теперь все по-другому. Хотя что там по-другому? Фанатик вроде Гитлера захотят построить новый Рим, и те кто пойдут за ним, те будут приветствовать этого диктатора известной фразой, «ИДУЩИЕ НАСМЕРТЬ ПРИВЕТСТВУЮТ ТЕБЯ». Безумие какое-то. Уничтожать мир ради того, чтобы поприветствовать кого бы то ни было. – на этом матушка – Мира закончила было свою речь, но тотчас же добавила. – Мы хотим, – посмотрела она на солдата. – чтобы Вы Дмитрий Георгиевич рассказала о войне без ее всяких там прикрас, а Вы, – обратилась она к женщинам. – Донесли до читателя двадцать первого века ее правдивость, – затем она уточнила. – без прикрас. – затем она обратилась к Александре, спросила. – Ваши родные тоже воевали?

–Да. – подтвердила Александра. – Воевали.

– Значит Вы знаете о войне из рассказов Ваших родных?

–Да. – подтвердила Александра. – Моя бабушка знает о войне много. Она каждый раз рассказывала о ней, пока… – тут Александра запнулась. Ей не было что сказать. Сказать, что ее бабушка больна? Этого она не могла. Для нее хоть она и была надоедливой старой перечницей, но говорить об этом она не хотела. Да кто выносит ссор из избы?

Будто понимая, что хотела сказать Александра, матушка – Мира сказала:

–Никто из нас не совершенен. К старости мы вспоминаем свою молодость, а она у всех разная. И порой, молодость приближает старость. Старость, в которой человек нуждается в нашей работе.

Александра согласилась, сказав:

–Совершенно верно.

Матушка – Мира снова посмотрела в окно. Там, вдали она видела, как на черном горизонте растлалась алая заря. Это бой. Бой добра и зла. Безумие одного человека. Его жажды власти. Власти над миром, единоличного правление.

–Итак? – поинтересовался иеромонах – Илларион. – Вы только что выслушали матушку – Миру, теперь мы ждем Вашего решения? – он обратился к Дмитрию Георгиевичу. – Готовы ли Вы рассказать о войне такой, какова она на самом деле? – затем он обратился к женщинам. – А Вы написать то, что скажет этот солдат?

Лиза на секунду задумалась, затем спросила:

–А почему Дмитрий не может написать о войне?

Иеромонах – Илларион ответил:

–У него неопределенная судьба.

Дмитрий Георгиевич поинтересовался:

–Я что, умру?

–Ваша судьба неопределенна. – ответил иеромонах – Илларион, добавив. – Война. Кто знает, что с Вами станется в будущем? – затем он осторожно добавил. – Война. Кто знает, доживете Вы до ее конца или погибните. А может быть пропадете без вести? – затем он добавил. – Мы так рисковать не можем.

Солдат с пониманием ответил:

–Ясно.

Лиза посмотрев на спутниц, и поняв, что они согласны с условием иеромонаха, его просьбою, ответила:

–Мы согласны.

–Хорошо. – ответил иеромонах, и обратившись к матушке попросил ее принести перо и бумагу.

Матушка – Мира тотчас же исполнила просьбу мужа, поставив на стол чернила, и положив на стол бумагу, она положила рядом с ней гусиное перо, сказав:

–Мы не пользуемся ручками двадцатого века. – добавив. – Пером гораздо лучше писать при свечах. – она села на свое место, и сказала. – Начнем.

Солдат спросил:

–Но с чего?

Иеромонах сказал:

–С первых дней войны.

–Что же, – сказал солдат. – с первых так с первых. – и солдат начал свой рассказ.

Глава 9

Рассказ

Сидя за столом, свеча горела в центре. Тишь и гладь вокруг, все стихло. И тучи на небе разошлись. Луна светила ярко, и звезды мерцали на небосклоне ночи. По снегу кто-то пробежал, и сел он рядом, у крыльца. Собака-волк, защитник всех людей, он тоже тот рассказ хотел послушать. С луною связана она, и говорит ему луна. Рассказ страшен и правдив. Как было все, рек тот солдат. Не приукрасив ничего, он начал свой рассказ.