В объятиях некроманта

Она протянула ладонь. А я несколько мгновений смотрел на качающееся пьяное тело.

– Уже торгуешься. Это хорошо! Принятие близко, Агнесс.

Не дожидаясь ответа, я закинул её на плечо и под пьяные вопли понёс наверх.

В который раз за день бросил на кровать. Выпрямился и упёрся руками в бока.

– О! Значит, отказываешься от сделки? – не сдавалась девушка. – Ну хорошо. Тогда придётся бухать.

– Я спрячу все бутылки в этом доме.

– Всё равно найду, чем себя травить.

– Привяжу к постели, всуну кляп, который буду убирать только на время еды.

– Но как же быть, Максимилиан? – расхохоталась она. – Я могу раздвинуть ноги, только пока я пьяна. На трезвую голову ты меня не получишь.

Она сняла очки, положила на тумбочку. После этого распустила волосы и они каскадом упали на плечи.

– Что ты делаешь, дурилка?

– Пытаюсь раздвинуть ноги. Давай только по-быстрому. Чтобы не затягивать.

Агнесс попыталась снять кофту, но запуталась. Потребовалась минута, чтобы она наконец от неё избавилась. Следом начался бой с джинсами. С ними сложнее. Сначала застряла одна нога, потом вторая. В конце концов они тоже полетели на пол. Девушка осталась в смешном нижнем белье в горошек. Совсем не эротичном.

Я попытался сдержать улыбку. Не останавливал эту сумасшедшую. Было интересно, что же у неё в пьяной голове.

– Вот! – Она закрыла глаза и распласталась на кровати.

А в полуголом виде Агнесс очень даже ничего. Стройная фигура и грудь есть, которую под бесформенной одеждой совсем не видно. Аппетитные ножки расползались по постели.

– А… не так же, – подняла голову Агнесс. – Мне надо соблазнять тебя? Ну хорошо. Даже на это согласна.

Пока она пыталась подняться на кровати, её рот не затыкался.

– А ты знаешь, что женщины… никогда не испытывают… вагинальный оргазм. Ха-ха-ха. А вы-то, мужики, думаете, что такие крутые. Наяриваете там своими поршнями. А всё… в пустоту.

– Ты хоть какой-то испытывала? Говоришь так, как будто перетрахалась с кучей мужиков.

– Твой мозг ограничен. Можно знать многое. Не обязательно это применять. Вот… как с ядами.

Она, спотыкаясь о простынь, подошла и рухнула на меня.

Её губы оказались слишком близко от моих. В нос ударил запах алкоголя и малины.

– Ну… с чего начнём? – спросила она, скользя изучающим взглядом по моему лицу.

– С трезвости, Несси. С трезвости. – Я всё так же упирал руки в бока, не трогал её, не шевелился.

– Не-е-е. Ты сегодня просил готовиться к брачной ночи! Я готова!

Агнесс смешно вытянула губы трубочкой и закрыла глаза.

– Я ни с кем не целуюсь, – ухмыльнулся я.

Тут же зелёные океаны раскрылись, и в них мелькнуло что-то хищное.

Она с силой притянула меня и неумело, грубо впилась в губы. На секунду я опешил. Не ожидал такого. Да ещё и от неё. Но потом понял…

Ах так! Решила выбесить меня окончательно?

Одна моя рука прижала её талию, второй я впился в затылок. Так, чтобы девчонка не смогла убежать. Если хочет поиграть, я согласен.

Мой язык ворвался в маленький ротик. И конечно же, Агнесс заверещала. Открыла глаза и попыталась отстраниться. Но я наблюдал и не давал свободы. Трахал своим языком её, не позволял отдышаться.

Хотела разбудить зверя – получай.

Она попыталась сжать челюсти, но я тут же всосал её язык и угрожающе стиснул зубы.

Это была не любовная игра. Чистая борьба. И пока побеждал я.

Агнесс решила просто повиснуть в моих руках, в надежде, что я отпущу, не стану долго держать. Но для меня она пушинка. Поэтому я насиловал её рот до тех пор, пока не заболели губы.

Наконец отстранился.

– То, что я ни с кем не целуюсь, не значит, что я не буду это делать с тобой. Хочешь ещё поиграть?

Она молчала. Только хлопала своими зелёными бездонными глазами и усиленно пыталась втягивать воздух носом. А моя рука уже скользнула к ней в трусики. Отчего девушка выгнулась и задержала дыхание.

– М-м-м. Да ты течёшь вся, – прорычал я. – Может, ты и права. Стоит трахнуть тебя прямо сейчас.

Так хотелось ещё поиграть с её невинным бугорком, особенно понравились вздрагивающие от накрывающих ощущений реснички. Но сейчас она пьяна.

– Нет-нет-нет! – вздрогнула Несси, будто пришла в себя. – Я передумала! Максимилиан.

Мои пальцы покинули скользкую, горячую киску, и я демонстративно их облизал. Агнесс не отрывала испуганный и в то же время возбуждённый взгляд от меня.

– Вкусно, девочка.

Я отпустил талию, и моя супруга тут же упала, быстро отползла, закрывая себя простынями. Её сбившееся дыхание выдавало волнение.

– Захочешь провернуть такое в следующий раз – я не стану останавливаться. Даже больше. Накажу тебя. Очень-очень больно. Как я люблю. И запомни, то, что не работает у меня на других женщинах, может прекрасно заработать на тебе.

– Ты псих, – прошептала она.

Я стал раздеваться. Снял рубашку, штаны. Мы всё время не отрывали взгляд друг от друга. Засверливали до дыр. С любопытством изучали.

Оставшись в боксерах, я рванул одеяло, услышал жалобный писк. Но мне было всё равно.

Скользнув к ней, я притянул девушку к себе на плечо. А её руку положил на возбуждённый член.

– Что ты делаешь? – всхлипнула она.

– Привыкай к нему.

– Не хочу я ни к чему привыкать.

– Уберёшь руку, трахну тебя прямо сейчас.

Она было дёрнулась, но явно пересиливая себя, осталась лежать в таком положении. Замерла. Напряжённое тело девушки слегка подрагивало. Её голова покоилась на моём плече, и я чувствовал этот аромат малины от белокурых волос.

– Максимилиан, давай поговорим, как взрослые люди.

– Даже так? Уже протрезвела?

– Ты не можешь использовать меня как инкубатор. Мы живём в современном мире, где нет рабства.

– Не в твоём случае. Семейка Витлайнов знатно постаралась, чтобы вернуть Средневековье.

– Просто представь, каково будет этому ребёнку… нашему ребёнку. – Её голос слегка дрожал. – Ты лишишь его родительской любви. Какой пример покажешь?

– Во-первых, с чего ты взяла, что его лишат родительской любви? Я его буду любить. Ты тоже можешь остаться рядом и дарить всё, что дарят матери детям. Во-вторых, ребёнок хотя бы будет. Других вариантов иметь детей у меня нет. Да и я могу в скором времени откинуть копыта без наследника. В-третьих, спи уже.