В огне братоубийственной резни… 1918-1919 годы

По мере возможности, противодействовали матросские отряды и продвижению германских войск вглубь России весной и летом 1918 года. О боях матросов под Псковом и Нарвой я уже подробно писал в своей книге «Матросская революция «(Издательство «Вече», 2019 г.). В данном случае можно констатировать, что существенного вреда немцам они не нанесли. А после нескольких дней боев, матросы во главе с наркомом по морским делам П.Е. Дыбенко, бросили позиции и сбежали в глубокий тыл.

* * *

Несколько иначе вели себя матросские отряды в боях на северном побережье Черного моря. В конце зимы 1918 года в Причерноморье, как и на других участках бывшего российско-германского фронта, началось общее наступление германских и австро-венгерских войск. На смену разгромленным румынам пришли немецкие и австрийские войска, начавшие с 23 февраля 1918 года наступление по территории Северного Причерноморья, а затем и Северного Приазовья. Бои вели австрийская Восточная армия и 11-я немецкая армия. Выйдя 6 марта на дальние подступы к Одессе, германские и австрийские войска начали свое наступление на этот город. Из Севастополя на защиту Одессы в начале марта были направлены несколько матросских отрядов. Один из них под командованием мичмана В. Лященко и комиссара К. Зедина (бывшего штурмана торгового флота) был наиболее многочисленным, хорошо вооруженным, а так же имел артиллерийскую батарею. На подступах к Одессе, в районе железнодорожной станции Слободка, этот отряд вступил в бой с превосходящими силами германских войск, поддерживающими части украинских националистов. Вскоре отряд был окружен превосходящими силами противника. Матросы приняли решение в плен не сдаваться. В ходе завязавшегося боя вражеским огнем была почти полностью уничтожена артиллерийская батарея отряда. К единственному уцелевшему орудию встал командир отряда мичман В. Лященко, пока не был убит. После того, как кончились патроны, оставшиеся в живых матросы, под командованием комиссара К. Зедина, пошли на прорыв в штыковую атаку. Из окружения пробились только 16 человек во главе с комиссаром, причем все они были ранены. На станции Бирзула 16 матросов во главе с К. Зединым, влились в команду бронепоезда, на котором они еще несколько дней вели бои с немцами. Под Одессой некоторое время успешно действовал, Днепровский матросский отряд матроса И.И. Матвеева, будущего командующего Таманской армией.

Захватив 13 марта 1918 года Одессу, немецкие войска спустя несколько дней, 17 марта, овладели Николаевом, а 19 марта – Херсоном. Однако здесь планомерное продвижение противника затормозилось.

На следующий день после оккупации Херсона 20 марта в нем вспыхнуло антигерманское восстание, организованное местным «Союзом фронтовиков».

Восставшие расчленили немецкие войска в городе на несколько частей, и к концу этого же дня, уничтожив несколько сот немцев, выбили противника из города. Попытки немецкого командования на следующий день 21 марта, усилив свою пехоту броневиками, вновь овладеть Херсоном были отбиты с большими потерями. Численность восставших в Херсоне к этому моменту увеличилась в пять раз и достигла 5 тысяч человек.

Вскоре на помощь Херсону из Севастополя прибыл минный заградитель «Ксения» с отрядом матросов под командованием Мокроусова, а также несколько гидросамолетов. После этого восставшие херсонцы, поддержанные огнем корабельной артиллерии и ударами гидросамолетов с воздуха, отбросили немцев на 25–30 километров от Херсона.

Известия о восстании в Херсоне побудили к действиям и «Союз фронтовиков Николаева». Для начала восстания они обратились за помощью в Севастополь. В Николаев из Севастополя прибыл 1-й Черноморский отряд под командованием прапорщика Федько. Однако выбить противника из города не удалось. Силы были неравны. 23 марта германские войска контрударом овладели центром города, вытеснив восставших на окраины. Там бои продолжались до 25 марта, когда повстанцы и матросы отступили из города и рассеялись в его окрестностях. Оттуда они совершали партизанские вылазки против противника на протяжении всего периода германской оккупации.

Подавив восстание в Николаеве, германское командование начало переброску своих сил к Херсону. Вскоре на подступах к городу было сосредоточено 20 тысяч германо-австрийских войск генерала Е. Меца. Утром 4 апреля после длительной артиллерийской подготовки при поддержке броневиков и авиации германо-австрийские войска начали штурм Херсона и 6 апреля, после двух суток ожесточенных боев, овладели городом. После взятия Херсона германское командование, перегруппировало силы и стало готовить операцию по захвату Крыма. На захват Крыма немецкое командование направило 52-й армейский корпус (25–30 тысяч человек) под командованием генерала от инфантерии Р. Коша. По данным различных источников позиции на Перекопе заняли от 5 до 6 тысяч матросов и красногвардейцев, входивших в несколько отдельных отрядов, не имевших единого командования. Серьезного сопротивления немцам эти разрозненные отряды, разумеется, оказать не смогли. Взяв Перекоп, немецкие войска устремились на юг к Севастополю. В ходе этих пятидневных боев в районе станции Альма (Почтовое) матросские отряды дважды отбрасывали немцев к Симферополю. Одновременно с этими боями, матросские отряды в период 20–23 апреля подавили крымско-татарские восстания в городах южного берега Крыма.

После эвакуации Черноморского флота из Севастополя, матросские отряды, отойдя на Северный Кавказ, проложили сопротивление немцам там, действуя зачастую самостоятельно, исключительно на свой страх и риск. Так 13 июня 1918 года в окрестностях Таганрога в глубокий тыл наступающим на Батайск немцам был высажен крупный отряд матросов во главе с бывшим офицером Черноморского флота В.П. Лебедевым. В ходе пятидневных боев десант почти весь десант погиб. О деталях этой операции практически ничего не известно.

Ясно только, что организован десант был из рук вон плохо. Матросы имели только винтовки и несколько пулеметов, артиллерия отсутствовала. Кроме этого никто не собирался оказывать десанту поддержку. По существу, с самого начала отряд был отправлен на убой, что и произошло. Потери были очень большими. Однако эту трагедию заслонила происшедшее вскоре самозатопление Черноморского флота. Именно история уничтожения таганрогского десанта явился позднее основой для пьесы В. Вишневского «Оптимистическая трагедия» и затем и снятого по пьесе одноименного фильма.

Всего же только Балтийским флотом в 1918 году было сформировано более 40 морских крупных отрядов, которые сражались на многих фронтах. Общее число матросских отрядов в 1918 году вообще сложно точно подсчитать. Возможно, что их было не меньше сотни. Именно матросские отряды не только раскрутили маховик Гражданской войны, но и первыми установили Советскую власть во многих регионах России.

Глава вторая Учредители и каратели

Вал «триумфального шествия Советской власти», покатившийся с ноября из Петрограда в регионы России, был и валом «триумфального шествия» «миссионерской» деятельности матросов. С ноября 1917 по февраль 1918 года примерно из 40 губерний и городов страны поступили просьбы на присылку свыше 15 тысяч балтийских моряков. Из более 600 комиссаров, посланных ВРК в провинцию, 167 были матросами. В эти первые месяцы после Октябрьской революции матросы играли едва ли не главную регулирующую роль в политических отношениях населения России. Матросские отряды, небольшие группы матросов, отдельные матросы-отпускники подчас обеспечивали «триумфальное шествие Советской власти». Для этого иногда хватало, чуть ли не банки консервов в качестве «гранаты», поднятой матросской рукой на собрании «общественности» какого-нибудь провинциального городка. Матросы приезжали в такие городки или родные деревни, когда там имело место «брожение умов», сомнения в выборе властей в условиях неясности обстановки и отрывочной информации из столицы. У матросов таких сомнений не было. Они уже неоднократно убеждались в правильности советского пути. Они служили часто как бы решающей силовой «гирькой», которая перевешивала неустойчивое равновесие власти на местах в сторону созревшей там власти Советов, после чего в глазах обывателя эта «гирька» вырастала до огромных размеров. При этом матросским комиссарам трудно было осознать всю силу закономерностей следования провинции за столицей. Происходившие на поверхности местной политической жизни, но созревшие глубоко процессы передачи власти Советам, при их непосредственном участии воспринимались матросами только как результат их решительности и силы новых мировых коммунистических идей. Это способствовало дальнейшему усилению экстремистских настроений в матросской среде.

В первые месяцы после Октябрьской революции в ЦК партии большевиков и в Совнарком начали поступать сообщения из многих портов о сопротивлении частных судовладельцев введению рабочего контроля, об их саботаже и вредительстве. В некоторых портах торговые моряки, не дожидаясь указаний сверху, сами революционным путем приступали к национализации флота. «Ввиду отказа выплачивать командам жалованье и полного саботажа судовладельцев, – телеграфировал в Совнарком Херсонский комитет Союза моряков, – постановили: торговый флот Нижнего Днепра и Южного Буга в целях сохранения и впредь до издания соответствующего декрета центральной властью – национализировать и считать достоянием Российской республики».

В условиях распада и демобилизации старой, дореволюционной армии и лишь начинавшегося процесса строительства армии нового типа отряды численностью в сотни вооруженных бойцов представляли собой серьезную силу, способную задавать тон в политической жизни целых регионов. Такого рода формирования, нацеленные на решение двоякой, революционно- продовольственной, задачи, появились и в губерниях, где у немногочисленных местных большевиков явно не хватало сил закрепить свой сомнительный успех.

Примером такой ситуации может служить Вятская губерния. Вятские левые поддерживали связи с матросами Балтийского флота задолго до Октябрьского переворота, главным образом, через призванных на службу в Балтийский флот земляков. С другой стороны, как вспоминал об этом член Кронштадтского Совета, а позднее и губернского комитета РКП(б) Н.С. Веселков, который еще в начале июня «решил послать агитаторов во все губернии для агитации против войны и за переход всей власти к Советам». С этой целью в числе первых в Вятскую губернию отправились трое ее уроженцев – матросы- балтийцы Н.С. Веселков, П.Д. Хохряков и Прокошев. Эта летняя «вылазка» оказалась не слишком успешной, но роль «разведки боем» она всё же сыграла. В свою очередь, участники 1-й Вятской губернской конференции РСДРП(б), проходившей в начале октября 1917 года, поручили избранному ими бюро обратиться в Кронштадтский Совет с просьбой о посылке в Вятку матросов членов вятского землячества – и напечатать в центральной партийной прессе аналогичную просьбу, обращённую ко всем вятским землячествам по стране. Так что почва для появления в губернии летучих матросских отрядов готовилась заблаговременно. По имеющимся данным, в самой Вятке действовали, по меньшей мере, три крупных отряда матросов, прибывших из Петрограда. Их возглавляли комиссар Ф.Г. Лупарев, матрос М.А. Запкус и мичман С.Д. Павлов. На территории края появились и неизвестные формирования матросов, а так же солдат-латышей. Что касается прибывшего в Вятку около середины ноября 1917 года комиссара Лупарёва, то деятельность его матросского отряда в источниках отражена слабо.

Формирование матросских отрядов шло не на штатной основе, а исключительно из числа выдвинутых судовыми комитетами кораблей «для защиты революции» добровольцев. Первое время руководство отрядами поручалось одному из членов Военно-Революционного Комитета, или наиболее доверенным матросам, выбранным судовым комитетом или назначенным ВРК. В дальнейшем командиров выбирали уже сами матросы из наиболее авторитетных сотоварищей прямо в отрядах. Поэтому, если вначале большевики могли хоть как-то влиять на командный состав отрядов, то, когда прерогатива выборов командиров перешла исключительно к самим матросам. Сразу же влияние РКП (б) на матросские отряды резко ослабло, что и привело к негативным последствиям.